class="p1">А вот каким образом она будет отвлекать Михаила, и ежу понятно. Эта дамочка лихо выскочит из своих облегающих шорт и отвлечет моего босса единственным действенным методом. А если он поведется?
– Эй, девушка, за журнал нужно заплатить.
– Да, извините, вот, нам он не нужен, это старый выпуск, – мы вновь зашли в магазин, я вручила журнал охраннику.
– А игрушку?
– Хорошо, но мы возьмем книжку, она лучше игрушки, а папе купим фонарик и будем играть в шпионов. Сколько с нас?
Нас быстро рассчитали, и я, схватив ребенка за руку и отвязав пса от забора, быстро пошла в сторону дома.
– А куда мы торопимся?
– Давай быстрей, быстрей, быстрей. Пойдем, устроим папе сюрприз. Ой, как он обрадуется. Стиви, вперед, домой и не отвлекайся на белок.
Настроение поднялось, все-таки хорошо, что мы пошли гулять, и сарафан уже не жалко.
Глава 30
Вишневский
Набираю начальника нашей службы безопасности, но у Даниила Викторовича номер занят. Взял свежую футболку, ключи от машины, вышел в коридор с намерением посетить Малахова лично. Но вспомнил, что в доме посторонний человек – горничная. Как-то не вовремя она возникла, да и оставлять ее одну не совсем хорошая идея.
Не понимаю, что меня так тревожит, чуйка, что ли, какая сработала? Но эта девица мне не понравилась, а девиц я перевидал много. Слишком вся такая ухоженная, волосы блестят на солнце, густые наращенные ресницы, маникюр. Вот, точно – именно он меня удивил. Ну, не то чтоб горничные его не делают, но ногти у нее были длинные.
Спускаюсь вниз, девушки нигде нет. Что, не вынесла вида барадака после утреннего поиска того, что потеряла Маргарита? А я знаю, что она потеряла, я уже нашел, но пока не отдам.
При воспоминании о Цветковой и ее ярко-желтом коротком платье, за которое она еще получит, на душе хорошо. Мне нравится ее злить, смотреть, как она вспыхивает румянцем, как кусает губы.
Сколько мы знакомы? Пару дней? Офигеть. Но такое чувство, что я знаю ее уже давно. Маргаритка так хорошо влилась в нашу компанию из живущего прошлым мужика, непоседливой девчонки и озорного пса, что ее уже не хочется никуда отпускать.
Влюбился ты, что ли, Вишневский? Странно, не замечал за собой такого в последнее время, чтоб я с кем-то хотел быть и в ком-то нуждался.
Девица оказалась на улице и с кем-то агрессивно разговаривала по телефону. Чистящие средства там ей, что ли, не выдали, чего она так ругается?
– Извините, тут организационные вопросы, начальник звонил.
– Давал инструкцию, как мыть унитаз? Там, кстати, в гостевом сортире собаку вырвало, травы наелся, у них так бывает, нужно убрать, раз уж вы пришли. А вы бассейны чистите?
Она поступила, как Кристинка – моргнула несколько раз ресницами, приоткрыла рот, выпрямила спину, грудь колыхнулась. О нет, дорогуша, вот это точно на меня не действует и не волнует, хотя совсем недавно я так думал о Цветковой. Но Маргарита совсем другое дело, и она меня волнует еще как.
– Так что? – я открыто издеваюсь над ней, вот не нравятся мне такие горничные, ей бы в фильме для взрослых сниматься, мол, пришла помыть полы, а сама драила другие места.
– Нет.
– Тогда туалет там, в доме, вы начните уже, а то у меня дел много, да жена скоро вернется с прогулки, она жуть как не любит неисполнительных людей.
От произнесенного слова «жена» в контексте Маргариты стало совсем хорошо. У меня куча проблем: бывшая шантажирует, требует кучу денег, служба безопасности работает из рук вон плохо, конкуренты того и гляди, уведут контракт, отец меня порвет на части, няня выводит и заводит, а я думаю от той няне и хочу ее целовать, как это делал всю ночь.
Едва только я успел подумать о родителе, как он прозвонил.
– Ты чем вообще занят?
– И вам, папа, здравствуйте.
– Не пререкайся с отцом.
– Я так понимаю, Ольга Леонидовна давление с утра не сбросила? – у меня чертовски хорошее настроение, отпускаю пошлые шуточки в сторону отца и ничуть не боюсь получить по шее. – Плохо работает, ой плохо, так же, как и твой Малахов.
– При чем здесь он? Что происходит? Не понимаю.
Отхожу в сторону бассейна, слежу за тем, как горничная ушла в дом, через панорамные окна ее хорошо видно и то, как она создает видимость уборки. Надо бы прижать ее и расспросить, откуда вообще взялась.
– Не понимаешь? А ты подумай, наши якобы спецы не могут вычислить который день адрес шантажиста, мы идем на его поводу, а Малахов якобы работает и вот никак не может ничего сделать.
– Это ты так открыто сейчас намекаешь на его некомпетентность?
– Это я говорю сейчас о том, что у нас крыса, и не исключено, что это он.
– Сын, это слишком громкое обвинение. Я знаю его больше десяти лет…
– Понимаю, поэтому говорю это тебе, а не ему в лицо, а предают чаще именно те, кого ты очень долго и хорошо знаешь. А еще я вчера сам искал Алису по ее любимым злачным местам, и там, поверь, никто о ней не спрашивал за эти дни, а должен был, полиция и то работает оперативней. Как раз хотел обратиться именно в эти органы сегодня, а тут у нас на даче небольшой переполох.
– Я сам это сделаю. Вечером приеду.
– Куда?
– На дачу.
– Зачем? – я, признаться, удивлен, отец не был здесь год, как мамы не стало, но дом всегда убирали, прогревали зимой, садовник ухаживал за участком, сажал цветы. Все было так, как при маме, кроме одного лишь печального факта – ее уже не было.
– Соскучился.
Отец отключился. В гости, значит? Надеюсь, без своей помощницы, я ее на порог не пущу, пусть этот поступок будет детский, но я не готов видеть ее здесь.
Несколько минут просто смотрел на воду в бассейне, надо бы вызвать специалиста по насосам, но я снова забыл.
– Ну, как вы там, не поубивали еще друг друга?
Братик позвонил вслед за отцом, я лег на шезлонг, закрыл глаза, подставил лицо уже такому жаркому июньскому солнцу. Даже Пашка меня сегодня не бесит.
– А ты так и ждешь крови?
– Только твоей, девочка-то хорошая,
