Он мечтал о выставке «лучших еврейских художников в Палестине», о национальной академии художеств, о Музее изящных искусств. Предполагалось даже, что часть художников эмигрируют вместе с ним. В Палестине Перемен активно берётся за дело, и уже в 1920 году, через полгода после эмиграции, организует первую выставку своей коллекции в гимназии «Герцлия». Это была вообще первая экспозиция современного искусства в тогдашнем Израиле. В следующем году Яков Абрамович открывает в Тель-Авиве «Палестинскую постоянную художественную галерею», где выставляет работы и одесситов, и яффских художников и преподавателей, включая Бориса Шаца, Зеева Рабана, Меира Гур-Арье и других. Но, видимо, не пришло ещё время – его инициативы наталкиваются на равнодушие и незаинтересованность. Правда, в 1936 году первый мэр Тель-Авива, тоже одессит, Меир Дизенгоф, создавая художественный музей, попросил у Перемена несколько работ, но тот не захотел разбивать собранную с таким тщанием коллекцию. До самой смерти картины и рисунки одесситов висели в его тель-авивской квартире на бульваре Ротшильд, 129, открытой для всех желающих. После смерти Перемена коллекция перешла его детям. В 2002 году небольшая часть этого собрания экспонировалась в Тель-Авивском музее на выставке, посвященной искусству израильских художников 1920–1930-х годов. И, наконец, стараниями Леси Войскун в мае 2006 года картины и рисунки «одесских парижан» предстали перед зрителями в полном объёме в Музее русского искусства им. Цетлиных в Рамат-Гане.
Можно уверенно сказать, что деятельность Якова Перемена повлияла на развитие современного искусства в Израиле. Уверены, что повлияет и в Украине. Ведь в вихрях революций и войн пропали или были уничтожены практически все работы художников первой волны одесского авангарда. Благодаря коллекции Якова Перемена мы теперь можем заполнить этот пробел.
Итак, Яков Перемен поддерживал живописцев, входивших в Общество независимых художников. Уже более десяти лет собирает по крупицам материалы об «одесских независимых» библиограф отдела искусств Одесской публичной библиотеки Ольга Барковская. Именно она составила библиографический словарь художников южнорусской школы. Любители искусства ждали от неё очередного подвига – выпуска книги о независимых. И дождались!
Впервые в печати «Выставкой независимых» назвали выставку осенью 1916 года (по аналогии, естественно, с парижским Салоном независимых). В этой выставке заметными были Михаил Гершенфельд, Амшей Нюренберг, Сигизмунд Олесевич. Все они попадут в коллекцию Якова Перемена. В начале 1917 года состоялось формальное создание Общества независимых художников. Председателем его стал Михаил Гершенфельд, членами – Сандро Фазини, Теофил Фраерман, Исаак Малик, Амшей Нюренберг, Полина Мамичева… До прихода советской власти, а в Одессе это начало 1920 года, общество успело провести три выставки, открыло «Свободную академию изящных искусств», активно сотрудничало с молодыми писателями, оформляя поэтические альманахи.
Противоборство независимых и южнорусских оживляло художественную жизнь города. Художественный критик Николай Скроцкий писал: «Несомненно, возникшее соперничество художественных групп вполне в интересах искусства».
Нужно отдать должное художественному вкусу и чутью Якова Перемена – для своей коллекции он отбирал действительно значительные картины.
Есть ли точка размежевания, от которой можно вести отсчет возникновения одесского авангарда? Благодаря исследованию Ольги Барковской мы можем точно сказать, что первая робкая попытка молодых одесских художников состоялась в апреле-мае 1909 года на Дерибасовской, 21. Это действительно была только заявка, только начало. Взрыв произошел в том же 1909 году, на Ланжероновской, 2, и назывался он – «Интернациональный салон», хоть тут же получил имя, с которым и вошел в историю авангардного искусства – Салон Издебского.
Одесские Салоны Издебского
При нынешнем пиетете перед знаменитыми фамилиями эти два Салона, вошедшие в историю мирового авангарда, могли бы величать именами Кандинского, Бурлюка. И, действительно, они деятельно содействовали формированию Салонов. Но инициатором, нервом, движущей силой был молодой одесский скульптор Владимир Алексеевич Издебский.
Владимир Издебский
Владимир Издебский родился в 1882 году. К моменту открытия первого Салона в 1909 году ему было 27 лет, но он успел учиться в Одесской рисовальной школе, учиться в Мюнхене, работать, выставляться в Париже. Возвратившись в 1907 году, он берется организовывать газету «Телеграф» (неудача), сатирический журнал «Сколопендра» (вновь неудача) и лишь в 1909 году приходит счастливая идея – открыть в Одессе, затем показать в столице художественный Салон, где познакомить публику как с европейскими, так и с российскими авангардистами.
О Салонах Издебского написаны статьи и книги. И прежде всего в изучении истории существования, функционирования Салонов нужно назвать одесского исследователя Сергея Зеноновича Лущика, потратившего на собирание, осмысление, публикацию материалов 20 лет. Наша задача, благодаря этим усилиям, много проще. Для нас важно подчеркнуть, что создатель Салонов пригласил к участию в них не только французских знаменитостей, таких как Жорж Брак и Морис Вламинк, Кес ван Донген и Альбер Марке, Анри Матисс и Анри Руссо, Поль Синьяк и Анри Ле Фоконье, не только мюнхенскую группу авангардистов – Василия Кандинского, Алексея Явленского, Габриэлу Мюнтер, не только петербуржцев и москвичей – братьев Бурлюков, Наталью Гончарову, Михаила Ларионова, А. Лентулова, И. Машкова, А. Экстер, но и одесских мастеров.
Среди одесситов были М. Гершенфельд, Т. Дворников, В. Заузе, в конце концов, и сам В. Издебский.
Страсти, кипевшие вокруг Салонов, а это было и в Одессе, и в Киеве, и в Петербурге, и в Риге (второй Салон путешествовал не с таким размахом, побывав только в Николаеве и Херсоне), привлекли внимание критиков, коллекционеров, публику к тому контексту, в который на равных были вписаны и одесситы.
Нужно ли после этого удивляться, что в коллекции Якова Перемена оказались работы не только Михаила Гершенфельда, связавшего изначально свой путь с авангардом, но и южнорусского мастера Владимира Заузе, позволившего себе выставиться у самого Издебского.
Отзвук Салонов Издебского был настолько силён, что на той же Дерибасовской, 21, с 20 апреля по 19 мая 1913 года прошла большая Объединенная выставка одесских художников, собравшая и авангардистов: В. Бабаджана, А. Берковича, А. Кобцева, В. Крихацкого, И. Малика, А. Нюренберга, Н. Юхневича, и традиционалистов, – таких как П. Волокидин, Н. Лысёнков, А. Фёдоров, А. Кальнинг.
Нюренберг, Мидлер, Фальк, Нариманов, Рыбников. 1925 г.
Вот как отозвался в журнале «Апполон» об этой выставке Михаил Гершенфельд: «С хорошими, несомненно, намерениями организовывалась небольшая выставка картин «Объединённые». Осуществление же, как всегда, разочаровало…»
Михаил Гершенфельд
Для одних, тянувшихся к иному восприятию мира, к «парижской палитре», сто лет назад это имя стало самым притягательным, если хотите, авторитетным. Именно Михаил Гершенфельд с 1910 года публиковал обзоры художественной жизни Юга России под рубрикой «Письма из Одессы» в знаменитом журнале «Аполлон». Для других, консерваторов – это имя было самым одиозным, если не сказать ненавистным.
Так ведь Михаил Гершенфельд был не только искусствоведом, но и ярким художником. Художественное образование получил в Мюнхенской Академии художеств, а затем и в Париже – учился у Поля Синьяка, того самого, что вместе с Жоржем Сёра сделал еще один шаг в развитии импрессионизма, разработав систему пуантилизма…
В 1909 году 29-летний художник Михаил Гершенфельд после десяти лет скитаний по Европе возвращается навсегда в родную Одессу, за его плечами выставки в Париже, в частности, в Салоне независимых.
И в том же 1909 году одесский скульптор Владимир Издебский, задумав свои Интернациональные салоны, приглашает Гершенфельда к участию в них. Салоны – и первый (1909/1910 года) и второй (1911 года) были грандиозным показом как европейской, так и авангардной русской живописи. И то, что на первом Салоне Гершенфельд показал 17 картин, а на втором – 10 картин среди немногих одесских участников, дает представление о его роли в культурной жизни города.
Позже на Весенней выставке картин 1914 года, которая проходила под знаком торжества нового искусства (кстати, в каталоге Михаил Константинович представлен 15-ю работами), в его текстовой части опубликован ряд статей – Василия Кандинского, Михаила Гершенфельда, Петра Нилуса.
Гершенфельд представил своеобразный манифест нового искусства:
«Современный художник передает своё восприятие в красочных сочетаниях, ярких, неожиданных и загадочных. Ибо он отказался от копирования природы, от передачи её внешнего предметного лика. Натурализм загнал живопись в тупик покорности и банальности. К тому же, природу воспроизвести нельзя. Иные задания поглощают теперь сознание художников. Жажда неизвестного, алкание неудовлетворенного духа, стремление проникнуть в сущность вещей приводят его к глубинам, где нет места будничности…»
