– спросил Тимур, глядя на нее все также пристально. Хотя вряд ли до конца понимал, что с ней происходит, Наверняка списав ее робость на обычное волнение. Но возможно ее чувства и вовсе не волновали его, ведь он о них вообще никогда не спрашивал, да и о своих не говорил.
Ответить она не успела, потому что оказалась в его крепких объятиях, а ее губы накрыл его рот. Сразу напористо, по хозяйски, показывая, что сегодня уже все будет по-взрослому. Сдерживаться больше не входило в его планы. И в его движениях было совсем мало нежности. Алкоголь диктовал свои условия, спускал все тормоза, давал широким жестом на все отмашку. Да и его нетерпение можно было вполне оправдать, он столько до этого держал себя в руках. Игры действительно закончились. А Настя и не заметила, как успела привыкнуть жить в иллюзии, что все конечно случится, но не сейчас, когда-нибудь потом. И вот, это потом похоже настало…
Его руки, уже не стесняясь, исследовали ее тело, не пропуская ни одного сантиметра. Ласкали грудь, спину и ниже. Ладони все больше впечатывали ее в себя и Настя чувствовала его возбуждение. Пальцы нащупали застежку на молнии, одно движение и вот уже платье у ее ног, а она, заливаясь ярким румянцем, стоит перед ним в одном белье, и он откровенно любуется ею. И тут же, не выдержав, подхватил словно пушинку, понес в спальню, и, сдернув покрывало, положил на постель.
Настя конечно не сопротивлялась, хотя желание такое было, только наблюдала за его действиями из-за полуопущенных ресниц. Как раздевал уже до конца, снимая с нее очевидно так мешающие ему остатки одежды, как целовал, все также напористо и бескомпромиссно, абсолютно не интересуясь ее мнением. То поднимаясь к ее таким манящим и волнующим, сладким губам, то опускаясь все ниже, и заставляя Настю помимо воли краснеть от его откровенных ласк и стыдливо сводить ноги. Но разве это могло его остановить. Одно движение и вот она снова раскрыта перед ним и беззащитна, а его пальцы хозяйничают где-то там внутри. Настя пытается расслабиться, но у нее ничего не получается. Кажется, напротив, напряжение только нарастает и отвлечься вовсе не удается. Сквозь пелену сознания, как бы она от них не отгораживалась, все же прорываются не прошенные злые мысли. Не те руки, не те губы, не его…
Саитов ненадолго оставил ее, чтобы скинуть свою одежду. И не только. Он прошел к тумбочке и достал, как она догадалась, презерватив. А она невольно прошлась по нему взглядом. Его вид пугал ее. Нет, конечно, она уже не была невинной девушкой и хорошо все понимала. Но он был слишком взрослый, слишком опытный для нее и очень большим, особенно там. Как же ей было не бояться. И, когда он накрыл ее тело своим, а потом поласкав совсем немного грудь, вдруг неожиданно резко вошел в нее, Настя только укрепилась в своих страхах. Сильная боль буквально пронзила ее, она даже дернулась, будто пытаясь вырваться, но он конечно удержал ее. Оказалось она была так и не подготовлена к произошедшему. А ведь это у нее далеко не в первый раз, но такое ощущение, что было гораздо больнее, чем тогда. Такого Настя явно не ожидала. А Саитова это похоже совсем не волновало, а возможно просто терпения не хватило. Да и выпил достаточно, утратив способность анализировать. Проявлять внимание и заботу в таком состоянии явно было проблематично. Сейчас превалировали только собственные желания и своя потребность. Он начал двигаться сразу сильно, напористо, напрочь забыв об осторожности и поцелуях. Настя отвернулась, закрыв глаза и всеми силами стараясь не показывать слезы, выступившие на глазах. И только одна мысль билась в голове, только бы поскорее все закончилось. Однако Саитов явно знал в этом толк и долго еще, как ей казалось, мучил ее, не кончая, растягивая удовольствие, снова и снова, погружаясь в ее худенькое тело. И она даже не догадывалась, насколько ценным лакомством была для него…
А потом он, удостоив ее напоследок легким почти равнодушным поцелуем и, отодвинувшись, быстро уснул, вызвав этим у нее невероятный вздох облегчения. Настя же, напротив, еще долго лежала, глотая слезы и глядя куда-то в потолок. Все оказалось гораздо хуже, чем она могла даже предположить. Настя будто добровольно сама себе подписала приговор. Теперь она могла в этом признаться. Только понимала, что поздно. Разве может это знание принести хоть каплю облегчения.
Она тяжело вздохнула, вытерла слезы и отправилась в душ. Ей казалось, что за какой-то час стала намного взрослее. Вот теперь детство, похоже, окончательно закончилось. Наступила взрослая жизнь. Когда «надо» перевешивает все возможные «хочу». Не слишком ли рано в ее случае. Конечно рано. Но что делать, так сложилось…
Завернувшись в халат, который ей был велик, Настя решила похозяйничать на кухне. Вскипятила воду и налила себе чай. А потом, устроилась с чашкой в кресле в гостиной возле самого окна, так и не включив свет. Уличного фонаря было достаточно. Внизу живота саднило, но больше это причиняло не физическую, а душевную боль. Неужели так будет всегда? От последнего слова веяло безнадежностью и на глазах снова навернулись слезы. Она совсем этого не хотела, но помимо воли в голове всплыли слова Артема, как он там сказал, даю вам месяц, от силы два. Нет, он был тогда слишком щедр… Вздохнув, Настя попыталась больше не думать о нем, ни к чему хорошему это не приведет. Только сердце лишний раз надрывать.
Внимательно приглядевшись в ночную темноту, увидела, как за окном, плавно кружась, падают крупные хлопья снега. Вот и зима пришла, только отчего-то рано в этом году…
Проснулась от того, что кто-то гладил ее грудь. Оказывается, это Тимур проснулся раньше нее и стоял позади кресла, а его руки хозяйничали у нее в вырезе халата.
- Ну ты чего соскочила в такую рань? - упрекнул он, продолжая ничуть не смущаясь свои движения. И вроде как даже не подозревая, что такое пробуждение ее, мягко говоря, смущало. А еще, к ее радости не догадывался, что в этом кресле она провела всю ночь. – Пойдем ка в постельку. Я рассчитывал еще поваляться. – Обойдя кресло, он легко подхватил ее на руки, а она запаниковала, усиленно ища выход. Нет, сегодня она точно этой пытки больше не выдержит.
- Тимур, прошу тебя. – Настя буквально уперлась ладонями ему в грудь. – Ты забыл, мне же в школу надо, - быстро нашлась
