– Нет, – честно ответил Василий Васильевич. Пользуясь возможностью, он заглядывал в каждый шкафчик, и меньше всего его беспокоило, где находится сахар, а где заварка.
– А я уже передумала! – воскликнула Ксюша и, потратив секунду на смущение, желая немедленно поощрить любопытство, рванула в комнату.
Минуты через три Базилюк тоже покинул кухню. Не предпринимая никаких резких действий, он принялся кружить по ковру, стреляя прищуренными глазками направо и налево. Подходил к телевизору, дивану, шкафу и замирал. В спальню последовать за Соней он не осмелился, и по его лицу было видно, что он огорчен. Еще через десять минут Базилюк хмыкнул в четвертый раз и недовольно поджал губы: если в квартире и существовали какие-то тайны, то они не лежали на поверхности, а были глубоко зарыты.
Хотя о каких тайнах может идти речь? Актриса! Вон даже веер валяется на трельяже. Комлев сказал, что его мать заплатила Одинцовой за спектакль («ох, старая грымза, нет ей покоя»), а значит, гувернантка сама по себе ничего интересного представлять не может, но… Слава Шерлока Холмса Базилюку покоя не давала, и очень мучил вопрос: а почему для данной роли Фаина Григорьевна выбрала такую красотку? Наоборот, нужна была девушка с обычной внешностью. Например, постарше. Шансы попасть в десятку возросли бы вдвое!
Интуиция, интуиция…
«Надо подумать», – хмурясь, говорил себе Базилюк.
Соня складывала вещи в сумку неторопливо, но без лишней возни. Максимум она пробудет в доме Комлева еще вечер и утро (много брать не нужно), но пусть это время – от и до – будет комфортным. Она собирается блистать назло обстоятельствам! Жаль, жаль, завтра придется уехать…
Покосившись на этажерку, Соня закусила нижнюю губу. Где начинается и где заканчивается прошлое, кто знает, но по крайней мере она уже получила свою порцию справедливости и удовольствия.
– А это что? – спросила Ксюша, беря с тумбочки маленький кулончик – плоский камушек с дырочкой на тонкой черной веревочке.
– Украшение, – ответила Соня.
– Красиво. А откуда оно у вас?
– Мне его прислали… давно… из Калифорнии, кажется, а может, и нет. – Она поняла: Ксюша не прочь заполучить вещицу, но кулончик был слишком дорог. – Если хочешь, возьми. – С удивлением услышав свой голос, Соня помедлила, подхватила сумку, выпрямилась и направилась в ванную комнату, чтобы не передумать и не ранить малышку.
– Конечно, хочу, – прошептала Ксюша, глядя в дырочку камушка.
Как же тяжело было дождаться, когда Софья Филипповна выйдет из спальни! Разве можно было пропустить взгляд, устремленный на этажерку? Что там? Тайна? Точно, тайна! И наверняка не маленькая, а большая. На какой из полочек? На верхней? Нижней? Ох, надо успеть.
«Мне очень, очень стыдно, такое поведение недопустимо… нельзя подслушивать и подглядывать… ну да, ну да, ну да… А я это обещала кому-нибудь? Не помню».
Метнувшись к этажерке, Ксюша прислушалась к внутренним ощущениям, встала на цыпочки, протянула руку и, совершая дальнейшие действия автоматически, быстро подняла книгу в мягкой обложке, отложила левее, взяла рамку с фотографией и повернула ее…
– Этого не может быть, – прошептала она и покачала головой. – Этого не может быть…
Вот – тайна. Маленькая? Нет, большая. Плохая или хорошая? Запутанная…
Медленно положив рамку и книгу на место, Ксюша развернулась к двери и шумно вздохнула. Нет, она пока не знала всего, но маленький кусочек тайны Софьи Филипповны Одинцовой прозрачным хрусталиком уже лежал в укромном уголочке души.
– Этого не может быть…
***Комлев ждал их в гостиной, сидя в глубоком кресле и почитывая газету. На журнальном столике лежал мобильный телефон, а рядом на блюдце стояла белоснежная чашка.
«Не могли поверить, что я вернусь? – мысленно улыбнулась Соня. – Но Василий Васильевич два раза звонил вам с дороги. О, Кирилл Андреевич, вы даже не представляете, с каким удовольствием я бы осталась здесь жить… на недельку… дней на десять». Она кивнула, забрала у Базилюка сумку со словами: «Спасибо, вы мне очень помогли» – и направилась к лестнице. Походка уверенная, движения плавные, волосы по плечам.
Его взгляд был устремлен в ее сторону, и она об этом знала.
– Ксюша, я хочу поговорить с тобой, – произнес Комлев, и его тон не предвещал ничего хорошего. – Пойдем в мой кабинет.
«Он собирается предупредить ее, что скоро я исчезну из их жизни, – сообразила Соня. – М-м, как же не хочется уезжать до возвращения Лоры».
Кирилл действительно следил за Соней, встряхнувшей его жизнь не хуже землетрясения. «Актриса, всего лишь актриса», – повторял он, но почему-то относиться легко к происходящему не получалось. Больше злиться он должен на мать, чем на Софью Одинцову, но выходило наоборот.
Поднявшись, взяв со стола мобильник, Комлев положил руку на плечо подошедшей Ксюши и повел ее в кабинет. Малышка была притихшей и задумчивой, но сейчас он не уловил этого.
Заняв место около окна, прислонившись спиной к подоконнику, Кирилл для начала спросил:
– Как съездили?
– Хорошо.
– Тебе понравилось у Софьи Филипповны?
– Ага, – ответила Ксюша и продемонстрировала кулончик на веревочке. – Это она мне подарила, я думаю, если шептать в дырочку желания, то они обязательно сбудутся.
– Представляю, что ты туда уже нашептала, – улыбнулся Кирилл.
– Пока ничего. Нельзя растрачивать волшебную энергию попусту, а то она быстро закончится. Я буду беречь кулон для особого случая.
– Ты помнишь наш разговор о том, что если придется расстаться с твоей гувернанткой, то…
– Нет.
– Что «нет»?
– Ты не уволишь Софью Филипповну.
– Почему?
– Потому что она… красивая.
– Она не очень подходит нам. – Кирилл скрестил руки на груди.
– Ты не прав! Ты совершенно не прав! – Глаза Ксюши вспыхнули, кудряшки заволновались. – Если бы она была строгой, некрасивой занудой, ты бы ее оставил, да? А если она похожа на… на фею, то ей остаться нельзя?
– Дело не в этом. – Кирилл потер щеку, нахмурился и выпрямился. – Боюсь, Софья Филипповна не сможет у нас остаться… не захочет… – Он вдруг понял, что совершенно не готов к подобному разговору. Несмотря на короткий срок событий, ситуация настойчиво ускользает из-под контроля. – Проблема не в том, как она выглядит…
– Я, пожалуй, пойду, – пользуясь моментом, объявила Ксюша. Развернулась на маленьких каблучках и направилась к двери. – Да, я, пожалуй, пойду, – повторила она уверенно. – Я школу прогуляла, и у меня куча уроков. Английский, математика, почитать еще нужно. Вечером ужин, вдруг времени не хватит. – На пороге она остановилась, резко обернулась и добавила решительно и грозно: – Дядя, я не разрешаю увольнять мою новую гувернантку. Категорически запрещено!
