Похоже, разговоры здесь категорически не приветствуются. Интересно, их специально отобрали? Или это те самые бойцы, к числу которых меня пытался прикрепить носатый?
Внутри становилось невыносимо душно, но по раздававшимся снаружи голосам я понял, что народу снаружи собралось очень много и скоро торги начнутся. Внезапно раздался рев какого-то духового инструмента, похожего на наши сигнальные рожки, только он был значительно ниже и громче.
Дверь наружу открылась и в проеме появился вчерашний старик, но на этот раз на нем был нарядный белый халат. Он что-то скомандовал стражникам и выбрал пять мужчин и пять женщин из обоих отрядов со стариками. Похоже здесь принято начинать торги с самого «плохого товара», постепенно разогревая публику. Я не в отряде бойцов и не юная красавица, а значит моя продажа состоится ближе к середине аукциона.
Сверху доносился голос носатого, который периодически замолкал, сменяясь громкими возгласами и спорами других людей. Я попытался представить, как все выглядит снаружи, но полная картинка не складывалась из-за незнания языка.
Через четверть часа распорядитель торгов снова пришел и забрал остатки стариков, а спустя полчаса он наконец-то указал пальцем на меня. Правильно ли я сделал, что не назвался бойцом?
Поднялся на ноги, размял затекшие конечности и покорно дождался, когда стражник отомкнет замок на моем столбике, после чего вышел вслед за остальными. Нам указали на приставленную к постаменту лестницу, по который мы поднялись наверх. Я прищурился, защищая глаза от яркого света и осмотрелся.
Толпа казалась невероятно пестрой, на фоне однообразного желтого песка. Халифатцы любили яркие одежды и украшения, а потому каждый из присутствующих стремился перещеголять остальных. Самые приметные люди стояли ближе всего к постаменту, прикрываясь широкими зонтами от всепроникающих лучей солнца. Они оживленно переговаривались между собой и, кажется, даже не интересовались происходящим. Похоже эти прибыли сюда за более дорогими рабами, ну и ладно. Я не стремлюсь попасть к кому-то очень богатому, владеющему отрядом хорошо обученной охраны. От мелкого князька будет сбежать значительно легче.
Старик начал ходить вокруг и, судя по тону его голоса, расхваливал меня на все лады. С задних рядов посыпались первые предложения, но он, казалось, их словно не слышал. Скорее всего покупатели предложили слишком маленькую цену.
— Тун сепхе! — раздался крик из толпы, и старик мгновенно повернулся на голос.
Я присмотрелся к возможному покупателю, и с удовольствием отметил рыхлого человека, смутно напомнившего мне Вайса. Одет вроде бы броско, крупные перстни на руках, но и невооруженным глазом было видно, что это скорее показуха. Людям, что стояли подле площадки, он даже в подметки не годился. Впрочем, меня это устраивает.
— Ту-у-ун сепхе, ту-у-ун се-е-пхе-е, — растягивая слова дважды повторил старик, — Тун…
— Тир сепхе, — перебил какой-то новый покупатель.
— Ти-и-ир се-е-пхе-е, — начал старик.
— Дал сепхе, — прозвучал властный голос из толпы.
Собравшиеся мгновенно затихли, и даже люди из первых рядов ошеломленно обернулись к его обладателю. Невозмутимый обычно старик застыл в удивленной позе, но быстро спохватился и начал говорить:
— Да-а-л се-е-пхе, — затянул носатый, скорее отдавая дань традиции. Судя по его мимолетному удивлению, он просто не ожидал предложенной суммы.
Я проследил куда смотрят собравшиеся и наткнулся на высокого человеком в темном плаще, которого поначалу не заметил. Его лицо светилось надменным выражением превосходства, а позади него находились еще двое, одетые точно также. Все они были уроженцами халифата и не сводили с меня глаз.
Не нравятся мне эти взгляды…
— Сколько он предложил? — я приготовился к удару тростью.
— В пять раз больше первого! Заткнись! — прошипел дед.
То есть за меня, представленного окружающим, как самого обычного раба без особых способностей, готовы заплатить в пять раз больше нормальной цены, причем обрубив остальным желание поторговаться?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Почему?
Допустим, они отметили мою хорошую физическую форму, но это явно не повод, чтобы одного человека покупать по цене пяти!
— Да-а-л се-е-пхе-е, — повторно произнес носатый.
Думай, думай! Меня здесь никто не знает. Особых примет я не имею, просканировать или заглянуть в мою голову нельзя, да и я бы почувствовал это.
Я еще раз внимательно всмотрелся в фигуру своего будущего хозяина, на этот раз накинув на глаза контур. В нем не было ничего не обычного, но вот один из его сопровождающих… Его лицо покрывали мелкие татуировки. И я уже видел такие! У покойного Абу-тель-Кафи из Дикого леса.
Культисты, они узнали меня из-за метки!
— Д-а-а-л… — затянул старик снова.
— Я боец! Слышишь! Я сильный боец! — быстро затараторил я.
— …се-е-епхе-е-е, — закончил старик и ухмыльнулся, — За стандартного бойца не дадут столько. Ты сегодня мой лучший подарок!
Я с тревогой посмотрел вниз, где ко мне, протискиваясь через толпу, приближался довольный покупатель, на ходу высыпая из мешочка красные камни. Он поднялся на постамент, отдал старику плату и довольно посмотрел на меня, а затем протянул руки к свисающей цепи…
Меня пробрал ужас и вдруг я почувствовал, как мои руки наливаются невероятной силы контуром. Быстро глянул «внутренним зрением» и не поверил увиденному: кости рук изменили цвет на голубоватый, а мышцы приобрели оранжевый цвет и, казалось, сейчас взорвутся от напряжения! Эта энергия просилась наружу. Моя кожа стала ужасно твердой и зачесалась, будто изнутри.
Новая способность?
Толстые деревянные колодки с оглушительным треском разлетаются в стороны, освобождая руки. В глазах культиста проскальзывает недоумение, а в следующую секунду я хватаю его левой рукой за затылок, а правой за подбородок и толкаю в сторону от себя, что есть сил. В напряженной тишине раздается хруст позвонков, голова, уже бывшего покупателя, проворачивается на пол оборота, а нижняя челюсть, под нажимом моей кисти, продолжает движение и с треском вылетает из суставов, перекашивая его лицо в невероятной гримасе.
Носатый протягивает руку в мою сторону и воздух медленно начинает вибрировать над его ладонью. Я отшвыриваю труп культиста прямо в него, отчего они оба заваливаются на помост. Старик барахтается на полу, пытаясь выбраться из-под мертвеца, а я пытаюсь решить, убивать его или нет и вспоминаю, что на краю сцены находились два стражника!
Напряженный слух улавливает глубокий вдох, я резко приседаю, и чувствую ветерок от быстрого движения лезвия над головой. Хватаю появившуюся перед лицом рукоятку и одним рывком втыкаю глефу вертикально в помост. Стражник, не ожидая от меня такой мощи, не успевает выпустить ее из рук и перелетает, через мою спину, приземляясь где-то посредине зрителей.
Быстрый разворот, замах трофейной глефой, и я вижу ужас в глазах его напарника. В них читается обреченность, ибо он понимает, что перед ним не человек, а зверь, многократно превосходящий его в скорости и силе. Отмечаю краем глаза, что к нам бежит отряд из двух десятков воинов с оружием наперевес.
Внутренний взгляд. Понимаю, что моя энергия вот-вот иссякнет, и я выгорю. Мне не справится с таким количеством людей. Мгновенно соображаю, что все вокруг остались живы, за исключением слуги Тьмы, и, если я больше никого не убью, мои шансы не умереть сегодня сильно повысятся.
Втыкаю глефу в деревянный пол по самую рукоятку, слышу восхищенные вздохи толпы, и смиренно поднимаю обе руки кверху. Мой взгляд отмечает, что соратники убитого уже пропали из виду.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Через секунду я подлетел в воздух и, с огромным усилием, повернул голову в сторону. Воздух вокруг меня словно превратился в камень. Старик-воздушник уже выбрался из-под трупа и сейчас держал перед собой вытянутую ладонь, указывающую на меня. Все в нем выражало искреннее изумление и попытку понять произошедшее. На помост забежали стражники, отрепетированным маневром создали круг и выставили глефы перед собой.
