Смотрю на Падлу – у того в руках пустая пивная бутылка. Откуда? Мы же пили пиво из бочек!
А короткий винчестер, который Пат торопливо собирает, свинчивая казённую часть с прикладом, крепя ствол и одновременно запихивая патрон? Где он его прятал?
Возникает ощущение, что я голый. Достаю револьвер Стрелка, и ощущение пропадает. Нет, не фиговые листочки использовали Адам с Евой, чтобы прикрыть наготу от Бога. Сделали себе по дубинке – и сразу стыд пропал.
– Я бы посоветовал тебе выйти, – негромко говорит Чингиз. – Ты единственный из нас, кто может это сделать в любой момент.
– И что? – Я не отрываю взгляд от лестницы, за перилами которой притаился Шурка.
– Возможен вариант, что ты останешься единственным свидетелем, – очень серьёзно отвечает Чингиз. Делает шаг, заслоняя собой Пата.
Он не шутит.
Вот только меня уже захлестнула багровая волна ярости.
– Я Стрелок… – говорю я.
Даже в этом теле я был и буду Стрелком.
Мы стоим так почти минуту. Ждём. Потом Маньяк выпрямляется, заглядывает через перила вниз, пожимает плечами, вопросительно смотрит на Чингиза.
– Пошли, – решает хозяин.
Он делает шаг вперёд, я двигаюсь следом. Падла остаётся на месте, крепко схватив протестующего вполголоса Пата.
И вот в этот миг всё и происходит.
Движение – рывок – серая тень взмывает над ступеньками.
Маньяк коротко размахивается – и безобидный перочинный ножик в полёте превращается в копьё из голубого света. Визитёр пытается уклониться, но луч пронзает его, отбрасывает к дальней стене. Там он и замирает, пришпиленный, будто жук на булавке.
– Ёпрст, – говорит Падла. Что он имеет в виду под этим невразумительным сочетанием букв – не знаю.
Может быть, то, что незваный гость – точная копия Чингиза?
Даже одет так же – спортивный костюм и кроссовки.
– Кто ты? – Чингиз реагирует на появление двойника очень спокойно. Целится в него, но стрелять не спешит.
Лже-Чингиз морщится, берётся за пылающее копьё, резким рывком выдёргивает из плеча. Кровь течёт, как и положено. Коротко отвечает:
– Гость.
– Незваный, и с чужим лицом…
– Откуда ты знаешь, каково моё лицо, Чингиз? – незнакомец криво улыбается. – Впрочем…
Он проводит ладонью по лицу и преображается. Рост делается ниже, плечи – шире, волосы исчезают с головы, зато появляются на груди. Из одежды остаются только старые мятые шорты.
– Неправда, я не такой урод! – восклицает Падла. Чингиз взмахивает рукой, и хакер замолкает.
– Кто ты? Чего ты хочешь? Как и зачем проник в мой дом?
– Отвечать по порядку? – Гость ничуть не чувствует себя смущённым. То, что нас пятеро, а он один – будто бы и не важно.
Учитывая, как легко он преодолел оружие Маньяка, – его самоуверенность оправданна.
– Да.
– Я тот, кого зовут Тёмным Дайвером.
– Опаньки! – говорит Падла. – Опять морду лица сменил?
Его двойник не реагирует, а продолжает:
– Я хочу вас предостеречь.
– Как ты вошёл? – повторяет Чингиз.
– Очень просто. Я стал тобой, – насмешливая улыбка в награду. – Господа хакеры… кстати, привет Шурка. Как-то с этой суетой и не поздоровались…
Маньяк щурится, но молчит.
– Господа хакеры, уважаемый дайвер… – лёгкий кивок в мою сторону. – Мне кажется, вы делаете большую ошибку.
– А именно? – Чингиз остаётся невозмутимым.
– Наш маленький контракт, – Тёмный Дайвер смотрит на Падлу, – очевидно, расторгнут. Вы не смогли добыть файлы из «New boundaries». Я очень переживаю, что Роман погиб. Но больше нас ничего не связывает… и связывать не должно.
– Ты не прав, браток. – Падла отпускает Пата, который, похоже, чуть утратил агрессивность, и подходит к Тёмному Дайверу. – Файл-то мы добыли…
– Он у вас? – Двойник Падлы улыбается так широко, что играть нет смысла.
– Нет. Но скоро будет.
– Не будет. Вам его не достать. Никак.
– Достанем! – Падла жизнерадостно машет пустой бутылкой. – И передадим тебе. Всё как условлено.
– Вы не понимаете. – Тёмный Дайвер очень натурально вздыхает. – Храм Дайвера-в-Глубине недостижим для человека, не обладающего способностями дайвера…
Он и впрямь всё знает!
Я вдруг понимаю, что это – всерьёз. Лёгкое оцепенение, наступившее после появления незнакомца, спадает.
Передо мной и впрямь стоит дайвер, не утративший своих способностей. Человек, который продолжает играть с глубиной по своим правилам!
Мы сходили с ума и глушили водку. Мы учились программировать и нанимались на подсобные работы. Мы решили, что наш век кончился.
А он продолжал идти по Диптауну, легко и беззаботно, играя с реальностью и вымыслом в старую-старую игру…
– Пусть даже вы пройдёте «Лабиринт», – говорит Тёмный Дайвер. – Допустим. Тряхнёте стариной, примете в команду десяток помешавшихся на играх тинэйджеров, протащите с собой вирусное оружие… Пройдёте. Найдёте вход в Храм. Что, думаете, дальше всё просто?
Все молчат.
– Войти сможет лишь дайвер, – говорит незнакомец.
– У нас в команде есть дайвер, – вступает в разговор Маньяк. – Очнись. Мы пройдём «Лабиринт» и войдём в Храм. Или – он войдёт.
Двойник Падлы смотрит на меня. И что-то меняется. Становится не по себе. Будто он видит меня насквозь.
– Леонид… бывший дайвер… – движение руки, взмах снизу-вверх, будто шторка прошла перед его лицом.
Я смотрю в собственные глаза.
– Он давно уже не дайвер, – говорит мой двойник. – Он списан с корабля. По состоянию здоровья. Дайвер с дип-психозом – смешно…
– Я пройду, – говорю я. Мне самому не верится в эти слова. Но я всё-таки их произношу.
– Нет… нет, не пройдёшь. Расслабься, Леонид. Очнись. Ты – не Стрелок. Ты – не дайвер. Твоё время кончилось два года назад. У тебя был шанс – ты его упустил. Теперь ты никто, и звать тебя – никак.
– Не стоит так говорить, – произносит Маньяк. – Не стоит.
– У меня предложение ко всем присутствующим. – Тёмный Дайвер оглядывает нас. Улыбается.
Чёрт возьми, у меня улыбка куда обаятельнее!
– Говори, – разрешает Чингиз.
– Прекратите гоняться за файлом. Вам он ни к чему. Вы не сможете ничего сделать с полученной информацией, даже если найдёте её. Всё происходящее касается лишь меня.
– То, что Ромка погиб, – твоё дело? – говорю я. – То, что Диптаун превратится в такое же дерьмо, как реальный мир, – твоё дело?
Тёмный Дайвер снова поворачивается ко мне:
– А откуда ты знаешь, какие отношения были у меня с Ромкой? И что для меня – Диптаун и реальный мир? Вы – дети… заблудившиеся в глубине дети. Это вы превратили виртуальный мир в скверное отражение своей жизни, уже давным-давно…
Может быть, разговор бы длился ещё долго. Мне даже кажется, что мы смогли бы услышать что-то важное… Но тут Пат вскидывает свой обрез и вопит:
– Ты сам заблудился! Тебе здесь не рады!
В чём-то он, конечно, прав…
Обрез в руках Пата строчит как автомат, пули дырявят стену. Но Тёмный Дайвер успевает прыгнуть на пол, и заряды проходят мимо. Зато ответный выстрел – из такого же, как у меня, револьвера! – достигает цели.
Пат скрючивается и падает на пол.
Вот тут начинается безумие.
Чингиз стреляет, пули ложатся в тело Тёмного Дайвера, но, похоже, не причиняют тому ни малейшего вреда. Падла с уханьем прыгает на врага, бьёт того по голове бутылкой.
Нуль реакции.
Я целюсь, пытаясь не попасть в Падлу. И вдруг замечаю, что из всех присутствующих Тёмный Дайвер выбрал в качестве цели меня.
Будто зная, чем заряжен мой револьвер.
Мы стреляем одновременно. Или всё-таки я на долю секунды раньше?
Ведь я успеваю увидеть, как голова Тёмного Дайвера разлетается кроваво-серыми клочьями, а тело изгибается в судороге.
Потом его пуля настигает меня.
Темнота.
Не самое большое удовольствие – сидеть с кастрюлей на голове.
Экраны шлема темны и безжизненны.
Я отстегнул крепление и снял свою потрёпанную «Sony». Первым делом посмотрел на дисплей – та же картина.
Чёрт.
– Вика, старт! Включись. Работаем.
Надежда на то, что оружие Тёмного Дайвера просто отключило питание компьютера, была слабая. И всё-таки я нажал кнопку питания и подождал минуту.
Машина не оживала. Даже не пыталась включиться.
Отцепив все провода, я вытащил системный блок, стянул корпус, который никогда не закручивал, и уставился внутрь. Будто мог что-то увидеть глазами.
На вид всё было цело. Дым не валил, винчестеры не разлетелись на кусочки, револьверных пуль, застрявших в материнской плате, тоже не наблюдалось.
Я снял телефонную трубку и набрал номер Чингиза. Он ответил сразу:
– Леонид?
– Да. Что с Патом?
– Ревёт у компа. У этого гада было что-то второго поколения… Как ты?
