продолжает идти, но из-за того, что я останавливаюсь, ему приходится остановиться и обернуться.
Он поворачивается и ничего не говорит, но одаривает меня потрясающей улыбкой, а затем притягивает меня в свои объятия. Я смотрю через его плечо и замечаю, что закусочная закрыта. Обычно Коллетт все еще была бы внутри и убиралась. Я вдруг начинаю немного беспокоиться. Надеюсь, что все в порядке.
— Снэк! — внезапно говорю я. — Почему кафе закрыто? Все в порядке? Тебе не звонили, не писали или еще что-нибудь, не так ли?
Снэк отступает назад, чтобы отпустить меня, и наклоняет голову вперед, так что наши лбы соприкасаются.
— Успокойся, Минни. Все хорошо. Я попросил маму сегодня вечером закрыться немного пораньше. Хотел, чтобы это место и чердак были в нашем полном распоряжении.
— Ой. — Я вздыхаю. Тогда я понимаю, почему Снэк хотел, чтобы его мать закрыла заведение пораньше, и издала более понимающее «Ооооооо».
Снэк хихикает и целует меня в лоб, а затем в нос и в каждую щеку, пока, наконец, не находит мои губы. И вот он. Поцелуй, которого я ждала годами. Поцелуй на морозе со Снэком в тени железнодорожного вокзала. Мое любимое место в мире. Я обхватываю его бородатую челюсть руками в перчатках. Поцелуй начинается медленно и сладко и переходит в горячее неистовое переплетение губ и языков. Этот момент становится еще более особенным благодаря звуку поезда, проезжающего через город и сигналящего клаксоном.
— Ты знал, что это мое любимое место в мире? — спрашиваю я, когда мы выходим подышать свежим воздухом.
— Нет, не знал, — отвечает он с интригой в голосе.
— Это то место, где я стояла, когда впервые увидела дом твоих родителей. Это место, где я всегда чувствую легкую надежду и испытываю трепещущее чувство внутри, что должно произойти что-то хорошее.
Снэк проводит тыльной стороной ладони по моей щеке. Когда он достигает моего подбородка, то приподнимает мое лицо и пригвождает меня своим горячим взглядом.
— Не борись с этим чувством, Минни.
Хотя это мое любимое место, я больше не хочу здесь находиться. Я хочу побыть наедине. С ним. Я крепко хватаю его за руку и тащу через улицу.
***
В закусочной темно, если не считать нескольких тусклых лужиц света по всей площади. Я следую за ними в заднюю часть и поднимаюсь по лестнице на чердак. Снэк где-то позади меня. Он сказал, что я могу подняться и устроиться поудобнее, так как ему пришлось запереть все и сбросить сигнализацию.
Лунный и уличный свет смешиваются и проникают через окна на чердак.
Направляясь на кухню, я замечаю коробку с выпечкой с логотипом закусочной на ней. На верхней части коробки есть записка, но я не могу разобрать, что там написано.
— Остановись! Оставайся на месте. Не двигайся, — командует Снэк с другого конца комнаты. Я замираю. — Ты выглядишь как ангел в этом свете.
Я уверена, что полностью покраснела. В комнате становится жарче за считанные секунды.
Снэк шагает ко мне, стаскивая с себя пальто и шапку, бросая их на диванчик по пути. Я отворачиваюсь, чтобы посмотреть ему в лицо. Он подходит прямо ко мне. Так близко, но не прикасается. Я полностью под его чарами, все глубже погружаюсь в его пристальный взгляд. Он осторожно снимает мое пальто с плеч и спускает вниз по рукам. Он быстро целует меня в губы, вешая пальто на барный стул.
Я издаю смешок, когда Снэк поднимает меня с пола и усаживает на кухонный остров.
Он стоит между моих ног; его руки раскинуты на перекладине рядом с моими бедрами, по сути, заманивая меня в ловушку. Пробегая пальцами по его бороде и гладким густым светлым волосам, я притягиваю его к себе для глубокого затяжного поцелуя. Я хочу попробовать на вкус каждый дюйм его рта.
Не прерывая нашего поцелуя, Снэк расстегивает длинную молнию на моем ботинке. Стон срывается с его губ. Он делает то же самое со вторым и, сдернув его с моей ноги, стаскивает меня со стойки. Я медленно опускаюсь вниз, все мое тело скользит вниз по его телу. Меня встречает приятная твердость внизу его живота, и я ахаю.
— Господи, Мин. Мне было тяжело просто расстегивать молнию на твоих ботинках, у меня будут большие неприятности!
Я не могу удержаться от хихиканья.
— Я не знала, что у тебя фут-фетиш.
— Ноги, попка, грудь — любая часть, которая прикреплена к тебе!
В последний раз, когда мы были на чердаке, я замерзла. А теперь я вот-вот воспламенюсь.
Я наклоняюсь, чтобы снять свитер, но Снэк хватает меня за руки.
— Нет, позволь мне.
Он медленно, мучительно стягивает мой свитер вверх через голову. Куда он делся после этого? Кто знает? Кого это волнует.
— Спасибо. Я… мне было так жарко.
Он целует меня в шею и вдыхает прямо под моим ухом.
— Ты такая горячая.
Я дрожу. Как можно быть такой горячим и дрожать одновременно? Только Снэк мог так поступить со мной. Я никогда так не реагировала на мужчину — никогда!
Он продолжает целовать и посасывать мою кожу до самого плеча. Он спускает бретельки моей кофточки вниз и покусывает мое плечо. Точно так же, как и в случае со свитером, моя кофточка вскоре исчезает. Я стою посреди чердака полуголая, с босыми ногами, в лифчике, трусиках и джинсах, с мужчиной, о котором мечтала всю жизнь.
Он обхватывает мою грудь обеими руками. Его большие пальцы скользят по моим напряженным и измученным соскам.
Когда он начинает расстегивать мои джинсы, моя сдержанность подводит, и я начинаю подталкивать его.
К кровати.
Мне нужно, чтобы он разделся, и как можно скорее. Мои пальцы не могут работать достаточно быстро, чтобы расстегнуть его темно-синюю пуговицу. Снэк отступает назад ровно настолько, чтобы снять футболку. Мои руки немедленно возвращаются к нему, исследуя каждую выпуклость и рельефность его мускулистой груди и крепкого пресса. Я бы хотела встать на колени и лизнуть их, но это означало бы прекратить то, что я делаю. Я делаю себе пометку сделать это позже. Осмотрев обнаженный торс Снэка, я наклоняюсь, чтобы расстегнуть молнию на его джинсах, но не раньше, чем прикоснусь ладонью к его эрекции. Я почувствовала ее у себя на животе, теперь хочу почувствовать ее в своих руках. Я могу разглядеть жесткий ствол и набухшую головку даже через ткань его джинсов.
Снэк откидывает голову назад и стонет от моего прикосновения.
Мы срываем друг с друга джинсы. Снэк ведет нас назад к кровати. Я спотыкаюсь, когда мои джинсы собираются
