– Насколько всё хреново?
– Хер там он помрёт, кто ему свалить даст. Но я виноват, - друг лицо растирает и смотрит на меня потерянно. Давно таким не видел. – Он ко мне заезжал днём. Надо было охрану с ним послать или не отпускать никуда. Придумать, блять, что-то. А я затормозил, о другом думал.
– Все, забили, - плечо Царя сжимаю, стараясь сам успокоится. Много чего сделать можно было, до сих пор ту ночь, когда Валерку потеряли, в памяти гоняю. Думаю, как исправить можно было. Всем живыми выбраться. Но только это нихера не изменит. – Так что твои мысли заняло?
– Мира, - плюётся, на кресло падая. – Клык притащил. Мутная там ситуация, за кем-то в ресторан Харукана приперлись. Либо за Ариной, либо за Мирой. Вот они вдвоём и свалили.
Ресторан Харукана. Где сегодня Ася была. Сигарета в руках трещит, табаком на ковёр опадая. Её увидеть могли, засекти. Не знали, что со мной мутит. Но кто-то мог вместе увидеть. За ней прийти.
Раздражение новой волной поднимается. Когда эта ночь закончится, нужно будет с Асей поговорить. В очередной раз рамки очертить и наказанием припечатать сверху. Можно привычный порку использовать, от которой в прошлый раз завёлся не на шутку. Но зато действенная, больше бежать не пыталась.
Сегодня не в счёт, сегодня свой недалёкий побег ревностью перекрыла.
– Стоп. Мира?
Знакомое имя по ушам бьёт. Вспоминаю бабу одну, которая в кругу многих крутилась. Шлюхой обычной была, из девок Арабины. Только у них с Царём своя история была. Гнилая, низкая. Та Мира, как моя Милка бывшая, налево ушла. Но если Милка открыто всё оборвала, к другому уйдя, то девка Царя втихую по хуям пошла. Пока Царь не спалил её на одной встрече.
– Твоя Мира?
– Хер там моя. Но да, Соболева. Её Тим проебался, без защиты осталась.
– Злорадствуешь?
– Нихуяшеньки. Мне поебать уже на неё, - только сигарета в его пальцах точно так же, как и моя, крошится. Матерится, обжегшись. Интерес берёт, что дальше будет. Царь не из тех, кто легко всё отпустит. – Ей в шутку защиту предложил.
– А она?
– Сказала, что лучше сдохнет, чем со мной трахаться будет. Во как. Ладно, забили. Нечего о шлюхе базарить. Лучше по камерам гляну, не доехали ли гости.
Интересная баба эта Мира. И фразы интересные кидает. Только мне своих дел с Асей хватает, чтобы в чужие отношения лезть. Захочет Царь помощи – попросит, не сопляк же.
Долго никакого движения нет. Время к двум часам ночи подбирается, когда я пачку докуриваю. Ася возле Арины кружит, которая никого слушать не собирается. Не мешается, не истерит, под руку не лезет. Забилась в свой угол и не дышит даже, кажется.
– Идите в подвал, - Илюхе указания даю. Он бы и нам понадобился, но безопасность девок важнее. – С поля зрения не выпускать.
– Не пойду, - Арина впервые голову поднимает. В её глазах – ни огня, ни злости. Сплошная пустота. Пугающая. – Я никуда не пойду, пока Клык в порядке не будет.
– Ты ему ничем не поможешь сейчас, в угол забившись. А мне ещё за тебя переживать, чтобы не задело.
– Не пойду. Ты не понимаешь? Он – там, - на зал кивает, обратно голову на колени роняет. – Мимо нужно будет пройти. Его при смерти увидеть. Не хочу. Не могу. Я тут посижу, никому мешать не буду. Никто не заметит. Пожалуйста.
Впервые так со мной говорит. Сломано окончательно. Никаких споров или угроз, как несколько дней назад кидала. Ничего в ней не осталось от той боевой Арины, что раньше со мной спорить пыталась. Будто вся её сила вместе с Клыком ушла.
– Я тоже здесь буду, - Тиса возле Арины падает, её руку сжимает. И та позволяет. К незнакомой девчонке жмётся, доверяя больше, чем друзьям своего парня. – С Ариной. Через этот вход твои «гости» не полезут, слишком неудобно и мало места. Сюда в последний момент ринутся. Мы тут в безопасности.
– Ну блять, началось, - Миха пытается к девкам подобраться, только по руке от Тисы получает. – Лучше не спорьте.
– Ебись оно всё конём, - вдруг Князь рядом оказывается. Скидывает пиджак на кресло и ствол перезаряжает. – Иди, Зверь, мы тут будем.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Головой за них отвечаете.
– Знаю.
Не хочется Асю оставлять. К себе бы прижать, своей спиной загородить. Только шарю, что от этого хуже будет. И так на нервах, дёргаюсь от каждого движения. А с ней рядом сильнее лажать буду, следя, чтобы не зацепило её. Князь верный и нормальный. Они с Михой разберутся, как угрозу убрать до того, как девчонок затронут.
И Арину понять можно. Потому что сам не могу в левый угол смотреть. Где Вера над Клыком орудует. Материться, хотя рыжая никогда крепкого словца не допускала. Указания раздаёт и пытается прямое переливание крови организовать. И двух вояк, что по группе крови подходят, донорами сделала. Собирает клинику находу, из материалов подходящих.
По-хорошему, Клыку в больницу нужно. К врачам, с операционной и нормальными условиями. Только за ворота двинутся верная смерть. Тут у него больше шансов будет.
Телефон оживает, когда уже все на нервах. Охрана из засады предупреждает, что машины с выключенными фарами приближаются. Двух фраз хватает, чтобы все наготове были. Клыка переносить нельзя, девушки на кухне застряли. Две комнаты, которые любой ценой охранять нужно.
И самим было бы неплохо в живых остаться.
– Как в старые добрые, - Пуля ухмыляется, к окну отходя. Через плечо нервно на свою девку оглядывается. – Боишься, Вер?
– С какого перепугу? – рыжая легко огрызается, от Клыка не отрываясь. Рану зашивает. – Ты на цель смотри, а не на меня. От меня уже ничего не зависит, от вас – многое.
Взрыв оглушающий разноситься, ворота выбивающий.
– Началось.
А затем крик, стрельба и темнота.
Глава 26. Асель
Я уши прикрываю, когда всё начинается. Взрыв гремит, такой, что мозги выносит. Сильнее сжимаюсь, на девчонок, перепуганных, смотря. Темнота вокруг, свет в секунду по всему дому пропал. Стрельба, шум. Топот обуви мужской по гравию, когда во двор забираются.
Я жмурюсь, хотя и так ничего не видно. Себя в другом месте представляю. Далеко где-то, где нет этого Ада. На море может, где чайки шумят и солнце кожу жжёт. Чтобы бриз в лицо, лёгкий совсем ветерок. Спокойствие, уверенность. И руки мужские, к себе прижимающие.
Зверь перед глазами вырисовывается, хотя гоню из мыслей своих. Пытаюсь хоть где-то без него оказаться. Но не получается ничего. Везде пролазит, нигде покоя не даёт. Всё под себя загреб, даже мысли мои себе подчинил.
Тиса сильнее ладонь мою сжимает, от нового выстрела вздрагивая. Но молчит, как все вокруг. Лишний звук страшно произнести, что тогда враги могут сюда заглянуть. Или, что ещё страшнее, Зверя это отвлечь может. На секунду всего, а после пулю получит.
Ещё острее сбежать хочется. От Зверя, от жизни его, от роли невесты. Чтобы так больше не было, чтобы непонятно кто в дом не врывались. У них все ходы отработаны, чёткий план составлен. Не в первый раз подобное. Не в последний.
А я так не хочу. Хотела замуж за Сашу Белого из Бригады в детстве, крутой считала такую жизнь. Интересной. Но только ни капли это не так, не похоже на картинки с телевизора. В реальности только ужас дикий топит, переживания за всех в доме.
Понять не могу, как Арина на подобное согласиться может. Как Вера столько лет в подобном вариться. Даже если не лезть, не участвовать. Дома ждать. Так это хуже ещё. Ждать вернётся твой любимый с очередного дела или в гробу следующий раз увидишь.
У меня не только пальцы дрожат, я вся трясусь. В немой истерике нахожусь, когда глухой стук слышу. Шум упавшего тела. Только молится остаётся, чтобы не с нашей стороны потери были. Чтобы не Зверь это был.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Эгоистично, неправильно. Но только его жизнь меня сейчас волнует. Назойливый шепот достаёт, что без него мне лучше будет. Что свободу обрету, если Зверя не станет. К прежней жизни смогу вернутся, без контроля и приказов. Сама свою судьбу смогу выбирать, на зад не оглядываться. Ни у кого разрешения не нужно будет спрашивать.
