- Конечно, Абрамка. Только, если у меня будет такая возможность, и ты найдешь подходящие палки, - добавила, уже на всякий случай. - Ну, показывай свои апартаменты.
Подросток улыбнулся и тут же, позабыв о торжественности, рванул в сторону внутренней двери предбанника.
- А это наша конюшня, - дождавшись меня, махнул он рукой вглубь длинного светлого помещения с сильно характерным запахом. - Только сейчас здесь лошадей нет - одни пасутся под деревней, а на других уехали по делам. Один Дубок остался. Он захромал на днях. Его конюх лечит. Хотите Дубка покормить?
- А это можно? - уточнила я неуверенно.
- Конечно, - просиял в ответ Абрамка. - Он спокойный, пойдемте, - и повел меня вдоль отсеков. Я таковых насчитала десять и оказалась где-то посередине конюшни...
Дубком именовался конь рыжей масти с волшебно пушистыми ресницами. Я протянула ему в смотровое окошко хлебную корку, специально для этой цели прихваченную Абрамкой с кухни, и затаила дыхание. Дубок понюхал мою руку и осторожно, одними губами, мягкими и бархатистыми взял кусок:
- Ух, ты. Мне понравилось.
- А то! - усмехнулся мальчишка и двинул дальше по коридору, продолжая рассказывать. - Тут все лошади хорошие, дорогие, но самая красивая, конечно, Молния. На ней сам Его сиятельство ездит. Только, характер у нее вредный. От нее даже эльф сбежал, который ей косы плел.
- Эльф? - как можно равнодушнее, открыла я рот.
- Ну да. Они часто по конюшням обитаются... А вот здесь я живу, - отступив в сторону и пропуская меня вперед, наконец, объявил он, а потом внес поправку. - с Валеком.
Маленькая, чисто выметенная комната с одним небольшим оконцем, вмещала в себя два топчана под старыми одеялами, стол с горой мелкой древесной стружки на нем, и небольшую тумбочку, на которой в коллекционном порядке были выставлены деревянные шахматные фигуры. Я подошла поближе и взяла в руки одну из них - королеву.
- Это кто сделал? - спросила с удивлением.
Королева была выполнена мастерски, идеально симметричная и гладкая, с дамской головкой и настолько выразительными чертами лица, что улыбка ее имела ярко выраженный оттенок ехидства.
- Это моя работа, - с гордостью вскинул оцарапанный подбородок Абрамка и я поняла, с какой целью мы, в первую очередь, пришли именно сюда. Ему очень хотелось по-детски наивно, похвастаться передо мной своим талантом.
- Так тебе учиться надо, чтобы еще лучше получалось. Хотя, по мне, так и это уже шедевр, - продолжила я вертеть в руках Абрамкину гордость.
- Может, когда и получится, - пожал плечами подросток. - В Либряне есть хорошая столярная мастерская. Туда и подмастерьями не всех берут. А мои фигурки Гильда их главному мастеру показывала, когда в свои лавки любимые ездила.
- Ну и что? - заинтересованно отозвалась я.
Мальчик в ответ почесал затылок и вздохнул:
- Там сказали, пусть приезжает... Да только за обучение надо в год платить по десять сребеней . А у меня таких денег никогда не было... И не будет, - закончил он совсем уж грустно и присел на крайний топчан.
Я подошла к нему и поцеловала в лохматую макушку. Чем еще можно помочь, если у тебя самого судьба скрыта плотной завесой тумана. Но, подросток поднял на меня свои глаза и улыбнулся совсем по-взрослому:
- Да вы не переживайте за меня, госпожа. Мне и здесь не плохо. И кормят, и спать, есть где. А я еще на заказы шахматы делаю. Так что на жизнь хватает.
- Какой ты мудрый, Абрамка... А кто такой Валек, твой брат?
- Брат? - неожиданно засмеялся он. - Нет, пойдемте, я вам его покажу.
Мы, вновь - через ряд отсеков и предбанник, вышли на улицу, на пороге столкнувшись с небритым мужиком в грязном фартуке. Мальчишка поздоровался с ним, а мне шепнул:
- Это конюх. От своей красавицы из деревни вернулся.
Я скептически обернулась на него, подумав про себя, кто ж на такого позарится и опять, некстати, вспомнила себя в своем вчерашнем виде... наверное, не менее эффектном.
А мой экскурсовод, тем временем, повернул от конюшни влево, и повел меня в, доселе неизвестную часть замкового двора. Здесь, на небольшом бугре, между задними воротами, закрытыми сейчас наглухо, и донжоном, был выложен круглый каменный колодец. Над колодцем, под двускатной крышкой, в ряд были развешены колокола разных размеров. Картину довершал, дремавший тут же, на лавочке под вечерним солнцем, щуплый старик, в щеголеватом, хотя и уже, изрядно "облысевшем" бархатном жилете. Осторожно подкравшись к нему, Абрамка хитро мне подмигнул и склонился над ухом так и не открывшего глаз мужчины:
- Валек! Проспал! - закричал, что есть мочи и отскочил в сторону.
Старик ошалело подпрыгнул на лавке и, щюря спросонья глаза, начал что-то быстро искать в своем нижнем жилетном кармане. Потом, вдруг, замер и беззлобно рассмеялся:
- Абрашка, подлец! Опять ты меня напугал. А ну, иди сюда, патлы твои повыдираю...
- Здравствуйте, - тут же встряла я, решив вмешаться в предполагаемую расправу.
- Валек, это госпожа Вета. Она гостит у Его сиятельства, а я показываю ей наш двор, - с гордостью сообщил подросток, выглядывая из-за моей спины.
Старик же встал с лавки, одернул жилет и важно мне поклонился:
- Доброго вам дня, госпожа. Я здешний звонарь, Валек.
- И у него есть часы, - произнес подросток с таким придыханием в голосе, будто говорил о горе монет, вываленной у ног старика. - У Его сиятельства - в покоях, у тетушки Гильды - на кухне и у Валека. Больше ни у кого во всем замке их нет.
- И поэтому, - перехватил, наконец, инициативу старик. - я каждый час оповещаю всех жителей замка и его работников о точном времени, нужным числом ударов в колокол... С пяти часов утра и до десяти часов вечера. - тут же добавил он.
- Ну, и тяжелая у вас работа, - посочувствовала я мужчине, представив его сидящим на этом месте в любую погоду. Кстати, который сейчас час?
Валек достал, таки из своего кармана круглые пузатые часы на пристегнутой к жилету цепочке и открыл крышку:
- Без десяти минут шесть, госпожа.
- Ой, Абрамка, боюсь, нашу экскурсию придется срочно сворачивать, - подорвалась я с места, и, уже на полном ходу, помахала старику рукой. - Как бы Туку из-за меня не влетело от графа.
Мальчишка резво меня обогнал но, у угла донжона, вдруг, замер:
- Стойте, госпожа. Его сиятельство уже вернулся, вон его Молния стоит, еще под седлом, у ворот конюшни.
- А как узнать, там граф или нет? - растерянно прошептала я, прикинув, что из распахнутых центральных ворот конюшни уличная дверь в кухню прекрасно просматривается.
