— Не хотите прогуляться, сьера? — спрашивает тот же голос.
— Нет, я лучше пораньше лягу спать, — вздыхаю в тоске.
— Тогда я принесу вам чая, чтобы лучше спалось...
— Спасибо, — киваю и ухожу вновь в печальные мысли.
Без Роуна совсем тоскливо. Он словно часть меня, и лишившись ее, пусть даже на короткое время, чувствую опустошение.
Встаю с пуфика, брожу по комнате. Пытаюсь отвлечься, но не выходит. В саду уже зажглись фонари, но гулять там одной, без Роуна, не хочется.
— Ваш чай, сьера, — тихий звон и стук посуды.
Я продолжаю смотреть в потемневшее окно, но вижу лишь свое размытое отражение.
— Возьмите чай, сьера, — за моей спиной появляется еще один силуэт. Я чуть оборачиваюсь, но на служанку не смотрю. Вижу лишь ее руки, белокожие и сплошь, от кисти до плеча, усыпанные рыжими веснушками.
— Спасибо, — я забираю чашку.
От напитка пахнет травами и цветами. Люблю этот чай... Вдыхаю его аромат, делаю глоток. Привкус кажется мне немного странным, но это не мешает наслаждаться чаем. Медленно допиваю все до конца.
— Уже все, сьера? — веснушчатые руки тянутся за пустой чашкой.
— Да, спасибо, — отдаю ее и вновь погружаюсь в мысли.
— Отдыхайте, сьера...
— Спасибо... — я делаю шаг к кровати, и на меня вдруг накатывает приступ слабости. Голова начинает кружиться, а предметы перед глазами расплываться.
— Что такое, сьера? — меня подхватывают под локоть.
— Мне как-то нехорошо, — шепчу я.
— Давайте помогу вам дойти, — меня начинают куда-то тянуть. И мне почему-то кажется, совсем в другую сторону от кровати. Но перед глазами по-прежнему все плывет, я уже не понимаю, где нахожусь.
— Куда ты меня ведешь? — спрашиваю через некоторое время. Мне кажется, мы идем уже не одну минуту. — Я хочу спать...
— Сейчас, сьера, сейчас поспите... Не волнуйтесь...
В лицо будто бы подул ветер, а воздух стал прохладней.
— Мы на улице? — Мне хочется остановиться, развернуться, но я, как безвольная кукла, следую дальше.
— Сейчас, сьера, сейчас... — слышу все то же в ответ.
— Наконец-то, — а это уже другой голос, мужской.
А меня вдруг совсем перестают слушаться ноги, и я начинаю оседать на землю.
— Да что с ней? Это нормально? — мужской голос становится озадаченным.
— Не знаю... — женский тоже испуганный. — Может...
Но дальше я уже ничего не слышу, проваливаясь в бессознательную тьму...
Сердце готово было выскочить из груди, когда я очнулась от этого сна. Страх сжимал горло, а в висках пульсировала боль. Я кое-как поднялась и в потемках дошла до столика, где стоял кувшин с водой. Выпила прямо из него, от резких движений облив ворот сорочки. Но стало легче. Голова прояснилась, пульс чуть унялся, и я наконец могла начать анализировать. Кажется, только что я видела момент побега Теоллы. Точнее, ее похищения. И в этом не было больше никаких сомнений. Теоллу насильно увели из замка. И убили.
Этот сон непременно нужно рассказать Фаррету!
Я едва не бросилась к нему тотчас, но потом спохватилась, что на дворе глубокая ночь, и врываться в чужую спальню в такое время более чем неприлично. Что ж, придется дождаться утра...
Завтрак, как и ужин вчера, мне принесли прямо в комнату. Служанка, молодая брюнетка по имени Лора, была вежлива, но держалась на расстоянии, в разговоры выступала неохотно, на вопросы отвечала коротко, без долгих объяснений.
— Сьер Фаррет у себя? — все же спросила я, когда та собралась уходить.
— Не в курсе, сьера...
— Ясно, спасибо.
Где находилась его спальня, я помнила. Но для начала подождала, пока уйдет Лора, и только тогда покинула комнату сама. Постучалась к Фаррету: тишина.
— Сьер Фаррет... — позвала еще раз для надежности, но мне никто не ответил. Похоже, в спальне его не было.
Тогда я отправилась вниз, надеясь, что встречу его где-нибудь там. И угадала. Еще спускаясь по лестнице, я услышала, как он разговаривает с кем-то на повышенных тонах:
— Прекрати, такое поведение не достойно этого дома... Имей уважение ко мне и себе заодно!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ты бросил меня вчера одну в Йорте! — я узнала этот голос сразу: Петра.
Спустившись еще на один пролет, я наконец смогла увидеть их в центре самого холла.
— Я попросил Лукаса обеспечить тебя охраной и экипажем, что он и сделал, — Фаррет смотрел на любовницу с нетерпением.
— Но ты ушел оттуда вместе с ней, этой девкой! — размахивала та возмущенно руками. — Опять поддался ее чарам! Забыл, как она с тобой поступила? А ты притащил ее обратно к себе в замок!
— Тебя это не касается, — Фаррет уже цедил слова. — Впрочем, ты ведь тоже знаешь, что она ждет ребенка... Моего.
— И ты ей поверил? — надрывно засмеялась Петра. — Кто знает, где она нагуляла его? Потому что твоя Теолла...
Договорить он ей не дал, схватил резко за локоть, что та аж вскрикнула, и притянул ее к себе, зло зашептав в лицо:
— Еще одно дурное слово о Теолле, и я вышвырну тебя из замка, не дав даже собрать свои вещички.
— Вот как? Ты снова меня выгоняешь?
— Снова? Ты сама вернулась, я лишь позволил тебе остаться... Но только из добрых побуждений.
— Значит, мне уходить? — спросила Петра с вызовом.
— Пожалуй, да, — Фаррет отпустил ее. И наконец увидел меня.
Петра тоже обернулась. Ее лицо исказила гримаса, похожая на ухмылку. Она уже сама оттолкнула Фаррета и пошла от него прочь, куда-то в сторону сада.
— Доброе утро, — заговорила я первая, на что Фаррет смазано кивнул. — Извините, что помешала... Я искала вас, сьер... Мне нужно рассказать вам кое-что важное. Мне сегодня снова снился сон...
Почему-то при упоминании этого Фаррет как-то дернулся и нервно повел шеей, но потом все же выдавил из себя:
— Идем... те...
Он привел меня в комнату все на том же первом этаже, похоже, гостиную, только небольшую: пару кресел, софа, кофейный столик и камин, украшенный сверху фарфоровыми статуэтками. Кивком предложил сесть на софу, сам же опустился в кресло напротив.
—Что за сон? — спросил потом.
— Сон из тех, про которые я вам говорила. О прошлом Теоллы, — ответила я, сцепив ладони и положив их на колени. — И сегодняшний, похоже, был именно о том дне, когда Теолла ушла... Вернее, ее украли. Именно это было во сне.
— Украли? — Фаррет изменил положение и выпрямился.
— В общем, в этом сне я... То есть Теолла... Сидела у зеркала в своей спальне. Рядом еще кто-то находился, то ли девушка, то ли женщина... Похоже, служанка. Но я почему-то не могла ее рассмотреть. Я спросила ее о вас, не вернулись ли. Она ответила, что вы задерживаетесь. Вы были в тот день в Йорте, да? Теолла думала о Лукасе Морайе.
— Да, в тот день меня срочно вызвали в свой гарнизон на той территории... Морай тоже подъезжал туда, — подумав, ответил Фаррет. — Я вернулся оттуда посреди ночи, и Теоллы уже не было.
— Понятно... — вздохнула я. — Ее к тому времени уже вывели из замка в полубессознательном состоянии...
— Что? — у Фаррета удивленно взметнулись брови.
— Та служанка принесла Теолле какой-то чай, после которого ей стало плохо, — вернулась я к своему сну. — Потом ее куда-то повели. Она была в таком состоянии, что не могла сопротивляться. Я смотрела на все затуманенными глазами Теоллы, поэтому не видела, куда шла. Помню только, что оказались на улице... Потом появился еще мужчина, он ждал меня... Но в тот момент Теолла, кажется, отключилась, и сон прервался.
— Это был Гард? — сразу спросил Фаррет.
— Нет, голос не похож на его...
— А служанку узнаешь по голосу?
— Попробую... — неуверенно кивнула я.
— Хорошо. Вечером я соберу всех слуг вместе, и ты попробуешь ее узнать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— А, может, не надо всех? — предложила я. — Как бы нам не спугнуть ее. Вдруг она, узнав о вашем приказе, догадается, что ищут ее, и сбежит.
— Если не сбежала уже... — протянул Фаррет, вновь задумчиво прищурившись.
— Может, и нет, — откликнулась я. — Есть шанс, что она знает об эффекте зелья и думает, что я ничего не помню. Я предлагаю выждать хотя бы день. Я пока понаблюдаю за слугами. Где я могу встретить тех, кто прислуживает в комнатах? Они собираются когда-нибудь вместе?
