террор и одновременно использовал испытанное оружие — политическую демагогию, обещания. Правительственная пропаганда широко рекламировала «демократический» характер выборов, намеченных на 3 ноября 1958 г.
Батиста рассчитывал, что президентские выборы разрядят напряженную обстановку, сумеют спасти его режим. Правда, пытаясь обмануть общественность, он выставил не свою кандидатуру, а — личного секретаря, занимавшего в течение года пост премьер-министра, Андреса Риверо. Последний недвусмысленно заявил: «После моей победы на выборах я хотел бы, чтобы Фульхенсио Батиста был рядом со мной»{182}. Но выборы продемонстрировали всю силу протеста кубинского народа против батистовского режима. В Гаване приняли участие в голосовании только 25 % избирателей, в Сантьяго-де-Ку-ба –2 %. 20 ноября А. Риверо был провозглашен президентом.
Вскоре после выборов командование Повстанческой армии принимает решение о начале генерального наступления на всех фронтах. Ф. Кастро во главе колонны № 1, покинув Сьерра-Маэстру, ведет боевые операции в наиболее сложном в военном отношении районе провинции Орьенте: треугольнике Баямо — Пальма-Сорьяно — Сантьяго. Одной из первых побед колонны в этом районе был захват города Гиса. После тяжелого боя гарнизон бежал, оставив танк, 14 грузовиков, 3 миномета, 7 пулеметов, базуку, много боеприпасов. О неразберихе, какая творилась в стане батистовцев в те дни, свидетельствует тот факт, что начальник генерального штаба генерал X. Табернилья узнал о подробностях боев за Гису лишь неделю спустя из выходящей в США газеты «Лас-Америкас».
После победы колонна Фиделя двинулась на соединение с частями Второго восточного фронта, сражавшимися в северной зоне Орьенте.
Важным событием в жизни партизан стало создание Воздушных повстанческих сил (ВПС). Первые самолеты появились у повстанцев в октябре 1958 г. — небольшие, пассажирские, захваченные в качестве трофеев. Боевое крещение ВПС состоялось 7 декабря при нападении на гарнизон в Ла-Майя. Батистовцы высыпали из казармы, увидев летевший на бреющем полете самолет и полагая, что привезли жалованье и почту (все наземные пути повстанцы перерезали), но вместо обычного мешка самолет сбросил две бомбы, которые разорвались во дворе казармы.
Вскоре гарнизон сдался. Это позволило трем фронтам Повстанческой армии слиться и вести совместные бои, в ходе которых был установлен контроль партизан на значительном участке Центрального шоссе.
Батиста понял, что борьба в Орьенте стала для него бесперспективной, и свои последние надежды связал с обороной крупных городов провинции Лас-Вильяс, прежде всего ее столицы — Санта-Клары, гарнизон которой насчитывал 3 тыс. человек и имел в своем распоряжении бронепоезд.
29 декабря колонна Че Гевары приступила к штурму Санта-Клары. Бои длились несколько суток. Против повстанцев были брошены авиация, танки, бронепоезд с огнеметами и новейшими орудиями, недавно полученными из Англии. Партизаны разобрали железнодорожное полотно, окружили бронепоезд и заставили сдаться находившихся в нем 400 солдат. На улицы города, чтобы сражаться на стороне повстанцев, вышло население. В ночь на 1 января батистовские войска оставили Санта-Клару. В ночь на 1 января 1959 г. прямо с новогоднего банкета в военном городке Колумбия Батиста направился на аэродром, где его и ближайшее окружение ждали четыре самолета. Тиран в спешке покинул Кубу.
Ф. Кастро отдал приказ частям, овладевшим столицей провинции Лас-Вильяс, немедленно двинуться на Гавану. Колонна под его командованием 1 января 1959 г., встреченная ликующим народом, вступила в Сантьяго-де-Кубу.
Что же происходило в правящих кругах Кубы в те дни, когда шли последние сражения с батистовскими войсками?
В ноябре 1958 г. ЦРУ и госдепартамент пришли к выводу, что Батиста должен покинуть Кубу{183}. На остров отправился специальный эмиссар, личный друг Батисты, наживший с его помощью огромное состояние, — У, Поули. 9 декабря он встретился с диктатором и изложил ему следующий план: 1) образовать временное правительство из наиболее умеренных противников режима; 2) самому Батисте с семьей поселиться в Дейтоне (США) на собственной вилле; 3) сделать так, чтобы новое правительство не преследовало сторонников диктаторского режима; 4) через 18 месяцев провести выборы; 5) сделать так, чтобы временное правительство враждебно относилось к Фиделю Кастро и его людям. План был согласован с президентом Эйзенхауэром, ио Батиста этого не знал. Предложения он отверг.
Ночью 17 декабря на загородной вилле «Кукине» состоялась встреча диктатора с послом США на Кубе Эрлом Смитом. Батиста признался, что без американской помощи ему не продержаться до намеченной передачи власти 24 февраля. Однако посол лишил его последней надежды на то, что в данный момент США будут стремиться усилить его позиции{184}.
Не менее безнадежное положение складывалось для диктатора и в собственном стане. В последние дни декабря между ним и его «правой рукой» генералом Табернильей состоялся откровенный разговор. «Многие полагают, — сказал Табернилья, — что вы отдаете себе отчет в происходящем, но хотите бороться за дело, которое проиграно, лишь по соображениям чести или самолюбия… Все думают, что вы ждете последней минуты отречения, чтобы покончить с собой. Одним словом, скажу со всей прямотой, шеф, офицеры, с которыми я беседовал, считают вас самоубийцей».
Батиста понял, что «капкан» вот-вот захлопнется.
2 января части Повстанческой армии под командованием К. Сьенфуэгоса и Э. Че Гевары вступили в Гавану, захватив без единого выстрела все стратегические пункты столицы. Заключительным аккордом революции явилась мощная общенациональная забастовка, начавшаяся 1 января и длившаяся целую неделю. Оценивая события тех дней, Ф. Кастро говорил: «Именно рабочий класс своей всеобщей забастовкой вместе с Повстанческой армией положил конец планам реакции, намеревавшейся вырвать в последний момент из рук народа победу, как это не раз случалось прежде. Именно забастовка… сорвала последние происки врагов народа, именно всеобщая забастовка передала в наши руки все цитадели в столице республики, всеобщая забастовка передала власть в руки революции»{185}.
8 января Гавана восторженно встречала основные силы Повстанческой армии. В И часов утра закрылись все предприятия, торговые центры, учреждения. Население города высыпало на улицы. Звонили колокола, салютовали батареи, стоявшие на рейде корабли приветствовали освободителей гудками.
Выступивший на митинге Ф. Кастро сказал: «Народ выиграл эту войну… И потому мы воздаем прежде всего дань уважения пароду»{186}.
Было создано Временное революционное правительство во главе с правым деятелем буржуазной оппозиции Миро Кардоной. От «Движения 26 июля» в него вошли только Ф. Перес и А. Харт, занявшие весьма скромные посты. Временным президентом был провозглашен либеральный адвокат М. Уррутиа, имевший мало общего с революцией.
8 января 1959 г. в речи на митинге в военном городке Колумбия Ф. Кастро сказал: «Мы переживаем решающий момент нашей истории. Тирания пала. Радость велика. Но тем не менее нам предстоит еще много сделать. Мы не обольщаемся тем, что в будущем все будет просто. Возможно, в будущем будет еще труднее»{187}.
И лидер революции был прав: ее ждали суровые испытания…
