ДЮПРИ. Я разбираюсь в том, что такое быть копом! И могу распознать, когда меня хотят выпотрошить, как [удалено] рыбу!
БРАНЧ. Алан, даже если б все эти претензии были несправедливы, вы так и не удосужились привлечь к работе аналитика…
ДЮПРИ. Банда шарлатанов.
БРАНЧ. Вот о том и речь. Что бы вы ни думали об эффективности поведенческого анализа, в данном деле он необходим. Ваш враждебный настрой по отношению к агенту Макдэниэлу и Кёртису Блантону не позволил получить консультации…
ДЮПРИ. Мой враждебный настрой? Блантон послал меня [удалено] и посоветовал дождаться [удалено] двузначных чисел! Это мой [удалено] настрой?
ТАКЕР. Мы собрались не для того, чтобы дебатировать пункты служебной записки или выслушивать ваш впечатляющий арсенал сквернословия, сержант Дюпри. Мы здесь для того, чтобы ознакомить вас с обоснованным решением о смещении вас с должности руководителя группы.
ДЮПРИ. Вот как? И чем я теперь буду заниматься?
БРАНЧ. Решать вам, Алан. Если хотите, можете остаться в группе следователем, пока идет ваш испытательный срок…
ДЮПРИ. А вот это что такое? «Передача общественности намеренно ложных сведений о месте преступления».
ТАКЕР. 28 апреля вы работали на месте убийства дяди Леонарда Райана и сообщили тележурналисту, что жертву кастрировали и у нее вырезали сердце.
ДЮПРИ, [неразборчиво]
ТАКЕР. Говорите в микрофон, сержант.
ДЮПРИ, [удалено] паршивец Спайви [удалено]
БРАНЧ. Перестаньте, Алан. Сядьте.
ДЮПРИ. И кто возглавит группу?
БРАНЧ. Алан, вряд ли…
ДЮПРИ. Призовете чужака? Или кто-то идет на повышение? Поллард?
ТАКЕР. Мы назначаем детектива Спайви…
ДЮПРИ. Он же десятилетний [неразборчиво]!
БРАНЧ. Ему тридцать один, Алан.
ДЮПРИ. Он придурок.
БРАНЧ. Спайви не бегал к нам, Алан.
ТАКЕР. Мы попросили его дать оценку вашей результативности. Он нравится Макдэниэлу, тот готов с ним работать.
ДЮПРИ. Я думал, я его наставник.
БРАНЧ. Назначая его вашим напарником, я, честно говоря, надеялся, что вы, Алан, наберетесь знаний о новшествах…
ДЮПРИ. Что?
БРАНЧ…тем более что Спайви сведущ в поиске улик и экспертизе.
ДЮПРИ. Я не… это…
ТАКЕР. Ваша группа не смогла задержать мистера Райана. Мало того, вы не собрали достаточно улик для обвинения в случае его ареста. Уже этого хватит, чтобы сместить вас с должности. А вкупе с вашей неспособностью…
ДЮПРИ. Вы не понимаете. Этот Райан – он как черная дыра, как сгусток тьмы, как волчок…
ТАКЕР. В конце совещания вам предоставят возможность оправдаться за свое поведение…
БРАНЧ. Результативность.
ТАКЕР. Да, за свою результативность.
ДЮПРИ. Я не знаю, что… Меня еще никогда не увольняли.
БРАНЧ. Я же сказал, никто никого не увольняет.
ДЮПРИ. Всего себя отдаешь работе, а потом однажды утром просыпаешься – и все… [неразборчиво]
ТАКЕР. Детектив Спайви считает, вы можете остаться в группе, если пожелаете.
ДЮПРИ. Умора.
БРАНЧ. Либо возвращайтесь к прежней работе в отделе тяжких преступлений.
ДЮПРИ. Нет. Нет. Коли здесь я вам не угоден, сажайте меня в патрульную машину.
БРАНЧ. Алан, давайте не усугублять.
ДЮПРИ. Куда уж больше? Нет, меня снимают с дела, и до пенсии я буду патрульным.
ТАКЕР. Сядьте, сержант Дюпри. У вас будет возможность оправдаться, я обещаю.
ДЮПРИ. Отправьте меня на улицу. Ваша взяла. Предложение прошло. Принято единогласно. Переходим к следующему вопросу.
ТАКЕР. Поставьте микрофон на место, сержант.
ДЮПРИ. Пункт парламентской процедуры. Предложено мировое соглашение. Заседание закрыто.
БРАНЧ. Алан, хватит вам…
ДЮПРИ. Куда тут у вас это присобачено?
ТАКЕР. Не трогайте шнур, сержант Дюпри.
ДЮПРИ. А, вот куда…
[запись обрывается]
30
– Хорошо, теперь примените до– и послесобытийную поведенческую модель к вашему парню.
– Что? – растерялась Каролина.
– Модели. – Блантон скрипнул зубами и на секунду оторвал взгляд от дороги. – Мо-де-ли. О чем мы только что говорили?
– Место преступления, организованное и беспорядочное.
– Верно.
Каролина задумалась, постукивая карандашом по желтому блокноту. Блантон свернул, и обертки от снеди из «Макдоналдса» съехали на другой край приборной доски. Нынче Кёртис Блантон был оживленнее и терпеливее. Но терпение его казалось вымученным, когда он подталкивал к нужным выводам. Сегодня он говорил плавно, без всякого каджунского налета. Вместе с тем выглядел рассеянным, что не вполне вязалось с его манерой агрессивной езды. Все это напоминало семинар обкуренного профессора, который вдобавок удирает от полиции.
– Помните об этом, когда вернетесь в Спокан. – Блантон снова произнес название города идеально. – Беспорядочность отлична от импульсивности. Ваш парень может быть импульсивен и вместе с тем организован. Скажем, в машине он возит орудия преступления, что говорит об имеющемся плане, однако собственно хищническое поведение – выбор жертвы, то бишь охота – может проявляться спонтанно.
На светофоре зажегся желтый сигнал, и Блантон придавил газ, но впереди идущая машина не собиралась проскакивать перекресток. Кёртис врезал по тормозам, банки содовой и обертки отлетели к ветровому стеклу.
На его манеру езды Каролина решила не обращать внимания.
– По-моему, наш фигурант организован и импульсивен, – сказала она.
– В чем он организован?
– Видна подготовка. Он придает трупам позы, хлоркой обмывает им пальцы, обламывает ногти. Вкладывает деньги в руку. Забрасывает землей и ветками.
– Хорошо. В чем он импульсивен?
– Мы забираем труп, он подбрасывает другой.
– Верно. – Блантон оглядел Каролину. – Прекрасно. В этом ключ к его поведению. Нечто подобное было в деле Тихоокеанского Убийцы. Значит, он где-то прячет трупы, а потом их выкладывает. Они – его инструменты, шахматные фигуры.
Отсюда обломанные ногти и деньги. Через трупы ваш парень что-то сообщает.
Всякий раз, как Блантон называл убийцу «ваш парень», Каролина морщилась. Наверное, еще и потому, что чувствовала личную ответственность за Ленин Райана, поскольку изгадила облаву и позволила ему сбежать.
Зажегся зеленый, Блантон быстро объехал осторожного водителя и газанул.
– Почему ваш парень вкладывает трупам сорок долларов?
– Извещает, что убивает шлюх.
– Зачем подбрасывает новые трупы?
– Чтобы люди понимали, что он делает.
– Люди? – Через бордюр Блантон заехал на небольшую парковку. – Какие люди?
– Не знаю. Все.
Перед похоронным бюро, белым двухэтажным зданием с громадными колоннами, бампер в бампер стояли два катафалка. Блантон припарковался за ними и вместе с Каролиной вылез из машины.
– Подумайте, кого он уведомляет, – сказал он, глядя на Каролину поверх автомобильной крыши.
Следом за Блантоном Каролина прошла к узкой лестнице, уводившей в подвал. Кёртис пошлепал ладонью по массивной двери. Им открыл белый мужчина: за пятьдесят, припухшие веки, длинный клеенчатый фартук, под стать фартуку серые перчатки. Блантон и Каролина вошли в темный коридор.
– Привет, Кёрти, – сказал человек. – Как оно ничего?
– Здорово, Рассел. – К Блантону вернулся тягучий южный выговор. – Знакомься, агент Мейбри. Специалист из Вашингтона.
Каролина недоуменно взглянула на Блантона – мол, с чего вдруг она стала агентом ФБР? – но тот отвернулся.
Рассел отвесил легкий поклон:
– Рад знакомству. Позвольте сказать, что для чиновницы вы слишком хороши собой.
– Рассел редкостный джентльмен, – сказал Блантон. – Бальзамирует и флиртует почти одновременно.
– Человек Возрождения, – добавил Рассел.
– Судмедэксперт здесь?
– Нет, сэр. Звонил, будет примерно через час. Здесь только мы с тобой. И разумеется, дама.
Рассел открыл железную дверь, и они вошли в ледяной бальзамировочный зал, где у стены стояли две стальные больничные каталки. У противоположной стены – старое парикмахерское кресло, в котором сидел старик. Каролина уже хотела поздороваться, но успела сообразить, что это покойник. Голый усохший дед, укрытый тонким одеялом, бледный и морщинистый. Левая рука судорожно сжата в кулак, правая вытянута, словно хозяин ее умер во время рукопожатия. В сведенных пальцах точнехонько уместилась бутылка кока-колы.
Блантон проследил за взглядом Каролины:
– Рассел, там… э-э… твой приятель.
– Ах ты черт, это мой подстаканник. Извините. – Рассел забрал бутылку из руки мертвеца.
Все трое уставились на неподвижного старика, потом Рассел прищелкнул языком и отхлебнул из бутылки:
– Восемьдесят один год. Позапрошлой ночью помер во сне. Вот бы нам так свезло, правда, Кёрти? – Он опустил стариковскую руку, но та отпружинила обратно. Рассел пригладил покойнику хохолок. – Надо помочь хорошим людям, мистер Бошан. Не скучайте, я скоренько.
Каролина пыталась поймать взгляд Блантона, но тот, наклонив голову, смотрел в пустые глаза мертвеца. Почувствовав, что за ним наблюдают, переступил с ноги на ногу и вполголоса проговорил:
