class="p1">— Извини, что так вышло, — говорит она, — я хоть и промышляю гаданием, но такого предсказать не смогла. Надо было взять с собой карты. Так вот, о чем это я. Вторая причина. Люди отказываются признавать, что деградируют. Ну вот смотри, вчера ты был любознательным, а теперь тебе ничего в этом мире не интересно. И ведь замечаешь за собой, а говорить не охота, ибо через гордость переступать надо. Странно, но Пожиратель личности жрет гордость в последнюю очередь.
— Мне кажется это намеренно. Если этот твой дух действительно обладает волей, то он может понять, что есть гордость людей будет ему не выгодно.
— Ты прав. Иначе не объяснить. Видишь, сделаем мы из тебя оккультиста ещё.
— Знаешь, я уже занял свою нишу во всякой мистической фигне.
— И чем промышляешь? — спрашивает Хазард с, казалось бы, неподдельным интересом.
— Религией про танцы.
— Звучит не плохо. Танцевать я тоже люблю. Хотя пока танцорам не молилась. И много у тебя последователей?
— Полтора, — честно отвечаю я. Затем, увидя её вопрошающий взгляд, дополняю: одна девушка, Этель. И еще я. Та самая часть, которая ноль целых пять десятых, это я. Так как я сам в это начинаю верить только сейчас. И, боюсь, вера эта либо от отчаяния, либо от прогрессирующей шизы.
Хазард остановилась. Путь преграждала небольшая река, по берегам которой весели крупные глыбы льда.
— Странно, — говорит она. Тут раньше маленький ручеек был. Перешагнуть и всё. А тут…
— Попробуем обойти?
— Долго. Короче. У нас есть два варианта. Либо лед на той стороне достаточно прочный, и мы сможем на него запрыгнуть, либо эти глыбы обвалятся, и мы измочимся еще сильнее. Ну что?
— Мне-то что терять? — говорю я уже в полете.
Падаю на той стороне в паре сантиметров от края. Встаю и принимаю Хазард. Делаю пару шагов дальше и проваливаюсь по пояс. Чувствую, что путь этот будет дольше, чем дорога, по которой я пришел к Текно.
— Знаешь, в чем третья причина? — спрашивает Хазард, когда мы наконец выходим из леса, — это просто. Она наступает в последний момент. Когда ты уже почти полностью опустошён как личность, тебе просто становится наплевать. Три эти фактора и привели к тому, что Город стал фермой, на которой разводят людей с целью прокормить бесконечно голодное зло.
— Невероятно. Как думаешь, этот Пожиратель, он и меня коснулся?
— Возможно. Для того, чтобы узнать надо проводить ритуал, а у нас на это времени нет. Сейчас нужно заскочить к Никс и взять карты. А потом отправимся на место.
И вот, город предстал перед нами. Мы прошли к гаражам, где находится убежище электроокккультистов.
— Ну всё, — говорит Хазард, — заходи, бери карты и пойдем.
— А ты почему не зайдешь?
— Я же сказала, с техникой не дружу. Если войду, то всему, что там делает Никс, конец. Я не хочу, чтобы кого-то из нас задушили провода её амулетов.
С самого моего начала общения с Хазард, во мне росло недоверие. Казалось, она что-то скрывает. Сейчас недоверие мое выросло настолько, что готово выплеснуться. Почему я вообще слушаю каких-то чудиков? Да я и сам такой же. До конца не могу принять, что погружаюсь в мистицизм с головой. До вчерашней ночи всё было обманом. Но сегодня лжи придет конец.
— Мне кажется, ты что-то не договариваешь. Отшучиваешься про поломку техники. Почему ты хочешь, чтобы карты забрал именно я? Боишься контактировать с остальными оккультистами?
— Нет, это не так, — напряженно отвечает Хазард.
— Тогда в чём дело? Пойми, если ты хочешь, чтобы я пошел помогать вам, я должен знать всё.
— Я могу доказать тебе, что мне опасно туда заходить, но даже само доказательство может подвергнуть нас риску. Ты должен довериться мне.
Это всё начинает меня раздражать.
— Так. Всё, хватит с меня обмана. Я пошел. Ищите кого-нибудь другого, а нужное мне место я и сам найду.
— Эх. Я подозревала, что "Повешенный” будет твердолобом. Ладно. Я покажу тебе. Только береги голову.
С этими словами она подошла к старой брошенной машине, у которой не было пары колес. Она слегка прикоснулась рукой к остову и затем резко отошла. Пару секунд в молчании мы просто смотрим на друг друга. Всё понятно, она сумасшедшая. Разворачиваюсь, чтобы уйти. Внутри меня растет чувство разочарования. Кажется, я просто захотел променять одну ложь на другую. Блуждаю по кругу. Как глупо.
— Берегись! — доносится окрик Хазард позади меня.
Поворачиваю голову и еле успеваю отпрыгнуть в сторону. Падаю в сырой сугроб. В гараж рядом со мной врезается машина. Та самая ржавая брошенная машина без колес! Какого черта? В ней ревет мотор, стекла трескаются и вылетают, словно разбрызгиваясь по улице. В итоге из-под капота начинает вылетать черный дым, и с жутким хлопком машина умирает окончательно. Я сошел с ума, не она. Хазард просто не могла бы взять и метнуть в меня машину. Текно подходит ко мне и помогает встать.
— Никому ни слова, понял? — говорит она, — а теперь пошли.
— Но что это было?
— То, о чем я тебе и говорила, дурачок мой повешенный. Опасно мне жить в Городе, вернее, ему опасно, чтобы я в нём жила.
И вот мы на месте, на набережной. Хазард в задумчивости смотрит на морскую гладь и вдыхает морской ветер.
— Люблю море, — говорит она, — всегда мечтала отправится в долгое плаванье. Жаль, не сошлось. Я бы потопила любой корабль, на борт которого взошла.
— Это и есть то место, куда ты хотела меня привести, набережная? Я понимаю, моряки приносят с собой из странствий множество эмоций и переживаний. В порту собирается энергетика со всего мира…
— Да нет, — прерывает меня Текно, — не в порт я тебя вела. Просто от сюда хорошо видно, — с этими словами она приняла из моих рук колоду карт и начала перебирать их, — Знаешь ли ты, что такое башня? Нет, это не просто здание, не просто карта таро. Башня есть центр притяжения. В скольких историях фигурирует башня, в скольких книгах? Это путь, это испытание, это перемены. Ты должен подниматься выше и выше. Башня — точка бифуркации мира сего. Так говорится в древней книге Альмадатхад, старинном трактате об оккультизме. Башня и повешенный всегда связаны! Твоя дорога — путь к небу!
С этими словами она достает из колоды карту башни, поднимет вверх, а затем бросает в воздух. Карта порхает какое-то время, а потом падает на мостовую рисунком вверх. Нарисованная башня указывает куда-то в море. В туже сторону указывает и Хазард.
— Твой путь лежит туда, — говорит она, — на
