подумать обо всем, проанализировать.
Но это не вариант, я снова начну корить себя, искать неправильные действия, думать о том, что я поддалась инстинктам, а так не должно быть. Мама права, надо менять не себя, а свое отношения к ситуации. Я не совершила ничего ужасного, ну, кроме того, что переспала с шефом, а так – мы обоюдно получили острое удовольствие.
Господи, да о чем я только думаю?
– Так что ты там придумала, милая?
– Маргарита должна кое-что потерять, а ты должен найти.
– Как интересно, а для чего? – в голосе нотки иронии.
– Папа, ну как ты не понимаешь, это сказка, Золушка потеряла туфельку. Принц нашел, а потом нашел ее, а потом была свадьба.
– Никогда раньше не слышал такой сказки.
– Не обманывай, все ты слышал.
– Так это твоя любимая сказка?
– Да, мне вчера Маргарита ее рассказывала.
– Значит, Маргарита должна что-то потерять? А я должен найти, все верно?
По-моему, терять мне уже нечего. Или нет, правильнее будет так: все, что ты могла потерять, Цветкова, ты уже потеряла вчера ночью, точнее, теряла всю ночь.
От этих мыслей я подавилась омлетом, закашлялась, Михаил начал хлопать меня по спине, из-за чего на пол упала вилка. Пес начал возбужденно прыгать и лаять, из моих глаз брызнули слезы, но все-таки удалось отдышаться.
– Стивен, хватит! Успокойся. Софи, прекрати кормить его, пожалуйста, со стола. Потом он просто не будет есть собачью еду.
– София, слушайся Маргариту. Она все говорит очень правильно. Она вообще очень правильная девушка, хоть временами шалит сама.
Это был сарказм и явный укол в мою сторону. Я наконец, подняв вилку с пола, села обратно за стол, вздохнула. Но стоит мне посмотреть на Вишневского, как щеки снова загораются румянцем, я горю рядом с ним, и меня это пугает. Так же, как вечером, когда он зашел в дом, увидел меня, а я, не успев ничего сказать, оказалось в его объятиях, зацелованная, заласканная.
– Так что же у нас должна потерять Маргарита?
Улыбается, паршивец, но такой красивый, ему очень идет улыбка, этот озорной взгляд и челка, которая постоянно падает на глаза. Да, этой ночью я сама пропускала его волосы между пальцев, оттягивала их, стонала, кричала. Раньше я не замечала за собой такого. С Эмилем наша близость была иной, совсем непохожей на то, что было ночью.
Заправляю свои волосы за ухо и чувствую пальцами, что на левой мочке нет сережки. Замираю, потом оглядываюсь по сторонам, ощупываю себя.
– Смотри, Маргарита уже что-то потеряла.
– Сережку. Я потеряла сережку. Это подарок отца, такая маленькая с беленьким камушком. Господи, да как я могла ее потерять? – начинаю шарить по себе, встаю, трясу футболку, волосы, все то, за что она могла зацепиться.
– Ну все, объявляем глобальные поиски, София, ты капитан, а наша основная задача найти сережку Маргариты.
– Да, я капитан. Мы ищем сережку, а потом свадьба.
– Вот давайте не будем говорить ерунду. Софи, прекрати уже говорить о свадьбе. Надо просто ее найти. Где же я могла ее потерять?
– Ну, я примерно знаю – где, – Михаил широко улыбается, взгляд игривый, София уже убежала, пес унесся за ней на поиски драгоценности.
Я так и знала, что он сейчас начнет капать мне на нервы тем, чтобы было ночью. Да, я, может быть, не должна была этого делать и соглашаться так легко на все, что было. Но я, оказывается, слабая девушка и не смогла устоять перед таким красивым мужчиной.
Звучит так себе.
Но самое главное – мне нельзя в него влюбляться. «Не влюбляться, не влюбляться, не влюбляться, не влюбляться, еще сто-пятьсот раз не влюбляться», – я повторяла эту мантру все утро, как только проснулась в объятьях коммерческого директора, в его постели и позорно бежала в душ уже в другую комнату. Ну как это сделать, когда у него такие красивые глаза и сильные руки? А каждый сантиметр моего тела помнит его объятия и ласки, пальцы, губы, язык.
София снова прибежала, началась суета, все принялась искать потерянную вещь, пес скакал рядом, периодически громко лая. Михаил подначивал и указывал, где еще искать. Но когда ребенок снова убежал в гостиную, а вместе с ней собака, быстро оказался рядом, прижал к столешнице.
– Ты такая проказница, Марго, сбежала утром. И правда словно Золушка, – жарко зашептал на ухо. – Ты потеряла сережку, а я с тобой – остатки своего разума и здравого смысла, но я хочу повторить то, что было.
И вот уже руки Михаила сжимают мою талию, ладони скользят по спине. Я чувствую кожей дыхание, оно обжигает, будоражит. Мужчина покусывает ту самую мочку, на который нет сережки, все еще шепчет непристойности.
А я таю как сладкое мороженое под лучами яркого солнца. Совсем не отдавая себе отчет, что он мой шеф. Он босс. И этот служебный роман ничем хорошим не закончится. Нас останется двое: я и мое разбитое сердце.
– Соседи! Эй, вы где, что здесь происходит?
– Происходят у нас поиски, мы ищем.
– Что вы ищете? А где папа?
Шарахаюсь от Михаила в сторону, сердце так часто бьется в груди, как у испуганного зверька. Смотрю в его глаза, а в них столько огня и страсти, что ноги подкашиваются. Он часто дышит, сжимает кулаки, а потом улыбается, подмигивает и, оставив меня, уходит в гостиную.
– Егор? Ты знал, что непрошеные гости хуже сам знаешь кого?
– Так я чисто по-соседски. Зашел узнать, как у вас дела, хотел с тобой поговорить.
– Дела прекрасно. И что нам с тобой разговаривать?
– Ну, так вчера неловко вышло: Кристина, вся эта ситуация.
– Не бери голову, все нормально.
– И тебя совсем не смущает, что она твоя девушка?
– Она не моя девушка. Никогда ею не было и никогда не будет. Сам понимаешь, кто она была, – голос у Михаила недовольный, мне не нравится этот разговор и тон.
Начинаю убирать со стола остатки завтрака, слушая разговор мужчин, складываю посуду в раковину. А у самой крутятся в голове совсем не хорошие мысли.
Если он так легко простился с красивой Кристиной, которая как бы была его девушкой для плотских утех, то что ждет меня? Ведь ему ничего не мешает так же
