- замечаю тихо. - Не волнуйся.
- Сложно удержаться между двумя мирами, - произносит мрачно. - Поверь, я пытался. Ничем хорошим не кончилось.
Его странная откровенность пугает сильнее недавнего молчания. Понимаю, что своим поступком я перечеркнула все хорошее в отношениях с Амиром. Он солгал мне, утаил правду. А я предала его, сбежала в день свадьбы. Мы квиты. В каком-то смысле. Но мой мужчина этого поворота не оценит. Не простит. Не спустит такую провинность на тормозах. Если найдёт, если узнает о ребёнке...
Не узнает. Даже мой отец не в курсе. Никто в целом мире пока не представляет что к чему. Пусть так и остаётся. Не надо ничего изменять.
Я прекрасно понимаю, о чем говорит Татарин. Уходя, нужно закрывать дверь до конца. Если я бросила мужа, то и кольцо теперь необходимо выбросить. Но где взять для этого силы? Как собраться?
Мое дитя поможет. Спасёт. Вот ради чего буду жить.
Я улыбаюсь. Слабо, смазанно. Но улыбаюсь и ощущаю тепло внутри.
- Черт, - жестко бросает Татарин и притормаживает у обочины, оборачивается ко мне всем корпусом, пронизывает тяжелым взглядом. - А ну выкладывай.
- Не поняла, - выдаю глухо. - Что?
- Какого хрена сбежала?
- Какая разница? - роняю и ловлю себя на том, как неосознанным жестом поглаживаю живот.
- Дерьмо, - хрипло произносит головорез. - Дудаев тебя обрюхатил.
- С чего вы взяли? - спрашиваю сдавленно. - Я очень прошу не использовать такие выражения...
- Я краду не только бабу, - присвистывает. - Я краду его ребёнка. Реальная подстава. Не ждал такого подгона от твоего бати. Не ждал.
- Я не... беременна, - выдавливаю, побледнев.
- Вижу, - отворачивается.
Авто снова трогается вперёд.
- Амир не знает об этом, - говорю как есть. - Никто не знает. Мой отец тоже понятия не имеет, поэтому и не предупредил вас.
Тишина. Теперь он даже музыкой меня не затыкает. Просто сжимает руль так, что белеют костяшки пальцев и татуировки проступают на коже контрастнее.
- Если опасаетесь, то можете высадить меня, - продолжаю тихо. - Я дальше сама разберусь. Не стоит вам...
- Я своё слово держу, - отрезает. - Обещал - вывезу.
Ночь проходит в дороге. Кажется, мне даже удаётся задремать на некоторое время. Сама не замечаю, как и когда отключаюсь. Просто проваливаюсь в тревожный сон на грани реальности. Отдыха от такого нет совсем. Нельзя восстановить силы, постоянно находясь на пределе своих возможностей. Ощущаю приближение нервного срыва. А может, я уже в нем? Просто не осознаю. Реальность окончательно размывается.
Дурное чувство грызёт изнутри. Что я наделала? Амир не простит. А я? Разве прощу его? За ложь. Ладно, чистой лжи ещё не было. Зато всегда находились недомолвки. По кругу прокручиваю одинаковые мысли, накручиваю себя, взвинчиваю.
Мне чудится, будто Амир находит меня, хватает за горло и душит. С воплем просыпаюсь, чувствую тяжелый взгляд своего спутника. Вот он точно бы не отказался меня придушить. Ведь я ходячая проблема. Подстава, моментально превращающая его в личного врага Дудаева.
Интересно. Как мой отец умудрился сделать такого головореза должником? Чем помог? Оказал бесплатную юридическую помощь? Не важно. Если честно, меня волнует другое. Могу ли я доверять такому человеку? Разве ему не проще выдать беглянку с потрохами? Пойти на поклон к Амиру?
- Я сам за себя, - говорит Татарин. - Но я не крыса.
Неужели мои мысли настолько очевидны? Не спорю с ним и не отпираюсь от истины. Просто отворачиваюсь и смотрю в окно. Рассвет. Такой красивый рассвет. Я бы могла встречать его с любимым мужчиной. Могла бы нежиться в жарких объятиях, прижиматься к сильному мускулистому телу, а вместо этого скрючиваюсь на сиденье автомобиля, напрасно пытаюсь преодолеть панику.
Мне нужны деньги. И документы. У меня же совсем ничего нет. Как я буду работать? Куда устроюсь?
Сбежала. Просто отлично. Без плана. Без вещей. И на что я надеялась? На чудо свыше?
Идиотка. Я должна уже поумнеть. Ладно, на себя наплевать. Но скоро у меня будет ребёнок. Его необходимо защитить. Мое дитя важнее всего. Я обязательно придумаю, как раздобыть документы, соглашусь на любую работу, только бы выжить и выстоять.
Амир не найдёт меня. Никогда не найдёт. Все для этого сделаю.
- Тебе надо поесть, - заявляет Татарин, когда мы совершаем остановку на заправке. - Пойдём.
- А камеры? - хмурюсь. - Тут же камеры.
- Правда? - присвистывает. - Точно. Спасибо, что напомнила.
- Ну я подумала, нас могут вычислить. Заметить и...
- Запись не ведётся, - отрезает. - Это заправка входит в сеть моего приятеля. Он не станет нас палить. Ну и мы за пределами территории твоего мужа. Тут будет проще. Поэтому не парься. Отрывай свою очаровательную жопу от сиденья и двигай жрать.
Я не уверена, что смогу съесть хоть какую-то еду. Если только насильно затолкнуть внутрь. Зато на заправке можно сходить в туалет. Использую возможность. Потом располагаюсь за столиком.
Ранее утро. Посетителей здесь нет.
- Держи, - Татарин протягивает мне огромный хот-дог, щедро сдобренный кетчупом и горчицей.
- Спасибо, но...
- Это вкусно.
Принимаю угощение. Невольно кривлюсь. Столько жира. Хотя булочка темная, цельнозерновая. Запах дурманит. Странное ощущение, не могу понять, чего хочется сильнее: поесть или вырвать. При раннем сроке беременности всегда так?
- Ты должна хорошо питаться, - замечает Татарин. - Голодать тебе вредно.
- Думаешь, это правильная еда? - усмехаюсь.
- При похмелье отлично заходит, - заключает он и вгрызается зубами в хот-дог.
- Ты пьёшь?
- И курю.
- Я думала, вам нельзя, - начинаю и запинаюсь.
Что я знаю о его национальности? Ничего. Могу только гадать. Реально ли этот мужчина татарин? Сомневаюсь. Ну и не факт, что какие-то порядки соблюдает, следует традициям. Нарушает
