Пушкиными и Багратионами четыре архимага числятся, если я не ошибаюсь.
В разных Родах, но при их Кланах. Мне расслабляться сейчас никак не с руки, не то что Обдорину.
Хорошо ему. И выпить может, и поразмышлять в тишине салона моего реактивного дирижабля, а мне уже в ночь пора.
В распахнутый люк гондолы.
Прямо в тёмное ночное небо.
Ногами вниз.
Прыгаю-ю-ю…
Ночной мёрзлый воздух обжигает до самого нутра, когда ты в падении пытаешься вздохнуть.
– Эх-х… Ма-а-а-ть, – успел я выразить свои ощущения, пока скорость падения была ещё не так велика.
Не… Понятно, что я архимаг, и с Левитацией дружу. Но страшно, всё таки до жути.
Первый раз с дирижабля вниз сигаю, да ещё ночью.
Эликсир ночного зрения мне выпить не дали. Он штука двойственная. Чисто по ночи он хорош, а доведись на свет вылезти, и придётся филина изображать, которого день застал не там, где надо.
Интересно у человека восприятие работает. Казалось бы, лечу я вниз, ору себе потихонечку, как мне кажется, в основном от полноты ощущений, как вы понимаете, а краем глаза успеваю заметить тени пилотов, скользнувшие в мою сторону.
Приземлился я вполне удачно. Успел в отсветах фонарей увидеть памятный стальной цветок, который сам когда-то сваял перед домом сталепромышленника. На него и ориентировался, замедляя падение и переводя его в управляемое планирование. А там и вовсе замер в метре над землёй, осматриваясь и оценивая обстановку.
Обстановка так себе.
Нечто вроде вялотекущей осады. Изредка кто-то постреливает. Вон, даже по щиту мне пару раз прилетело.
Правда, кто-то из пилотов тут же огрызнулся короткой очередью, и рокот серьёзного калибра автоматической пушки тут же заставил всех остальных прекратить стрельбу.
Ещё бы. Прозвучало это так, как будто волкодав рявкнул на стаю уличных шавок, и те враз хвосты поджали.
В наступившей тишине свист двигателей МБК вдруг стал слышен особенно отчётливо, давая понять обеим враждующим сторонам, что на поле появился новый игрок.
– Кого там чёрт принёс? – раздался от ворот особняка голос, усиленный магией.
Оп-па, Одарённые тоже в деле, и как я понимаю, маг находится среди тех, кто пытается проникнуть в дом сталепромышленника.
– Ты бы представился, любезный, прежде чем вопросы задавать, – максимально оскорбительно отозвался я, в свою очередь усиливая голос.
Специально так сказал, в надежде спровоцировать неизвестного мага на атаку.
Обратился к нему, как к половому в трактире, если что.
Темнота мешала мне разглядеть, что происходит у ворот, и я запустил свою «визитку» в небо, решив осветить окрестности. И чуть было не проворонил файерболл, понёсшийся на меня от сторожевой будки. Можно сказать, заклинания мы, с неизвестным мне магом, использовали практически одновременно. Его файербол размазался по моим Щитам, а в ответ я, уже с полным на то основанием, запустил облегчённую версию «Бумс-с-с».
Мм-м-м…
Это заклинание надо бы доработать.
Шибздануло так, что в особняке тренькнули и выпали стёкла. Не везде, к счастью, но около крыльца рамы точно зияют тёмным оскалом.
Пилоты, словно коршуны, свалились на глушённую дичь. Стрельбы не было.
Рукопашка пилота, одетого в доспехи, требует особого искусства. Основное умение заключается в том, чтобы случайно противника не зашибить, и пленных не поломать, когда они попадутся в стальные перчатки, снабжённые усилителями.
– Входная группа под контролем, – услышал я доклад командира пилотов.
Кстати, а отчего их дюжина? По Уставу, пилоты у нас на пятёрки разбиты, и только в случае спецопераций им может быть придан дополнительный командир.
Мысль промелькнула. Вроде бы подумал, но тут же забыл. Не хватило времени на осмысление.
– Господа, князь Бережков прибыл просить руки Второвой Светланы Николаевны, – за отсутствием дворецкого самостоятельно озвучил я цель визита, когда немного стих шум в ушах, вызванный моими же действиями. Вроде бы ослабленным «Бумс-с-сом» долбанул, а всё равно, знатно ухнуло.
– Матрёна, да отпусти же ты меня! – донёсся из особняка отчаянный девичий крик, – Это Олег за мной прилетел!
– Какой ещё Олег? – отозвался на голосок Второвой сочный бабий голосище.
Солидный такой, я бы сказал, могучий. Этакий волжский бас, в его женском варианте.
– Князь он! Самый настоящий!
– Хорошо хоть не пры-ы-нц, – насмешливо растянула могучая женщина последнее слово.
Не, е голос у неё. Голосище.
Сквозь выбитые окна голоса внутри особняка были слышны на удивление хорошо.
– Пры-ы-нцом не уродился, – поддразнил я спорящих, скопировав произношение незнакомой мне женщины.
– Ой, батюшки, да он же нас слышит! – всполошилась бабища, – Эй, Матвей, выгляни-ка во двор. Посмотри, куда супостаты подевались.
– Так нет их уже. Как есть всех заарестовали, – доложил бородатый мужик, высовываясь их окна по пояс, – Вона, глянь, как их железные человеки вяжут и мордой в грязь укладывают.
– И точно, – выглянула в окно с выбитыми стёклами внушительных размеров тётка в запахнутой шали, – Профессор, Владимир Ефимович, снимайте ваши обереги. Отбились мы от одного жениха. Теперь вродь, другой пожаловал. И опять без сватов, – крикнула здоровенная бабища куда-то внутрь дома.
– Может я в сваты сгожусь? – подлетел к окну один из пары гвардейцев, не принимающей участия в штабелировании контуженных нападающих.
Так-то я приметил, что эта пара особняком держится, словно бы они и не вместе с остальными пилотами.
– А ты кто будешь? – развернулась бабища к пилоту, и упёрла руки в боки.
– Да так, царь я местный. Император, если что, – откинул пилот забрало шлема.
– А ну-ка, в сторону посмотри, – потребовала женщина, недоверчиво вглядываясь в лицо пилота, висящего в воздухе метрах в десяти от окна, – Ой, батюшки! И точно, Ампиратор! Как на червонце нарисовали, один в один. Светланка, тут тебя сам Ампиратор сватать прилетел. Хлеб – соль на крыльцо тащи. С самим царём целоваться будешь!
* * *
Свадьбу мы отпраздновали поутру. В заводской часовенке.
Как ни странно, но у Светы нашлось подходящее платье. Она призналась, что заказала его из любопытства. Очень ей хотелось на себя посмотреть в невестах. Благо, батюшка в деньгах не особо дочку ограничивал. Потешила любопытство. А тут, глядишь, и пригодилось платьишко. Вполне себе для свадьбы пошло.
Сама процедура свадьбы мне не слишком запомнилась, гораздо лучше в память врезалась ночная беседа с Императором.
Спать мы не ложились, оттого и коротали время в малой гостиной, где уцелели стёкла и уютно потрескивал камин.
Началось всё с небольшого доклада профессора Грум-Гржимайло.
Кстати, это он организовал оборону дома, и даже сумел противостоять магу, который оказался среди захватчиков. Дар у профессора слабенький вроде, но контроль над магией доведён до абсолюта. По крайней мере что-то такое я понял из
