Второй бот был совместной собственностью Сэмира и Вента, которые собрали его своими руками и у Дженсена просто язык не поворачивался велеть им поставить «манту» в ангар на Земле и кататься на ней в отпуске.
Мигеро хотя и постоянно напоминал о нарушении протокола, понимал, что они настолько минимальны по сравнению с проводимой экипажем работой, что можно смотреть на них сквозь пальцы. Однако он оставлял за собой право постоянно напоминать об этом. Надо же было за что-то «ругать» один из лучших экипажей рейнджеров Комитета. Дженсен же снисходительно улыбался и продолжал использовать четыре «манты» вместо двух.
Так получилось исторически, что время, проведённое в лётных школах, это было единственным местом, где курсанты учились вместе, ещё не делясь на комитетчиков и функционеров Бюро. Хотя конкурирование между этими структурами уже на стажировке было очень существенное.
Рейнджеры двух служб почти не встречались друг с другом после проведения совместных операций. Не то, чтобы это было под запретом, но всё-таки некая настороженность присутствовала с обеих сторон. Они даже тренировались в разных местах: основные полигоны Комитета располагались на Луне, спутнике Марса Фобосе и в северном полушарии планеты. Бюро же тренировало своих будущих пилотов-разведчиков на Меркурии, в южном полушарии Марса и на Деймосе. У Меркурия был особый статус. Планета являлась зоной влияния Бюро, так как на ней располагалась крупнейшая исправительная колония для преступников. Военных баз у Бюро в Солнечной Системе тоже было на порядок больше. Всё-таки данное ведомство, вышедшее из недр Интерпола, претендовало на звание старейшей государственной структуры, несмотря на то, что ОКПДКБ был создан практически в то же время, только функции и задачи у комитетчиков были другими. Может быть, поэтому рейнджеры Бюро немного свысока смотрели на своих главных конкурентов, хотя, чего задирать нос? враг-то для обеих структур был один и то же.
Марс, пожалуй, был единственной планетой, не считая Земли, где сферы Комитета и Бюро сталкивались наиболее тесно. Выполняя операции на юге, Дженсен иногда видел опознавательные знаки Бюро на пролетающих вдали кораблях. Вполне возможно, что одним из них был «Ригель».
Шанс встретить рейнджеров Комитета на полигонах Бюро равнялся нулю. Общие операции между структурами, конечно, проходили регулярно. За это надо было благодарить Сеть браконьеров, и в частности Брэмэра, который не просто объединил всех под одним знаменем; он сосредоточил в своих руках единовластное управление, и Сеть не просто ожила, она стала расти в геометрической прогрессии, и год от года становилась всё сильнее и сильнее.
Но «вне поля боя» по большей части военная братия двух ведомств почти не знала друг друга.
...Наконец, после месячного «ареста», Дженсен с экипажем получил задание. Изучая план будущей операции возврата, он привычно запросил сводку за последний день. С тех пор, как ранили Сэмира, стычки между браконьерами и рейнджерами в пределах системы Марс-спутники усилились. Смешно было читать об этом: под носом у двух важнейших и крупнейших правоохранительных организаций землян браконьеры проворачивали свои дела без малейших для себя неудобств. В который раз Дженсен задумался о том, кто и как сливает Брэмэру информацию с грифом «секретно».
Дженсен отошёл от иллюминатора, из которого уже некоторое время наблюдал за марсианским восходом. Они только что вернулись из ангара, где проконтролировали погрузку биоматериала, изъятого у населения и отбитого с боями у браконьеров. Животных на этот раз было слишком много. Протоколы возврата некоторых организмов очень сложны. Так что, сегодня Дженсен решил разбиться на пары и работать на двух «мантах» соответственно. К тому же Бруни не терпелось выгулять свою красавицу; одним из ограничений их месячного «ареста» был запрет на любые полёты. Мигеро таким образом пытался их воспитывать. А Бруни становилась настоящей ведьмой, если не садилась за свой именной штурвал хотя бы раз в неделю.
Когда он сказал Бруни, что она сегодня ведёт, её совершенно девчачий визг едва не оглушил не только Дженсена, стоящего рядом с ней, но и парней, которые находились в шлюзовом отделении этажом ниже.
─ Женщины! ─ бросил Дженсен скептически, но тут же улыбнулся. Бруни, равно как и Джаред, всё ещё оставались детьми, хотя и казались взрослыми. Именно это ему в них обоих и нравилось до сих пор.
Они разделили обязанности: Сэмир и Вент взяли на себя мелкий фрахт, как они называли небольших по размеру животных. К ним, например, относились все летучие и ползающие твари, размером с земную крысу, и насекомые; как ни странно, этих тоже было много в контейнерах сегодня. Трёхрогие жуки размером с ладонь иной раз пугали своим видом, но всё равно, очень ценились в частных коллекциях, ведь и от уродства порой было глаз не оторвать. Если бы на Марсе жили марсиане, им тоже свой животный мир казался бы совершенством, а земной ─ ужасным, пусть и по-своему уникальным.
А Дженсен с Бруни решили взять на себя скунбриков, чёрт бы их побрал! Бруни смеялась его выбору, красноречиво поигрывая бровями и явно намекая на кое-что, сказанное кое-кем, о ком Дженсен запретил даже упоминать. Дженсен закатывал глаза или грозно рычал, если она уж слишком наседала.
...Скунбриков всегда было много. На чёрном рынке исполнения заказов на поимку этих зверьков покупатели терпеливо ждали месяцами, страшно было даже представить, о каких суммах шла речь. А вот Дженсен, несмотря на любовь к живым существам вообще, не испытывал особой симпатии к скунбрикам. Согласно каталогу Красной Книги Внеземелья, они не являлись катализатором опасных мутаций с животным миром Земли, и человечеству не грозила пандемия ни от их шерсти, ни от ядовитой железы, которой обладали зверьки. Хотя кусались твари вполне реально и больно, и умереть от яда, случайно попавшего на отрытую ранку, можно было запросто. Одно счастье, что отсутствие привычной атмосферы на Марсе заставляло землян ходить в скафандрах, которые просто так не прокусить. Эклза отталкивала от скунбриков их ассиметричность, отсутствие глаз, трёхпалость и кожистые наросты на спине, похожие на бородавки; всё это вместе взятое вызывало стойкое омерзение, Дженсен ничего не мог с собой поделать. А ведь ему нравились змеи и жабы, он находил их милыми и забавными. Даже пресловутый палочник не вызывал у него отвращения, хотя, увидев это маленькое чудище в первый раз, Дженсен едва не свалился с дерева. Встреча представителей двух разных миров ─ человека и насекомого ─ на одной из веток старого дуба, росшего в саду за домом Эклзов, едва ли была тёплой. Однако потом, когда отец рассказал ему о палочниках много интересного, включая удивительную способность существа сливаться с окружающей природой, Дженсен так ими увлёкся, что заразил своим энтузиазмом даже маму. До такой степени, что её следующий проект сотового строительства в южном полушарии Марса носил в себе явные элементы мимикрии.
Так что, скунбрики оказались исключением из правил, и как бы Дженсен не заставлял себя, он так и не смог полюбить марсианскую зверушку, продолжая морщиться каждый раз при взгляде на нее. А видеть приходилось до безобразия часто. Размеры и неприхотливость в содержании делали неприятного зверька лакомым кусочком для любого долбанутого коллекционера. Дженсен не любил их ещё и потому, что на зверьков порой находило что-то, признаками напоминающее земное бешенство, и тогда скунбрики сбивались в крупные стаи. И не дай вам Бог оказаться у них на пути!
Учёные бились над этой загадкой последние двадцать лет (раньше за скунбриками подобного не замечали), но механизм запуска не разгадали до сих пор. По идее, бешенство скунбриков могло случиться в любой момент. Конечно, в города они не попадут, пятиуровневая защита чего-то да стоила, но на Марсе давно уже было слишком многолюдно. Туристы, военные и рейнджеры, а также другие специалисты, изучающие флору и фауну планеты, следящие за метеоусловиями, добывающие полезные ископаемые и тому подобное. То есть, люди из группы риска ─ те, кто работал или отдыхал вне защитного купола. И это не считая ежедневного паломничества сотен туристов к главной достопримечательности Марса ─ горы Олимп, по праву считавшейся туристической Меккой. Тот на Марсе не бывал, кто Олимп не повидал... Да уж, и смешно и грустно, учитывая, что этот рай как раз был расположен в самом центре обитания скунбриков. По идее, каждый, кто выходил на марсианскую поверхность в какой-то мере рисковал. Несмотря на три ноги, скунбрики развивали отличнейшую скорость. Причём их хвост создавал дополнительные проблемы. Они им пользовались аналогично земным скорпионам, только в отличие от последних, яд скунбриков располагался не только на кончике шиповатого хвоста. Ядовитые железы имелись на зубах и на каждом когте твари.
