Вообще в Японии не приветствуется писать заявление об изнасиловании. Принять-то примут, но грязью по дороге с головы до ног обольют, так что обычно об этом просто молчат. Либо сами восстанавливают справедливость – к якудзе, например, обратятся. Так что обычно изнасилованной и избитой девушке бросают пачку денег и вежливо просят заткнуться. Тем же, кто не понимает – угрожают. Поговаривают, что в самой «Черной Бабочке» есть подразделение, которое снимает полностью нелегальное видео со снафф-контентом – и Майко думает, что слухи не врут.
Читосе-сан же написала заявление в полицию и даже запись приложила – как оказалось, в этом ничего трудного нет, если кассеты с твоим изнасилованием продаются в особых магазинчиках в квартале развлечений. Да, на студии она подписала бумагу о неразглашении и деньги взяла, чтобы убедить начальство в том, что она их не сдаст. Но едва выбралась из этого ада, сразу же побежала в полицию. Дальше все понятно. Циничный я прекрасно понимал, насколько может быть коррумпирована полиция в квартале, где расположилась эта самая студия. Да у них в полицейский участок таких вот девушек, наверное, в неделю штук пять приходит. При всей своей наивности, Читосе поняла, что сделала ошибку, и сбежала из участка. Уехала из Токио. Рванула сюда, на родину. Ее родители давно умерли, но ее семья когда-то была в неплохих отношениях с Джиро-сама, вот она и попросила у него защиты. В свою очередь «Черную Бабочку» крышуют какие-то очень большие люди в департаменте полиции, министерстве внутренних дел и правительстве.
– Понятно, – кивнул я, – теперь все ясно. Я тебе помогу, Майко-чан, но сперва мы должны составить план. Я так понимаю, Джиро-сама поставили ультиматум и потребовали вернуть Читосе-сан. Сколько у нас времени?
– Три дня, – ответила Майко. – Старикан Джиро не в восторге от этого и сперва даже собирался воевать со столичными, но ситуация тяжелая.
– Угу. – Джиро-сама не позавидуешь. Отдать Читосе – это позор, поражение и ущерб репутации. Дело даже не в самой девушке, а в том, как посмотрят на это другие. Не отдать – получить на руки войну со столичными якудза, наемниками студии (а наемники у них должны быть просто первоклассными) и официальными властями. Никакой клан такого не вытянет. В идеале настоящий самурай всегда выберет смерть – и поднимет свой клинок для последней смертельной битвы. Но якудза – это не самураи. Самураи, кстати, из-за такого вот отношения к смерти и вымерли. Якудза умные. У них скорее «поддаться, чтобы победить» и «выжить сейчас, чтобы сражаться потом». Поэтому Читосе-сан выдадут. Вот только как обставить это, чтобы не было позора, что прогнулись и что не сдержали слово о защите? Да очень просто. Я видел такие вот трюки с психологией, это же чистой воды ситуационная этика. Семья Кодзима обвинит Читосе в том, что она сама виновата. В чем-нибудь. Например, обманула их еще заранее, не предупредив, что за ней идет охота, и тем самым подставила клан. Или, находясь под защитой, совершила поступок, который заставил клан изменить свое отношение, ну там украла у Джиро-сама что-нибудь ценное, убила члена клана и вообще коварная стерва, и так ей и надо. Я посмотрел на Майко. Майко подавленно молчала и вертела в руках пустую чашку.
– А ты почему за Читосе эту вписываешься? – спросил я мягко.
– Да потому, что неправильно это, вот! Она к нам за защитой пришла, старикан Джиро сам обещал, что все будет хорошо, а сейчас… вот. – Майко даже носом шмыгнула от избытка чувств. Все-таки Майко-чан при всех ее навыках убийцы и прочем бэкграунде – хорошая девочка. Да, я как пожилой мужчина в теле мальчика имею право так говорить. Видно, что корежит ее эта ситуация, а что делать – не понимает. И послушаться приказа тут – значит, через себя переступить, а пойти против клана вообще немыслимо. Вот, пожалуйста – когнитивный диссонанс.
– Хорошо. Думаю, что организовать такую подставу вполне возможно, – сказал я.
– Ты думаешь? – Майко подняла полные надежды глаза. И как я стал тут авторитетом и стратегом? Да, во времена кризиса порой просто достаточно вести себя уверенно, и люди пойдут за тобой. Просто потому, что сами не знают, что делать. Куда ты ведешь нас, не видно ни зги – и дальше по классике жанра. Дескать сам заблудился. Как там? Война. Война никогда не меняется. Так вот, сама война, может, и меняется, а вот люди точно остаются такими же.
– Да. Но нам потребуется помощь. Нам нужен фургон, который следует переоборудовать – значит, и мастерская нужна, где ребята в состоянии языки за зубами держать.
– Есть у нас такая, хах, – к Майко-чан на глазах возвращалась жизнь. Вон и глаза уже заблестели, как у школьницы, задумавшей шалость.
– Нужен труп. Тело девушки, которая подходила бы по основным параметрам. Была бы ростом и размером как Читосе. Внешняя схожесть не обязательно. Вернее даже так – желателен такой труп. Мы можем и без него обойтись, но будет труднее. Я, конечно, могу и со свиным фаршем, но лучше быть достоверными.
– Труп. Так. Нужен труп. – В голове у Майко закрутились шестеренки. – У меня есть знакомый в городском морге, что-нибудь придумаем.
– И нужен маг-пирокинетик. Огневик. Чем мощней, тем лучше.
– Попрошу эту задаваку Акиру, – кивнула Майко. – Что еще?
– Еще по мелочи, реквизит всякий, одежда нужна сменная, видеокамера хорошая и… – тут я задумался. – Нужно связаться с местными героями, которые супера.
– Зачем тебе эти клоуны? – нахмурилась Майко. – Они ж ничего толком не могут сделать. Они ж бумажные тигры, хах.
– Мне просто канал связи нужен, чтобы оперативно с ними связаться. – Да, супергерои существуют в этом мире. Ведь если есть просто супера или маги, то есть и люди, которые начинают геройствовать, патрулируя улицы, причиняя добро и нанося справедливость. В США это просто невероятно развито, там битвы супергероев и суперзлодеев просто постоянный корм для средств массовой информации и причина для слухов и инсинуаций. При этом и герои, как правило, одни и те же, и злодеи тоже. Какой-то такой гомеостаз получается. У нас в квартале тоже была своя группа героев, троица «Воинов Сейтеки», две девушки и один парень в костюмах и с масками. Вот уж кто наверняка был занесен на учет и зарегистрирован как полагается.
– Найду тебе канал связи. – В первый раз за все это время улыбнулась Майко. – Если они тебе нужны – значит, будут.
– Вот и хорошо, – сказал я, вставая из-за стола, – план у меня уже готов, а завтра после школы надо будет проехаться, найти место и пробежаться по магазинам.
Со школой тут туго. Пропускать нельзя ни под каким предлогом, вон Майко-чан меня в прошлый раз отпросила, так на меня еще неделю потом учителя косились. А мне тут еще образование получать и спокойной жизнью жить. М-да.
– Хорошо. – Майко-чан кивнула, а потом вдруг внезапно бросилась ко мне и крепко обняла.
– Ой. Задушишь, – сказал я сдавленно. На самом-то деле я ничего против объятий Майко не имел, даже если бы и придушила немного, но внутренний Синдзи, как только доходило до дела, начинал невероятно стесняться.
– Спасибо тебе, – сказала Майко и поцеловала меня в щеку.
– У тебя полотенце упало.
– Знаю. Стой смирно.
Глава 13
В школе все было как всегда – скучно и спокойно. Правда, насколько я помнил, скучно и спокойно мне было только сейчас, а когда Синдзи-кун пребывал в своем теле сам, то школа казалась ему просто какими-то джунглями. Как для салаги морпеха командировка во Вьетнам – везде мерещится опасность, из каждого куста могут выстрелить или бросить гранату, каждый шаг может порвать тонкую леску растяжки, или можно провалиться в волчью яму, в общем неизведанная территория и кругом враги. Обычный поход в столовую для Синдзи-куна был подобен опасной экспедиции за линию фронта, а идти надо, потому что Цудзи и его приятели частенько посылали его за вкусностями, да еще и заставляли оплачивать их, под предлогом «займи-ка до понедельника». Конечно, отдавать деньги никто и не собирался. Подумав об этом, я хмыкнул и посмотрел на Цудзи, старательно делающего вид, что пишет. Интересно, сколько он денег отжал у бедолаги Синдзи? Может быть, напрячь его сгонять в столовую за якисобой? Тут мне стало смешно, и я фыркнул, сдерживаясь.
