– А как же законные претенденты?
– Ты об Алистере?
– Да.
– Думаю, он не стремится к власти. Он не из того теста сделан – не любит быть главным. А я люблю. – Дален улыбнулся. – Впрочем, всё это мелочи. Пока перед нами стоят другие, более насущные задачи. Что ты думаешь о вон том полудохлом кунари в клетке?
– Ты решил собирать падаль?
– Ну, зачем так грубо? Эта тушка ещё вполне живая. Откормим, отмоем. Будет выглядеть намного лучше. Его тут, по всей видимости, уже с неделю держат. Даже гадить под себя заставляют. Местные селяне просто душки. Ты не находишь?
– Да, в чём, в чём, а в душевности к инородцам им не отказать, – зло ухмыльнулась девушка.
Кунари был в полубессознательном состоянии и практически ни на что не реагировал. Что неудивительно, это ведь только в игре умирающий с голоду персонаж будет бодрячком стоять в клетке. А здесь он сидел на дощатом полу деревянной клетки и чуть дыша смотрел прямо перед собой куда‑то в пустоту. Дален подошёл к клетке почти вплотную, чуть поморщился от сногсшибательного амбре и слегка ударил ногой по прутьям, привлекая внимание узника. Тот никак не отреагировал.
– Слушай, Стен, я понимаю, что ты уже почти умер, но мне надо с тобой поговорить.
Кунари поднял мутные глаза и как‑то растерянно посмотрел на Далена. Но промолчал.
– Так дело не пойдёт. Стен Бересада, офицер разведчиков народа кунари, ты что, решил вот так сдохнуть? Как последняя падаль?
– Не тебе об этом судить, человек.
– Почему же? Думаю, мне вполне можно об этом судить. Пару недель назад я участвовал в большой битве и не только выжил, но и продолжаю борьбу. Я думал, что кунари покрепче будут.
Стен грустно усмехнулся:
– И что же ты предлагаешь?
– Ты осуждён на смерть за убийство семьи фермера. Так?
– Верно. Восемь человек, не считая детей.
– За что ты их убил?
– Какая разница?
– Мотив – важная вещь. Впрочем, в данном случае он действительно лишён смысла. Ты сможешь вернуться в форму и воевать?
– Зачем ты мучаешь меня этими глупыми вопросами? Или ты думаешь меня освободить? Даже если ты разрушишь клетку, я отсюда не уйду. Это мой выбор – принять наказание. Неужели ты всерьёз предполагаешь, что в противном случае эта смешная клетка смогла бы меня удержать?
– В вашем народе почитают серых стражей?
– Да. Но я пока не встречал ни одного.
– Ты ошибаешься. Я командор серых стражей Ферелдена. Как ты смотришь на то, чтобы вступить в орден?
– Зачем?
– Чтобы борьбой с порождениями тьмы искупить свою вину. Всяко лучше, чем тухнуть тут в виде посмешища.
– В твоих словах есть смысл. Но я принял своё наказание и, пока его не изменят, не смогу уйти. Это вопрос чести.
– Это мелочь. Я могу применять право призыва, и никто не сможет мне перечить. По крайней мере, формально. Однако ты должен понимать, что, дав согласие на вступление в орден, соглашаешься с обязательным посвящением и беспрекословным подчинением своему командиру. На первом пункте я акцентирую внимание, потому что тебе придётся пить кровь порождения тьмы, чтобы принять дар. На втором – потому что я не хочу споров и конфликтов внутри отряда. Если я скажу, что стоим здесь и ловим бабочек, значит, так нужно, и мы стоим и ловим бабочек. Методы кьюна слишком прямы и не всегда пригодны к использованию. Впрочем, верить ты можешь во что угодно.
– Я уже сказал, пока настоятельница не изменит своего наказания, наш разговор лишён смысла.
– Хорошо. Она изменит твоё наказание.
– Ты так в этом уверен?
– Есть разные способы убеждения. А большинство людей не отличаются крепкой волей и смелостью.
Стен усмехнулся, а Дален с Морриган не спеша двинулись обратно к таверне. На этот раз ведьма не задавала никаких вопросов, шла молча с серьёзным и весьма задумчивым видом, изредка посматривая на Далена. Впрочем, он это видел магическим зрением, наблюдая за реакциями женщины, которую планировал посадить рядом с собой на троне. Возле таверны стояла лагерем небольшая эльфийская семья. К ней Дален и направился:
– Хорошего вам дня.
– И вам, господин.
– Вы видели, что, когда я выходил из таверны, ко мне подошла рыжая девушка?
– Да, господин.
– Куда она потом направилась?
– Она дождалась, пока вы скроетесь из виду, и чуть ли не побежала в сторону церкви. Вернулась также бегом и сразу пошла внутрь. Пока что она оттуда не выходила.
– Спасибо вам за помощь. Вот, держите. – Дален протянул главе семьи медную монетку.
– Спасибо, добрый господин.
– Не за что. Посматривайте по сторонам. Возможно, я ещё буду обращаться к вам с вопросами.
– Хорошо, господин.
В таверну, откуда доносилась игра какого‑то струнного инструмента под разноголосицу пьяного хора, Дален заходить не стал. Он направился в церковь. Нужно было не мешкать со Стеном, который был очень плох. Впрочем, шёл маг неспешно и всё время оглядывался по сторонам, примечая, что к чему в этой деревушке, так как в прошлое её посещение он почти всё время просидел в таверне.
Церковь Света представляла собой конструкцию, очень напоминавшую форму трёхнефного католического собора. Только крестов не было – на их местах размещались какие‑то странные кружки с четырьмя оппозиционно расположенными шипами, символизирующими лучи света. Хотя отдалённо этот символ напоминал стилизованный крест.
Особой монументальностью местная церковь Света похвастаться не могла: метров шестьдесят в длину и около двадцати в ширину, высота самого высокого шпиля от силы доходила до тридцати метров. Скромно, короче. Во внутреннем дворе раскинулись палатки беженцев, а у массивных приоткрытых ворот стоял караул из двух храмовников. Короткий разговор – и Дален с Морриган внутри.
Для девушки всё было в новинку – она никогда не заходила внутрь таких сооружений, а потому с большим любопытством осматривалась. Буквально ловила ворон ртом. Сэр Брайан, глава местных храмовников, воспринял это очень дружелюбно, мало того, подобное поведение девушки ему даже льстило.
– Да, церковь у нас знатная, – подошёл он к гостям. – Поговаривают, что ей не меньше четырёхсот лет и её стены видели предыдущий мор, в ходе которого Лотеринг был на время потерян для людей.
– Здравствуйте. – Дален вежливо кивнул в качестве приветствия. – А что, есть какие‑то хроники этой деревни? Никогда бы не подумал.
– Ну что вы, эта деревня легендарна. Она существует ещё со времён древней империи как опорный пункт на тракте к ныне вольному городу Гварену, путь к которому шёл через Остагар и теперь заброшенный Брессилианский проход. Когда‑то чуть севернее этой убогой деревушки на отшибе королевских владений был довольно важный город. К сожалению, люди не властны над временем, и старые каменные постройки времён империи приходили в негодность, а мастеров, способных их починить, не находилось. Лет пятьсот назад там стало жить опасно, и люди стали перебираться в это небольшое поселение на реке Дракона.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
