- Тсс... - оборачиваясь, прижимает палец к губам. - Не будем его палить и обсуждать это вслух. Потому что он, как и положено нам, настоящим подлецам, таки периодически питает надежды семьи на этот брак.
Хм...
Значит, тебе, барину, можно делать вид, что ты чей-то жених, а мне запрещено?!
Я хотя бы ради брата это делаю!
Совесть моя успокаивается.
Но Ульяна Карловна становится мне неприятнее ещё во сто крат. А мне нельзя с ней ссориться, она многое решает сейчас тоже.
Карл Ильич, читает весь анамнез Ника. Периодически поглядывая то на меня, то на Давида.
- А что сказал Хасанов? Вы ему показывали?
- Я ему звонила пару месяцев назад по этому вопросу. На тот момент он сказал, что в отделении нет мест. А так как операция не экстренная и жизни не угрожает... в очередь. А у нас каждый месяц на счету…
- Ясно. Ну что ж... У меня есть одно окно в очереди. Пациент уехал лечиться в Испанию. Ему больше не актуально. Положим Никиту Валерьевича вместо него на обследование, как только выйдет второй хирург. Пусть посмотрят детально. Большего обещать не могу. Ситуация непростая.
- Большое спасибо! Огромное!!
Кивает.
- Давид, задержись... - намекает, что мне пора выйти.
Собираю быстренько снимки и бумажки.
Выбегаю за дверь.
Почему? Ну, почему мне так сложно было попросить это у Хасанова?
Но почему-то очень сложно. Эти тонкости я не могу объяснить внятно даже себе. Их много. Например, потому что, если он откажет, то всё, никакой другой инстанции больше не будет. А так, если отказал бы Бергман, ещё можно падать в ноги Руслану.
А ещё потому что стыдно пихать ему дополнительную нагрузку в такой момент, если вдруг не откажет. А Бергман устроит Никиту планово, а не "сверху'' нагрузки.
Ну и ещё, Хасанов может воспринять наше личное с ним как тактику. И ему будет неприятно... И это может повлиять на его решения по отношению к Нику. Передаст его другому врачу, например. Какой-нибудь "Ольге Палне". И я боюсь сделать неправильный шаг.
Но как-то сообщить надо.
Кручу в руках телефон. Неожиданно он пишет мне первый.
Тиранович: Тая, я помню, что отпустил тебя, но... нужно заехать к Лере. Она там рыдает опять, мне некогда выяснять почему.
Зотова: У меня у брата день рождения... Я ещё подарок не купила.
А Никита там совсем один. Я точно знаю, что он никого из своих бывших друзей не позовет!
Тиранович: Я все понимаю. Но. Пожалуйста, Тай. Она одна там.
Вздрагиваю от неожиданной идеи.
Зотова: А можно я ее к себе заберу? Пожалуйста! До завтра. Уверена, она будет очень рада.
Тиранович: Уверен, что она будет комплексовать в среде здоровых подростков. Это ее расстроит.
Зотова: Там только я буду и мой брат! Он тоже колясочник. Так что...
С колотящимся сердцем жду ответа.
Пусть не прямо, но я ему сказала...
Тиранович: Неожиданно.
Зотова: Можно?..
Тиранович: Ок. Если Лера захочет - я не против.
Зотова: Все будет хорошо, я обещаю!
Ну вот... Осталось признаться в том, что я здесь только ради брата.
А так бы бежала от этого Тирана, ломая ноги.
Себе-то хоть не ври...бежала бы она... пф.
Глава 33 - Очарована и прекрасна
Возле дома Хасанова я снова встречаю ту женщину. Маму Леры. Она идёт в мою сторону. Начинаю сильно нервничать, словно ко мне приближается непредсказуемый псих.
Потому что, во-первых, адекватностью судя по поступкам она не отличается, а во-вторых, если бы моего ребенка от меня изолировали, я бы была непредсказуемым и возможно опасным психом.
- Вы новая няня моей дочери?
Решаю съехать с этой роли, чтобы не вызывать у нее особого интереса.
- Нет, - отрицательно качаю головой.
- А кто?
- Это личный вопрос. Я не буду отвечать.
- Ясно. Значит, шлюха Хасанова! - брезгливо морщится.
- Ну, пусть будет - шлюха, - терпеливо соглашаюсь я. - Дайте пройти...
- Нет! Я зайду с тобой. Там мой ребенок, ясно? - перегораживает мне вход.
Ну не в рукопашную же с ней?..
- Там, в первую очередь сторожевой агрессивный доберман. Табличку видите? Меня он не трогает, но и не слушается. А Вас попросту порвёт. Так что...
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
По ее лицу начинают течь слезы.
- Вы - бездушные твари!
Помню, как-то мой руководитель в больнице, говорил, что одно из худших качеств для человека работающего с людьми - сентиментальность. Эта штука забирает всю энергию на эмоцию. И ничего не остаётся для действия. Сентиментальный человек самый непродуктивный. И Лерина мать такая - сентиментальная. И меня заражает тоже этой эмоцией.
Пытаюсь не скатиться в бессмысленное сочувствие.
Хасанов жесток, но прав.
- Мы - бездушные твари, которые вернут ей возможность ходить. И если захочет, она придет потом к Вам. Сама. Ножками. А если мы отдадим ее... одухотворенным тварям, то ножками она уже, увы, никогда никуда не придет. Хотите, я ей от Вас на словах передам что-нибудь?
- Записку! - вытирает слезы.
- Пишите...
Сжав в кулаке страничку из маленького блокнота, иду в дом.
Открываю дверь, первым делом выпускаю во двор собаку.
Граф крутится возле моих ног. Достаю из сумочки припасенное для него собачье лакомство в виде косточки.
Аккуратно забирает из рук.
Челюсти с хрустом молотят косточку.
- Гулять!
Срывается с места, убегая на лужайку.
Дверь в комнату Леры закрыта.
Стучу.
- Лер? Лер, это я... - приоткрываю дверь.
Заплаканная.
- Эй... Ты чего?
Обнимаю ее сзади за плечи.
- Я не знаю... - всхлипывает. - Я просто здесь одна с чужими людьми и никому не нужна. Если я сдохну, никто и не заметит!
- Это не так! Папа очень беспокоится. Но у него такой тяжёлый момент... Он не может бросить пациентов, они умрут. Не "если", а сто процентов! Не реви... Смотри, что я принесла. От мамы... - шепчу заговорщицки. - Она тоже переживает. Только это секрет.
Лера читает бумажку. Там несколько безобидных фраз, я проверила на всякий случай.
Прячет в книгу.
- Бабушка говорит, что мама - позор отца. Беспородная, глупая, инфантильная... И что я вырасту такая же, как она, если не начну работать над собой. А папа ничего про маму не говорит. Только челюсти сжимает... А мама не специально... Она меня любит. Это был несчастный случай! Почему я не могу с ней видеться?
- Люди иногда ошибаются. Их ошибки порой имеют страшные последствия. Если они не признают ошибки, то детей им больше не доверяют. Вот твоя мама... Она пока не поняла, где была не права. И как ты считает это несчастным случаем. Но это не так. Скоро ты станешь самостоятельной, и сможешь сама о себе заботиться, тогда и сможешь общаться с мамой. А пока у вас тайм-аут, чтобы ты смогла сосредоточиться на выздоровлении, а не жалости к себе. В общем, оставим трагедии, умывайся, у тебя сегодня приключение!
- Какое?
- Ты едешь ко мне в гости!
- Серьезно?! Папа отпустил?
- Давай-давай... И красоту наведи. У Ника сегодня день рождения. И он тоже депрессует, как ты. Будем поднимать ему тонус.
Пишу Нику, чтобы был как огурчик. Привел в порядок себя и комнату. Будет гость...
Ворчит.
- А если он не захочет общаться?
- А если - захочет? - играю ей бровями.
Смущается...
После работы стилиста, Лера - куколка! С темным каре на густых глянцевых волосах. Брови оформлены чуть более изящно, чем сейчас принято у радикально модного молодняка.
Она с тревогой рассматривает себя в зеркало. Прикасаясь пальчиками к опухшим глазам.
- Иди сюда, - подкатываю кресло к себе.
Достаю из сумочки свою косметику и в пару лёгких штрихов немного исправляю ситуацию.
- Пока доедем, проветришься и все будет ок.
- Я жирная... - бормочет она.
- Совсем нет! Ты хорошенькая. И сильно похудела за последние пару недель.
