Докурив, Павел подложил веток в костер и лег на спину. Улыбка вновь скользнула по губам и исчезла, потому что была лишней…
Он повернулся на бок, погладил Валентину по плечу, обнял и прижал к себе:
– Тебе так будет теплее, – прошептал он, готовясь получить сполна.
– Если думаете, что я не смогу вас убить, – раздался ледяной голос, – то глубоко заблуждаетесь.
– Тебе так будет теплее, – повторил он. – Большего я не сделаю.
Почему-то она не ожидала от него подобной нежности и честности и не стала отказываться от этой маленькой порции тепла, которую он предложил. «Ну и пусть, – подумала Валентина, – а то еще схвачу воспаление легких. Пусть греет, пусть».
***Она сумела смело взглянуть в глаза минотавру. А это много. Очень много. «И не тратьте больше времени на маскарад».
– Не буду, – прошептала Соня, подходя к комоду.
Хорошо, что Комлев ее не прогнал. Ей рано уходить, рано. Она уже и сама хочет отодвинуть Лору в сторону и зажечь в его сердце гибельный огонь. Потому что это единственная боль, которую она может ему причинить, – он неуязвим на вершине своего достатка и значимости.
Налив в рюмку немного шоколадного ликера, она с улыбкой тихо произнесла:
– Фаина Григорьевна, извините, я провалила задание, и больше я не работаю на вас. Я работаю на себя.
Глава 10
– Внешний облик врага значения, конечно, не имеет. Но если речь идет о женщине, то ее неоспоримая красота… м-м… бодрит. Да, бодрит. Но вы на это внимания не обращайте!
Из курса лекций по подготовке агентов 007, 008, 009к весьма ответственному заданию
Ксюша сидела за столом перед пустой тарелкой, морщила нос, смотрела в потолок, шумно вздыхала, косилась на ненавистный омлет, изучала подтаявшую стружку сливочного масла и кусочки дырчатого багета. Завтрак не начинался – ждали Софью Филипповну. Но почему она опаздывает? Это на нее совершенно не похоже. «Ну, и можно же без нее начать, ничего страшного».
Есть Ксюше не хотелось, она привыкла все анализировать и теперь разбирала утро «по косточкам». Утро было каким-то странным.
– А ты сегодня пойдешь на работу?
– Возможно, – ответил Кирилл, складывая газету. Он сидел вполоборота к столу, закинув ногу на ногу, расслабленный и напряженный одновременно.
– А я в школу опоздаю.
– Ничего страшного.
– Да?
– Да.
– А может, мне в нее вообще не ходить?
– Не ходи.
Он сообразил, что ответил не то, и посмотрел на Ксюшу с укором. Она пожала плечиками и подперла щеку кулаком (кудряшки съехали на лоб, пришлось их сдувать). Обычно такие затяжные завтраки случались по выходным, но сегодня-то вторник!
– А курицы не осталось? Я бы курицу поела, – протянула она и вновь сморщила нос.
Комлев ждал. Он мог отправить Ксюшу в школу, но не делал этого. С малышкой предстоял разговор об увольнении новой гувернантки, и он понимал, что этот разговор будет не из легких. Прогноз погоды: ожидаются слезы. Он тяжело переносит слезы своей крошки, она плачет очень редко, когда уж совсем туго. Вот такой стойкий малыш.
Ксюша должна понять, что иначе нельзя. Он обещал ей и не обманет.
Небрежно бросив газету на край стола, Кирилл почувствовал движение на лестнице, повернул голову и увидел ее. Она стояла на самой верхней ступеньке и смотрела на него свысока. Стук каблука – раз, стук каблука – два, стук каблука – три…
Ксюша подняла голову, удивилась и… улыбнулась до ушей. Это была ее гувернантка!
***Ночью ливень шел часа полтора. Ни листва, ни сооруженная «крыша» не спасали от сплошной стены воды.
– Вы ненормальный! – злилась Валентина. – Эгоист, тукан, неандерталец какой-то. Ладно, вы решили покорить эти чертовы джунгли. Но почему нельзя было подготовиться вот к этим «маленьким трудностям» заранее и по-человечески?! Экстремальный туризм не означает, что нужно сутками сидеть по уши в грязи в мокрой одежде, умирать от холода и голода!
– Не так уж и холодно, – возразил Павел.
– Почему вы не предупредили меня о длительности вашего чертова похода, о погодных условиях?
– Ваше туристическое агентство меня тоже не предупредило о многом, – улыбался он. – Я же не жалуюсь.
– Но вы жаловались!
– Нет, я не жаловался, а гневался.
– И я тоже сейчас гневаюсь!
– Тогда готов вас выслушать, моя дорогая, повторите еще раз.
Валентине ничего не оставалось, как сжать зубы, подуться некоторое время, а затем вновь обрушить на Павла всевозрастающее негодование. А когда он под утро ей сказал (конечно же, с насмешкой): «Зато потом вы сможете рассказывать всем, что победили дикую природу Коста-Рики голыми руками», она не сдержалась и выразительно покрутила пальцем у виска. Он захохотал.
Валентина то сидела, то укладывалась, то засыпала, то просыпалась и постоянно задавалась вопросом: как она тут очутилась? Профессиональная гордость – понятно, но не до такой же степени. Заколдовал ее Павел, лишил разума? А все так хорошо начиналось… Она приехала в отель, который теперь кажется самым уютным на свете, полная планов и надежд, поспала, поела и совершила самую огромную ошибку в своей жизни! Отправилась неизвестно куда, неизвестно с кем!
И все же, делая сто первую попытку уснуть, Валя жалась к Павлу, не задумываясь о том, что согреть ее он может лишь теплом своего тела. Он и сам был мокрый, но вполне довольный и не собирался впадать в уныние.
Утром Павел потащил Валю обратно к ручью. Глаза слипались, живот сводило от голода, усталость и злость переплелись туго и прочно. Она неожиданно вспомнила о спутниковом телефоне и потратила пять минут на раздумья, а не прекратить ли этот кошмар? Но требование немедленно вызвать помощь не сорвалось с губ… Нет, она выдержит, победит и потом… ну, например, бросит в лицо Павлу следующие слова: «Спасибо, было чудесно, а теперь прощайте, мне совершенно не до вас». Развернется и уйдет.
– Будем ловить рачков, – вернул Валентину на грешную землю Павел. – Сейчас они такие же сонные, как и вы, так что у нас достаточно шансов сытно позавтракать.
– Каким образом вы собираетесь ловить их?
– Руками. Ну же, просыпайтесь, а то они уплывут, и вы останетесь голодная.
– Не останусь, – процедила Валя, – я даже наловлю больше вас.
– Спорим?
– Нет.
– Боитесь?
– Нет.
– Тогда спорим?
– Нет!
О, она больше не будет попадаться на его уловки. Хватит!
Ловля рачков оказалась занятием непростым: приходилось искать рака, подбираться к нему поближе и быстро выдергивать из воды. Павел совершенно равнодушно относился к тому, что его одежда мокрая и предстоит вновь обрызгать себя с головы до ног. Именно поэтому, а еще благодаря сноровке и ловкости он довольно быстро поймал шесть рачков. Они были меньше тех, что приходилось ранее видеть и есть Валентине, но все же… Шесть рачков – почти свиная отбивная… маленькая. Несколько раз Павел терпел фиаско, но относился к этому легко и от души развлекался. Замучившись закатывать правый рукав, снял рубашку и швырнул на берег. «Выпендривается своими мышцами и мускулами», – с усмешкой решила Валя, хотя тело Павла не было «расчерчено» клеточками и прямоугольниками, как у культуристов. Нет, но он был широкоплеч, крепок и силен… Это раздражало.
