Лена почувствовала себя донельзя глупо. Надо же сразу было выскочить с такой неудачной репликой! Игорь заметил ее смущение. Не стесняясь родителей, он обнял ее за плечи и легко поцеловал в щеку:
— Ну-ну, приободрись. Мама, Ленка не так уж часто смотрит телевизор, и если уж она видела Валю по ящику, значит, он действительно стал телезвездой.
— Спасибо за комплимент, — шутливо поклонился Магницкий.
— Однако, может быть, хватит разговоров на пороге? Пойдемте в комнату.
Сквозь стеклянные раздвижные двери Лена в сопровождении Игоря и его родителей попала в огромную гостиную. Она ожидала увидеть накрытый стол и ошиблась: очевидно, ее ожидал прием а-ля фуршет на западный манер. На низеньком столике стояли блюда с горой крошечных бутербродиков — ветчина, сыр, красная икра. Плетеная корзинка с пирожными, маленькие тарелочки с орехами, ваза с фруктами — как в лучших домах Филадельфии, усмехнулась Лена про себя, почему-то вспомнив Эллочку-людоедку. И чай, наверное, разливают через ситечко. Может быть, сработало предубеждение, появившееся после рассказа Игоря на пляже в Лидо, но Оксана Антоновна пока Лене активно не нравилась. И Лена кожей чувствовала, что маме Игоря она не понравилась тоже. Однако улыбалась Оксана Антоновна вполне приветливо:
— Леночка, вы меня извините, сейчас будет готов жюльен. Я вас на минутку оставлю.
Игорь собрался было усадить Лену в кресло и пристроиться рядом, как Валентин Петрович скомандовал:
— Игорек, пойди помоги маме. А я пока займу нашу очаровательную гостью.
Игорь пожал плечами, извинился перед Леной и вышел вслед за Оксаной Антоновной. Валентин Петрович взял Лену под локоть:
— Хотите посмотреть мою библиотеку?
Сколько комнат было в этой квартире, Лене так и не удалось определить. Магницкий провел ее через какие-то проходные помещения и аппендиксообразный коридорчик в свои, как он выразился, апартаменты.
Лена никогда еще не видела такой — нет, не красивой — внушительной комнаты. Кабинет Магницкого был выдержан в благородных бордовых тонах: громадный письменный стол красного дерева, высокие, от пола до потолка, книжные шкафы, атласные занавеси на окнах. Вдоль одной из стен стоял стеллаж, уставленный какими-то статуэтками. Единственной современной вещью в комнате был компьютер.
Магницкий подошел к полкам со статуэтками:
— Взгляните, Леночка, это моя гордость.
Лена подошла поближе. Статуэтки были самые разные: маленькие деревянные фигурки каких-то странных полуживотных-полулюдей, резные изображения солнца и луны, страшноватенькие то ли птицы, то ли змеи… А вот эта вообще похожа на раскрашенного динозавра, только почему-то с крыльями. Лена робко дотронулась до «динозавра»:
— Что это?
— Это культовые фигурки из индейских храмов. Часть своей жизни я проработал в Мексике и там увлекся изучением индейских культур. Был даже на раскопках одной из таинственных пирамид. Вот это, — Валентин Петрович снял с полки заинтересовавшую Лену фигурку, — птица грома, один из «младших богов» индейцев хайда. Посмотрите — он совсем не такой страшный, как кажется на первый взгляд.
Лена опасливо взяла птицу грома в руки. Дерево, из которого она была сделана, казалось теплым и приятным на ощупь. Она улыбнулась и поставила фигурку на место. А Валентин Петрович продолжил объяснения. Голос у него был низкий и обволакивающий:
— У индейцев алгонкинов можно найти множество фигурок, изображающих маниту. Знаете, кто такие маниту?
— Нет…
— Это добрые и злые духи природы. По преданиям, злые маниту имеют вид рогатых водяных змей, но могут изменять свой облик. Вот, посмотрите.
Он протянул Лене еще одну фигурку.
— Да-а, — с уважением протянула Лена. — Действительно, малосимпатичная зверушка. А почему вот на этой полке стоят почти одни медведи? Я как-то раньше думала, что медведь — в основном персонаж русских сказок.
— И ошибались. — Валентин Петрович нежно погладил «по шерстке» одного из мишек. — В индейских мифах медведь — символ творца. Еще, если вы заметили, очень много изображений орлов и змей. Орел у индейцев — символ Солнца, а змея — символ Земли.
— А что вот это? — Лена указала на раскрашенные фигурки в масках.
— О, это качина. У индейцев пуэбло — духи предков, способствующие плодородию. У индейцев хопи качина обитают в горах Сан-Франциско и дважды в год, после молитв и жертвоприношений, появляются над полями земледельцев. У племени зуни качина — это дети, которые при переправе через реку вырвались из рук матерей и превратились в духов воды. А вообще-то у индейцев существуют качина любых предметов и даже явлений природы: качина звезд, камней, растений… Вот это качина пчелы. — Валентин Петрович дотронулся до фигурки с луком и стрелами. — Как видите, аллегория довольно прозрачная. А это — Солнца.
Он взял фигурку, держащую еловую ветвь и украшенную колокольчиком, и перевернул ее:
— Вот здесь, на спине, у качина «табличка влажности» — символ способности вызывать дождь. Вот здесь, смотрите.
Лена наклонилась над фигуркой, рассматривая табличку.
— А что…
Она хотела спросить, что значит странная раскраска фигурки, подняла голову и вдруг встретилась взглядом с Валентином Петровичем. Его глаза были такой пронзительной синевы и смотрели так пристально, что у Лены на миг закружилась голова. Она непроизвольно вздрогнула и отдернула руку от фигурки. Что-то было в его глазах такое, отчего она сразу перестала чувствовать себя с ним легко и свободно. Валентин Петрович, продолжая смотреть на Лену, медленно вернул качина на место. Возникла неловкая пауза, очень кстати прерванная Оксаной Антоновной, которая появилась на пороге.
— Валя, все готово, мы вас ждем.
Бросив на Лену незаметный, но не слишком приязненный взгляд, она ласково-вежливо улыбнулась и повторила:
— Мы вас ждем.
В общем, вечер прошел мирно и вполне светски. Мимолетная неловкость не повторилась. Валентин Петрович был мил, корректен и вел себя так, как и должен себя вести будущий свекор с будущей невесткой. Оксана Антоновна тоже была на высоте: кроме одной-двух шпилек, отпущенных по поводу Лениного малолетства, она ничем не выдала своего к ней отношения. Отвозя Лену домой, Игорь, словно невзначай, поинтересовался:
— Ну как тебе мои предки?
— Нормально. — Лена не хотела вдаваться в подробности своих переживаний.
— Маме ты понравилась.
— Да?
Странно. Видимо, он не заметил, как Оксана Антоновна поглядывала на Лену. Впрочем, мужчины обычно такие женские взгляды не замечают, им нужно все говорить прямо в лоб.
