– Стой! – поднимает руки мужчина со шрамом: – хватит! Проходите! – не слушая его я делаю шаг вперед и пинаю девушку в коленную чашечку, как только она непроизвольно наклоняется вперед – ударяю ее рукояткой ножа в висок. Двое оставшихся, переглянувшись – встают на защиту лидера, все еще стоящего на одном колене. Нелегко видать дается эта Печать.
– Так вы хотели сдаться? – говорю я, улыбаясь и шагая вперед. Двое ощетиниваются ножами, такими же как у меня – короткими клинками.
– Я готов к переговорам… – говорю я, продолжая шагать вперед и опустив клинок вниз: – и вправду, давайте уладим это недоразумение…
Как я и ожидал – эти ребята слишком увлечены субординацией. В таких вот случаях, когда надо принимать решение быстро и самостоятельно – они плывут. Счет идет на доли секунд, я иду вперед и вроде не представляю угрозы, клинок в руке опущен, на лице – спокойствие и даже сочувствие. Это же недоразумение, верно? Нет, если бы я шел так на одного из них в темном переулке – каждый из них сперва тыкнул меня ножом, а потом уже стал бы вопросы задавать. Но они на службе, ситуация вышла из‑под контроля, никто не хочет брать на себя ответственность и потому они оба – на секунду оглядываются на своего начальника – за решением. Что делать, начальник? Вот только нельзя упускать противника из виду, если он так близко и у него в руках – нож. На дистанции до трех метров, человек вооруженный ножом – смертоноснее, чем человек, вооруженный пистолетом. А уж тренированный, знающей что именно делать с ножом человек, хорошо мотивированный и злобный…
– Ну что? – говорю я, вставая над бесстрашным лидером инквизиторов и коротким движением стряхивая кровь с клинка: – помогли тебе, сынку твои печати?
– Тварь. – бормочет инквизитор, пытаясь ударить меня своим ножом, который он достал из‑за спины. Детский трюк, в самом деле. Просто бью клинком по его пальцам, заставляя разжать их и бросить клинок на пол. Оружие лидера больше похоже на кинжал или даже дагу – длинный, обоюдоострый клинок, словно предназначенный чтобы проникать через кольца кольчуги. Лидер хватается за руку и баюкает ее, скривившись от боли. Я бью и его в висок рукоятью. Мне бы хотелось его расспросить, но нет времени, да и Юки с Акирой нуждаются в помощи…
– Стоять! – гремит голос за спиной, я поворачиваюсь и вижу серые жилеты подразделения Антимагии.
– А вот вас нам как раз и не хватало. – доверительно сообщаю им я, чувствуя как действие Абсолютной Печати проходит и вокруг меня поднимаются багровые ленты.
Глава 17
Глава 17
Серая униформа. Серые шлемы с непрозрачными забралами на лицах. Серые же бронежилеты с литерой «А» на груди. В отличие от Инквизиторов, эти – уже распределились по пандусу входа номер шестнадцать, держа оружие наготове. В руках у бойцов Антимагии – уже знакомые дробовики. У некоторых – штурмовые винтовки, семь шестьдесят два на пятьдесят один, серьезный калибр. Для города – оверкилл, но они видимо готовы к неожиданностям вроде ледяной стены или кровавого щита. Наколенники, налокотники, запасные магазины, пластиковые петли для связывания, пистолеты в кобурах на бедрах, ножи, на ногах – серые же ботинки военного образца. Серьезные ребята. И самое главное – их много. Навскидку – человек двадцать.
Попадать в руки Антимагии категорически неохота. Ни к инквизиторам, ни к ним. Потому что, пока ты на свободе – у тебя еще есть шансы, а когда ты будешь у них, то все будет зависеть от их милости, а уж на это бы я не рассчитывал. Нет, если есть возможность – нужно бежать. Или сражаться.
Действие Абсолютной Печати спадает окончательно. В мир словно возвращаются краски и звуки, я снова чувствую свои багровые ленты, вздымающиеся вокруг, словно лозы кровавого растения. Чувствую прохладу бетонного пола босыми ногами, обувь разлетелась к черту, надо носить с собой сменную обувь, или разуваться перед боем. Слышу, как стонут лежащие на полу инквизиторы. Рядом со мной встает Акира, она уже получила порцию кровушки и восстановилась, ее пиджак порван, она где‑то потеряла свои очки, но на ее ладонях снова пляшет иссиня‑голубое пламя. Знаю, что где‑то сзади так же поднимается и Юки, вернувшая свою магию и отбросившая ненужный дробовик.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Юки! – говорит Акира и в этом коротком слове содержится что‑то, чего я не понимаю, эмоциональный посыл, недоступный мне, потому что Юки тотчас отзывается.
– Хай, Акира‑нээсан! – отвечает она на эту, лишь ей понятную команду и полутемный зев входа номер шестнадцать выдыхает арктической стужей. В воздухе кружатся маленькие снежинки, появившиеся из ниоткуда, закручиваются вокруг Юки стремительным белым водоворотом, застилают все вокруг, заставляют прищуриться и поднять руки, защищая глаза.
– Льдом и водой! – вдруг раздается срывающийся голос Юки, и я приседаю, вбиваю свои багровые ленты в раскрошенный и холодный бетон пола, протягиваю новые нити к Акире и Юки, готовлюсь к тому, что сейчас в закрытом пространстве входа номер шестнадцать рванет тактический ядерный боеприпас. Что останется после? Мысленно представляю себе кратер на месте стадиона. Их нужно остановить!
– Пламенем и звездой! – слышится треск шаровой молнии в руках у Акиры и рев пламени за ее спиной.
– Стойте! – кричит командир Антимагии: – Син, да останови ты этих своих самоубийц уже!
– …? – от неожиданности я даже забываю о своих лентах и они начинают сворачиваться произвольно, словно клубок змей ранней весной. Командир Антимагии рывком поднимает забрало шлема, отстегивает подбородочный ремень и снимает шлем, раскидывая волосы по плечам.
– Вы лучше сейчас на стадион идите. – говорит сестричка Нанасэ, придерживая в одной руке шлем, а в другой – тяжелый тактический дробовик Антимагии: – а то без вас начнут. А мы тут …разберемся.
– Нанасэ‑онээсан! – кричит Юки: – как хорошо, что вы здесь! Я соскучилась! Вы обещали научить меня готовить!
– Опаздываешь, Нанасэ. – бурчит Акира, и шаровая молния в ее руках уменьшается и исчезает, пламя за ее спиной опадает и наконец можно слышать разговор не напрягая слух.
– Опоздала, ага. – кивает Нанасэ: – кто ж знал, что вы такие шустрые. Успели уже и с инквизицией поссорится и стадион едва не разнесли. Идите уже, опоздаете, не зачтут вас в командном составе. – она делает жест, и бойцы Антимагии начинают склонятся над павшими, оказывая медицинскую помощь.
– Хорошо. Мы еще поговорим. – времени действительно нет, нужно бежать, но с сестренкой обязательно надо поговорить. Потом. Сядем обстоятельно так, без оружия и кучи бойцов специальных подразделений и поговорим.
– Бежим. – говорю я, повернувшись к своим. И мы бежим по бетонному покрытию выхода номер шестнадцать.
– До свидания, Нанасэ‑онээсан! – кричит на бегу Юки, помахав рукой.
– Откуда ты знала, что Нанасэ прибудет? – на бегу спрашиваю у Акиры. Та отрицательно мотает головой.
– Не знала. – говорит она: – блеф.
– А. Ясно. – я берегу дыхание. Бежать недолго, но схватка с инквизиторами меня утомила – не физически, но ментально. Выжгло мне нервную систему, наверное, последствия этих комаров с нейротоксинами. Жуткое оружие, так подумать, да и вообще – раскатали бы нас там как детей, не будь у меня такой способности удобной. Загибаем пальцы – первый раз мы упали из‑за молнии в ограниченном пространстве, второй раз – комарики с ядом, а третий – Абсолютная Печать. Опять вытащили на слепой удаче и читерских способностях, пора уже с этим завязывать, я не управляю ситуацией, нас тащит как лодку без весел по течению и что‑то подсказывает, что впереди водопад.
– Вот вы где! – радуется Майко, едва мы врываемся на трибуны, в свой сектор и падаем на скамейку запасных: – да что с вами произошло?! Акира?!
– Дорожное происшествие. – коротко кивает та: – еще не началось?
– Не, еще концерт идет. – говорит Майко: – уже заканчивается. Акира, у тебя пиджак порван.
