посторонним мужчиной. Что до балов, то мне совершенно не хотелось выдумывать, откуда я появилась, и кем являюсь графу Доло. Да и риск попасть под подозрение был значительно выше, чем даже на том же народном гулянии. Так что я оставалась в выделенных мне дядюшкой покоях и занималась более важным делом — расшифровкой.
О нет, сейчас я не стану рассказывать о том, что мне удалось прочитать, потому что рассказывать нечего. Я пока попросту разбирала символы, чтобы после уже не спотыкаться на каждой новой комбинации. Так что оставим книгу и прочие вопросы, коих должно быть немало у благородной публики, а отправимся, наконец, смотреть на торжественный выезд Его Величества со свитой.
Уйдя подальше от аристократического квартала, я остановилась за спинами людей среднего и простого сословия. Ждать пришлось немало, потому что народ собирался задолго до начала выезда. Все хотели занять местечко получше, я же вперед лезть не намеревалась. И пока я пропускала других, дорога окончательно оказалась скрыта от меня чужими головами. Оглядевшись, я приметила водосточную трубу, крепление к стене которой имело достаточную ширину, чтобы наступить на него одной ногой и немного приподняться. К этой трубе я и отступила, пока никто другой не занял приглянувшееся мне местечко.
И вот теперь я просто ждала и слушала разговоры, лившиеся вокруг меня в изобилии. Ничего особенного. Две подруги, посмеиваясь, обсуждали своих мужей, успевших нагуляться за десять дней празднеств. Еще одна женщина отчитывала свою дочь за то, что та сбежала к своим подругам вместо того, чтобы идти в школу. Услышав это, я улыбнулась. Судя по одежде, девушка принадлежала к простому сословию, да и возраста была почти на выданье. Стало быть, она ходила в одно из учреждений, которое я открыла в столице для детей бедного и среднего сословия, а не в школу при Доме Левит, где давали только начальные знания.
Потом подошли трое мужчин и две женщины. Они тоже обсуждали прошедшие гуляния и посмеивались. Однако мне это было мало интересно, и вскоре я перестала следить за течением разговоров вокруг себя, пока не услышала:
— Жаль, что герцогиня Шанриз пропала. Сейчас бы ей хвалу кричали, — сказала одна из недавно подошедших женщин.
— Мы за ее светлую душу выпили, — отозвался мужчина. — Будет ей покой, а нам радость. У короля сыночек долгожданный родился.
— Тьфу, — сплюнула вторая женщина. — Может, живая, а ты покой.
— Была б живая, уже бы нашли, — ответил тот же мужчина. — А раз не нашли, стало быть, и нет ее уже в нашем мире. Вот пусть ей хорошо и будет там, где теперь душа ее живет.
Они дружно вздохнули и вернулись к празднествам, а я, отвернувшись, усмехнулась. Какой бы смысл не вложил в свои слова этот человек, но он был прав. И мир теперь у меня другой, и душе моей там хорошо… снова будет, когда вернусь. Сразу стало тоскливо, как бывало, лишь стоило подумать о невозможности оказаться там, куда стремилось сердце.
Прижав ладонь к животу, я шепнула:
— Мы найдем путь домой, обещаю.
А еще спустя пару минут послышался цокот лошадиных копыт, и по улице разнесся крик глашатаев:
— Государь Камерата!
Люди оживились и потянулись ближе к кромке тротуара, а я поспешила на свое крепление, чтобы увидеть процессию. На дорогу уже летели цветы, и народ закричал добрые пожелания наследнику престола и его отцу. У меня не было цветов, и кричать я не намеревалась, потому что на голос мой заколка не действовала. Да и не до криков мне было, потому что горло вдруг свело спазмом. Я увидела его.
Ив не изменился. Те же резковатые черты, те же черные волосы, та же горделивая посадка и едва приметная благожелательная улыбка, какую он обычно дарил своим подданным. Ничего не изменилось, кроме коня. Теперь короля вез скакун белоснежной масти. И пока я глядела на государя, мне вдруг вспомнился момент нашего знакомства на мое семнадцатилетие. Тот пронзительный взгляд, таивший толику иронии и любопытства. И как мое сердце забилось тогда…
Оно и сейчас отбивало взволнованный ритм, но это был лишь миг встречи с прошлым и не больше, потому что я помнила всё. И его ласки, и его ревность, и его щедрость, и его себялюбие, и его коварство, и подлость. Я помнило всё, и не сожалела об утраченном ни единой минуты. И все-таки это был мой мужчина, с которым я прожила бок о бок шесть лет из семи, что мы знали друг друга. Первый, но не единственный на всю жизнь.
Но вот король подъехал совсем близко, взгляд его мазнул по рядам людей, стоявших с моей стороны, и переместился дальше. А вместе с этим успокоилась и я. Дыхание выровнялось, и я перевела взор дальше. Впереди монарха и по бокам, как всегда, ехали его гвардейцы. А на некотором отдалении следовали приближенные государя. Конечно же, среди них был и Олив Дренг. И, в отличие от своего господина, этот плут озарял улицу жизнерадостной улыбкой и подмигивал хорошеньким девушкам, каких успевал заметить.
Однако мое внимание привлек другой мужчина — его светлость герцог Нибо Ришемский. В седле он был не один. Перед ним сидел прелестнейший мальчик, которым мог быть только его сын — юный герцог Арвин Ришемский, а заодно запасной наследник престола. И останется им, пока у короля не родится второй ребенок мужеского пола. Впрочем, Нибо дышаться должно было уже легче. Но так как Арвин все-таки был вторым после принца, то и находился сейчас в свите государя.
А после я перевела взгляд на отца второго наследника. В нем тоже не было перемен. Нибо был всё так же хорош собой, только лощеность, какая была в пору нашего знакомства, исчезла окончательно. И это, пожалуй, добавило ему привлекательности еще больше. Все-таки невероятно красивый мужчина и ликом и статью. Признаться, я залюбовалась. Впрочем, без каких-либо затаенных помыслов. Да и отношения наши до моего исчезновения давно успели измениться, и я относилась к его светлости с доверием и даже дружеским участием. Так что сейчас я любовалась другом, пусть не близким духовно, но всё же другом.
Возможно, мое внимание оказалось слишком пристальным, потому что и Нибо уже с минуту смотрел в мою сторону. Хотя для него пристальные женские взгляды не были чем-то необычным. Герцог Ришемский неизменно находился в центре женского интереса. Мы даже встретились взглядами. И я уже собиралась устремить свой взор дальше, чтобы и он отвернулся, но в это мгновение тот самый мужчина, который пил за покой
