— Да, вы правы, пожалуй, — улыбнулся тот.
— У вас, насколько я могу судить, и впрямь царит образцовый порядок, — польстил ему Себастьян. — Могу лишь пожелать вам удачи и в дальнейшем.
— Благодарю, — кивнул тот, явно прокручивая в голове всё услышанное от того, кто на протяжении нескольких лет составлял главную головную боль прежнего директора. — Приятно было побеседовать с вами. Что касается вашего дела, повторяю, я приложу все усилия, чтобы разрешить его в ближайшее время.
— Буду крайне вам признателен, — вздохнул Себастьян, помолчал и добавил: — Господин Сайн, еще одна крохотная просьба…
— Да? — насторожился тот, видимо, вспомнил поговорку о том, что некоторым палец в рот не клади, не то всю руку оттяпают. Что еще пожелает гость? Лекцию прочитать?
— Не найдется ли у вас места, где я мог бы сменить костюм? — вполголоса произнес Себастьян. — Видите ли, к вам я ехал из Эоса, при полном параде, так сказать, а вот далее мне предстоит отправляться по делам, где мой официальный костюм будет совсем не уместен и станет привлекать излишнее внимание…
— О, понимаю, — кивнул директор, заметно расслабившись. Видимо, кое-что слышал о делах начтранса.
— Мне, право, неловко, но времени заезжать к себе просто нет, а в машине…
— Ну что вы, право, это ерунда. Сейчас я позову фурнитура, он проводит вас, у нас есть пустующие комнаты.
— Да, могу я попросить вашего фурнитура принести сумку из моей машины? Она во дворе.
— Разумеется, разумеется, — кивнул Сайн, явно уже не чаявший отделаться от гостя, и подозвал слугу. — Ваш автомобиль, господин Крей…
— Его ни с чем не спутаешь, — заверил тот, передавая ключи фурнитуру. — Такое здоровенное черное чудовище несколько… хм… непривычного вида. Сумка на заднем сиденье.
— С-сию м-минуту, г-господин, — поклонился фурнитур и испарился.
— Что это с ним? — удивленно спросил Себастьян.
— Несчастный случай, — вздохнул директор, явно не горя желанием распространяться о причинах заикания слуги. — Скоро пройдет. А убирать опытного фурнитура лишь из-за такой малости, на мой взгляд, расточительно.
Начтранс только ухмыльнулся — это явно был тот, напуганный чересчур деятельным воспитанником. От него не избавились, и то хорошо. У директора верный подход — опытного слугу еще поискать нужно, а для работы с детьми тем более не всякий подходит.
— П-прошу, г-господин, — вновь материализовавшийся рядом слуга держал довольно потрепанного вида сумку. Вид у него был несколько озадаченный: очевидно, колёсный автомобильный монстр Себастьяна произвел на него впечатление.
— Благодарю, — тот забрал ключи, вопросительно взглянул на директора.
— Том, отведи гостя в любую пустующую комнату, — велел тот. — Зайдете потом ко мне, господин Крей?
— Не смею более злоупотреблять вашим гостеприимством, — улыбнулся Себастьян. — Мне уже пора.
— Что ж, тогда Том проводит вас к выходу, — кивнул директор. — Всего доброго, господин Крей!
— Всего наилучшего, господин Сайн! — со всей возможной искренностью ответил тот и взглянул на фурнитура.
— П-прошу, г-господин, — повторил тот и двинулся вперед, указывая дорогу.
Себастьян, чуть повернув голову, бросил взгляд назад. Так и есть, мальчик, всё это время не спускавший с него глаз, осторожно двинулся следом. Один, без приятеля — тому, видно, надоело торчать на месте. Прекрасно, осталось только куда-то деть фурнитура!
Тот, предупредительно распахнув дверь, впустил Блонди в пустую комнату. Такие всегда имелись, секторы редко бывали набиты под завязку, к тому же в последние годы лаборатории Второго Консула сделали решающую ставку на качество, а не количество, с тем, чтобы сократить число отбракованных на ранних стадиях развития элитников до минимума. В идеале — до нуля. Похоже, начало получаться.
— Том, вынужден еще раз воспользоваться твоей помощью, — деланно спохватился Себастьян, сунув руку в сумку. — Под передним сиденьем еще небольшой такой сверток, принеси, будь любезен. Держи ключи.
— Н-но, г-господин…
— Не беспокойся, правила я знаю и без сопровождения из комнаты не выйду, чтобы не пугать молодежь, — усмехнулся тот. — Давай, живее!
Том, вздохнув, исчез, а Себастьян неспешно занялся делом, искренне надеясь, что весь этот спектакль был затеян не зря…
…Отделаться от Айвера оказалось несложно: осознав, что приятель собирается еще долго изучать гостей, а вот строить предположения о том, кто это, явно не намерен, тот быстро заскучал и отправился восвояси.
И очень зря, по мнению Теодора, потому что события дальше стали развиваться крайне интересно. Незнакомец еще некоторое время говорил с директором, при этом совершенно определенно отслеживая краем глаза перемещения Теодора. Даже как-то взглянул вопросительно, мол, что ты уставился? Мальчик принял независимый вид, смотреть ведь не возбраняется! Ярко одетый Блонди улыбнулся и чуть заметно кивнул, дескать, смотри, не жаль… Всё это насторожило Теодора еще больше, а заинтриговало и вовсе до невозможности. С чего бы этому важному господину делать ему какие-то знаки? Мальчик был уверен — это именно знаки, а больше ни на кого гость особенного внимания не обращает. Вернее, обращает, но ровно столько, чтобы его интерес к Теодору не бросался в глаза.
Дальше стало еще интереснее: директор подозвал того самого фурнитура, пострадавшего по вине Теодора, Том его звали, и куда-то отправил с поручением. Кажется, это гость о чем-то попросил и вскоре Том вернулся с сумкой. Точно, незнакомый Блонди передавал ему ключи от машины, но зачем ему здесь какие-то вещи?
Мальчик терялся в догадках, а гость тем временем раскланялся с директором, тот направился к себе, а чужак пошел за Томом, тащившим багаж. Повернул голову и снова выцепил Теодора взглядом, и взгляд этот явно на что-то намекал.
"Ну не убьет же он меня," — резонно рассудил мальчик, решив, что если даже не попытается что-либо выяснить, то будет жалеть до конца дней своих, и осторожно двинулся следом.
Вот Том отпер для Блонди пустующую комнату, внес туда сумку. Это что, гость намерен остаться? Вряд ли, не в этом же секторе!
Теодор подобрался совсем близко, но успел нырнуть за угол, когда фурнитур вдруг вышел из комнаты. Снова с ключами в руке и с довольно кислой миной — должно быть, Блонди послал его за чем-то еще. Значит, есть немного времени, чтобы…
Сгорая от любопытства, Теодор неслышно подошел к приоткрытой двери. Увиденное в комнате его, мягко говоря, удивило. Незнакомец сноровисто отстегивал наплечники, небрежно бросая их на стол, потом расстегнул пояс и спокойно снял тунику.
Это было, по меньшей мере, необычно. Даже воспитанникам интерната, с их достаточно простой формой, помогали одеваться фурнитуры, считалось, что это правильно, но чтобы взрослый Блонди вот так запросто сам расправлялся со своим костюмом…
Тут только Теодор понял, что же показалось ему странным в одежде этого странного незнакомца: под туникой тот носил не обычный нижний костюм. Это было… мальчик нахмурился. Да, точно, сверху, кажется, был "свитер" — достаточно тонкий, облегающий, а снизу — обычные зауженные брюки. Всё вместе, если не приглядываться особенно, выглядело до крайности похоже на форменный костюм!
"А может, это вовсе не Блонди? — закралась мальчику в голову странная мысль. — А кто-то замаскировавшийся под него?" Впрочем, эту идею он, поколебавшись, отмёл. Конечно, можно было придумать доводы как в ее защиту, так и в опровержение, но… не распознать чужака директор вряд ли бы смог. Да и вся атрибутика высокопоставленного элитника была на месте — и коммуникатор, и всё прочее, что полагается. И если уж надо было выбирать между пробравшимся в интернат поддельным Блонди (хотя какой вменяемый шпион стал бы разоблачаться прямо здесь?) и просто очень странным Блонди, Теодор склонялся ко второму варианту.
— Ты чего на пороге торчишь? — обратился вдруг к нему незнакомец, и Теодор невольно отпрянул. Кажется, он слишком увлекся наблюдением и приоткрыл дверь шире, чем следовало. — Заходи давай. И дверь закрой.
Теодор напрягся. На его памяти с ним никто никогда так не разговаривал, тем более, из старших представителей элиты. И оставаться с этим странным Блонди в закрытой комнате ему вовсе не хотелось. С другой стороны, разбирало любопытство, да какое!
Тогда он пошел на компромисс сам с собою — зайти в комнату зашел, но дверь оставил приоткрытой, просто на всякий случай, и не стал подходить близко к незнакомцу. Ему показалось, будто Блонди посмотрел на него с одобрением.
— Слушай, ты не знаешь, почему этот фурнитур, Том, так заикается? — спросил тот, как ни в чем не бывало.
— Знаю, господин, — помедлив, ответил мальчик. — Это от шока.
— Что ж вы тут творите, если умудрились парня до такой степени перепугать? — фыркнул Блонди. Теодор зачарованно наблюдал за тем, как он скидывает щегольские туфли, вытряхивает сумки здоровенные высокие ботинки вроде солдатских и сноровисто щелкает пряжками. — Даже у меня такого ни разу не получалось!
