— Да, Катя. Ты права, — быстро сдаётся. – Я не хочу к себе жалости. Решил дать тебе пару дней, чтобы ты пришла в себя. Переосмыслила всё. Перестала видеть во мне жертву. А потом бы я вернулся в твою жизнь. В вашу с малышкой жизнь.
Ага! Вернулся бы! Конечно!
С болью легче справляться, когда у тебя есть тот, кто понимает и выслушает. А не разрываться самому внутри.
Много лет назад, таким человеком была Алиса. Теперь пришло время возвращать мне долги.
К тому же я хочу, чтобы я была таким человеком для Карима. Важным человеком в его жизни.
— Я тебя жалеть не собираюсь, — продолжаю наступать. - Наоборот, поддержать хочу. Понимаешь? Хочу рядом с тобой быть.
— Зачем, Кать?
— Ну, потому что… — начинаю, но запинаюсь, потому что сказать следующее будет огромным шагом. Он многое изменит во мне. И если Карим поймёт, то и наших отношениях тоже. – Потому что, ты, Карим, наша с дедушкой семья. А у нас принято поддерживать и помогать друг другу, когда другому плохо.
— Кать, я отвык от такого.
— Привыкай обратно значит! Ты понимаешь, что… — да, будет нечестно, но другого варианта нет. –… что я беременна и мне нервничать нельзя. А ты своей игрой в прятки заставляешь меня нервничать! Паршивец! Плакать лишний раз, думая, что я что-то делаю не так. Да, гормоны! Но я правда переживаю и нервничаю из-за этой ситуации.
— Катя! – он встаёт с кресла.
— Ты как малый ребёнок, Карим! – не выдерживаю и начинаю говорить прямо. -Честное слово! Я сижу там, — указываю рукой за дверь. —… и вместо учёбы думаю о том, поел ли ты что-то или нет? Хорошо ли всё у тебя? Может, тебе что-то надо? А ещё я переживаю за тебя! Как ты этого не понимаешь?! Переживаю, потому что не чужой человек. Потому что лю… — замолкаю, понимая, что чуть лишнего не сболтнула.
— Катюша, — подходит и обнимает. – Я же как лучше хотел, — гладит по спине успокаивающе. – Наоборот, хочет, чтобы ты не переживала за меня, поэтому тут сидел. Со мной всё хорошо. Я уже смирился со своим прошлым и умею с ним жить.
— Я понимаю, что пережитое тобой это ужас, но жизнь продолжается. И одна частичка твоей мотивации — вот здесь, — перемещаю его руку на свой живот, смотря как на его лице появляется улыбка. – И малышка по тебе соскучилась. Очень соскучилась.
— А ты? – поднимает взгляд на меня.
— И я, — краснею вся, признаваясь. – Очень. Сложно быть одной и без тебя, когда ты каждый день приходил ко мне в больницу, — отвожу взгляд.
— Ты такая милая, когда обижаешься, — шепчет и целует медленно в висок, а после в кончик носа, останавливая моё сердце на эти мгновения.
Или, наоборот, ускоряя биение сердца до такой степени, что непонятно бьётся оно или стоит на месте.
— Я приготовила борщ и… пойдём? – хриплю, когда он прекращает целовать и просто смотрит на меня, перебирая свободной рукой мои волосы.
Боже! Если он так будет делать… боюсь я стану помидоркой на всю жизнь.
— А кофе? — спрашивает, указав на чашку.
— Не знаю, — всё ещё не могу посмотреть в его глаза. Стыдно и неловко что-то. Словно он меня сейчас не целовал в висок и нос, а голую разглядывал. - Я его у дедушки втихую стащила. Нужен был повод прийти к тебе, — признаюсь, мысленно давая себе оплеуху. Зачем говорю это? Молчать надо! Не сдаваться…
— И устроит мне сцену? – добавляет Карим, но не обидчиво, а со смехом.
— И встряхнуть тебя, — смущённо отвечаю. – Ну, что пойдём? Там борщ и дедушка.
— Сейчас закончу работу и…
— Никакой работы! – уверенно заявляю. Ох, уж эти гормоны! То смущение, то дикая уверенность. - Я борщ только сварила! И самый вкусный он именно сейчас! Потом доработаешь!
— Киса!
— Мур, — отвечаю, расхохотавшись и, взяв его за руку, тащу в сторону кухни, довольная, что моё трёхдневное мучение закончилось.
Теперь я точно его не отпущу.
Я приняла для себя чёткое решение, что хочу быть с Каримом. Да, он бывший мужчина моей матери. Да, оннамного меня старше, но опытнее и мудрее в каких-то вопросах. Да, между нами были плохие моменты, но, как оказалось всё объяснимо. Да, люди вокруг будут шептаться и говорить что-то за нашими спинами, но я ко всему готова.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я влюблена в него и жду нашего с ним ребёнка. Нашу чудесную девочку. Это ли не повод задуматься о создании настоящей семьи? Для малышки это будет важно. И для меня…
А вот Карим… я даже не знаю, как ему об этом сказать и что он подумает. А вдруг он меня не любит и со мной только из-за ребёнка? А его любовь в могиле его жены? Вместе с детьми?
Эта мысль меня угнетает. Но я не поддаюсь.
Всё будет хорошо!
— Кать, — окликает меня Карим, остановившись сам и остановив меня следом.
Зря я думала, что взяла контроль над ним. Он просто позволил мне временно так считать. В действительности контроль в мужских руках.
— А? – оборачиваюсь к нему и мигом оказываюсь в его медвежьих объятиях. Испуганно поднимаю на него взгляди тону в его нежном взгляде, которым он сомтрит на меня. Понимаю, что надо что-то сказать, но слова теряются.
Сглатываю и открываю рот, чтобы спросить, что он хочет, но... он наклоняется и целует меня, лишая остатков разума, логики, здравого смысла и... вообще каких-либо мыслей.
Неумело, но со всей отдачей отвечаю на его поцелуй, потому что иначе не могу. Хочу, чтобы он целовал меня и ни за что не отпускал. Чтобы обнимал и... не записался больше в кабинете.
Оторвавшись от моих губ, заставляет меня жалобно и обиженно простонать, требуя продолжения. Но... власть в мужсих руках.
Карим довольно оглядывает меня и то, что сделал со мной.
А я... думаю, как бы поцеловать его самой.
Низкий рост, чтоб его! Даже если на носочки встану не дотянусь!
— Я здесь подумал… — начинает Карим и продолжение шепчет на ухо, щекоча своим дыхание и округляя мои глаза от удивления и шока.
Быть этого не может! Он шутит!
— Ты совсем?! – восклицаю и пытаюсь его оттолкнуть. – Зачем так со мной играешь и шутишь? Разве не видишь, что я… я к тебе чувствую?
— А кто шутит? – Карим пожимает плечами, забавляясь моей реакцией. – Вполне себе ожидаемое предложение. Вызову после обеда помощника и тот подготовит все документы. Хочу, чтобы ты стала моей женой как можно скорее. Чтобы у тебя и дочери была моя фамилия. А у последней и отчество. Чтобы по правилам и официально всёбыло.
— Это из-за ребёнка? Ну… предложение руки и сердца?
— Скрывать не буду. Из-за него тоже, — поднимает руку к моему лицу и мягко берёт за подбородок, не давая отвести взгляда. – Но я бы никогда не женился на женщине, только из-за ребёнка. А ещё и за борща… — тянет таким сладким тоном, что я не сразу соображаю, что он сказал.
— Карим, — начинаю смеяться от души. – Карим!
— Зато честно!
— Боже! Ты… ааа! – кричу на эмоциях, выталкивая их из себя. – Ты самый сумасшедший, самый непонятный и самый непредсказуемый мужчина, которого я когда-нибудь встречала!
Глава 22
— Ага… — произношу односложные ответы в трубку, чтобы Алиса не подумала, что болтает сама с собой. — Ага…
Аккуратно спускаюсь по лестнице университета, радуясь, что Лиса позвонила после пар, а не во время, как в прошлый раз. А потом ещё обиделась, что я сбросила вызов.
— Вот! Мой план почти удался! Ещё немного и они будут вместе! — радостно заканчивает и я мысленно сочувствую Мириам и Алиму, дяде Алисы. — Скоро у них будет любовь, — довольно тянет. — Большая! Вот выдам всех подруг замуж за своих дядей и буду жить припеваючи, — мечтательно вздыхает.
— А может они как-нибудь сами? — аккуратно предлагаю. — Ну, понимаешь…
— Некогда мне ждать! — восклицает и, судя по кряхтению, встаёт на ноги. — У меня время ограничено! Скоро рожать, а там уже не до любви будет, и не до свадеб ваших! Так что приходится всё самой поторапливать. Карим, кстати, тебя не обижает? Ты, если что, мне говори! Я ему устрою! По-семейному!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Не обижает, — смеюсь, представляя, как Алиска запыханная прибегает из Франции. Вбегает в наш дом и начинает душить моего будущего мужа. Она может. Она такая. — Наоборот, бережёт! Вчера на УЗИ опять были. Опять смотрели на малышку нашу. Ничего ещё не понятно, а Карим говорит, что красотка. В меня.
