Женщина метнулась к нему.
– Ну что, доктор?
– Сожалею… Мы сделали все, что могли…
Она покачнулась, как от удара. Данилов поддержал ее. Довел до кресла.
– Вам лучше присесть…
Наверное, следовало повернуться и уйти, обычно он так и делал, но сейчас почему-то не смог. Ужасно – кажется, за несколько минут она постарела прямо на глазах и превратилась в старуху.
Женщина горько усмехнулась:
– Видите, доктор, я не плачу. У меня больше нет слез. Все выплакала. Неделю назад муж ушел от меня. Просто оставил на столе записку, где сказал, что прошлое было ошибкой. Мы прожили вместе тридцать лет, понимаете? Я думала, что умру от боли… Но вот я живу, а его нет… Странно, правда?
Данилов растерянно пожал плечами. Молчание. Слезы. И новое признание.
– Муж ушел от меня к молодой любовнице… А вскоре с ним случился приступ, и он попал в больницу. Представляете, его девочка даже не сочла нужным приехать сюда. Какая пошлая мелодрама… Знаете, пока шла операция, я поняла, что согласна на что угодно – даже на его предательство, на его уход к любовнице, лишь бы только он был жив… Лишь бы был, пусть и не со мной… – Женщина закрыла лицо руками.
– Наверное, это и есть любовь! – выдохнул Данилов и, не в силах найти другого, более подходящего жеста, погладил ее по руке. – Крепитесь!
Он развернулся и побрел в ординаторскую, оставив женщину на ее острове горя.
Слова вдовы не шли из головы. Любовь… Что мы вообще о ней знаем, кроме того, что «загадка сия великая есть»?! Он закончил рабочий день привычным ритуалом – налил водки и залпом выпил. Снимаем стрессы – доктор сам себе прописал. Его смена закончена, и можно идти домой, но он не спешит. Раньше Данилов мчался домой из-за жены, а теперь многое изменилось. Полина стала отчужденной, и это для него больнее всего – он привык к тому, что жена видит в нем друга, нуждается в его любви и поддержке. Собственно, их история и началась с того, что, познакомившись со странной хрупкой девушкой, похожей на озябшую, раненую птицу, Данилов захотел отогреть ее в своих руках. После свадьбы он с радостью наблюдал, как Полина постепенно оттаивает, возвращается к жизни. Супруги были счастливы, а потом что-то случилось, сломалось, и Данилов стал не нужен. Вот незадача – сделаться в одночасье абсолютно бесполезным… Полина стала тяготиться им. Это раньше они могли читать вслух любимые книги, гулять вечерами в Летнем саду – сейчас все переменилось. И сексуальная близость теперь редкое явление…. Полина отвергает его, ссылаясь на головную боль, досадные «женские» дни, или, что гораздо хуже, готова принять ласки мужа, но при этом словно приносит себя в жертву, что больно ранит его, как ничто другое. Если прежде, в минуты близости, Данилов был с ней нежен, то в последнее время ведет себя нарочито грубо. Недавно он попросту изнасиловал Полину. Был пьян, алкоголь придал уверенности. Он ломал ее красивое, гибкое тело, столь любимое им, с каким-то отчаянием, намеренно стараясь причинить жене боль. Удивительно – Полина молчала. Когда все кончилось, он увидел на ее глазах слезы и заплакал сам. Полина утешала мужа, гладила по голове… Настоящий психоз, и как все это болезненно и мучительно для обоих!
Наверное, надо найти силы и отпустить ее. Но разве он сможет жить без Полины? В то же время видеть ее страдания так же невыносимо. Как, впрочем, и представлять их с Климовым в объятиях друг друга. Он старается не думать об этом, но иногда подобные фантазии, как яд, просачиваются в его сны…
Данилов закрыл лицо руками. В кабинет заглянула молоденькая медсестра.
– Иван Петрович, там вас спрашивают… – Она осеклась.
Данилов резко спросил:
– Что тебе, Верочка?
– Вы так переживаете из-за смерти N? – огорчилась девушка. – Не стоит! Вы сделали все, что могли! И вообще, у каждого врача за плечами свое кладбище! Ничего не поделаешь.
– Да, – кивнул Данилов, – запишем в издержки профессии. Вера, сделай мне чай покрепче!
Глава 2
Андрей проснулся совершенно разбитым. Уже несколько ночей он не высыпается и плохо себя чувствует. Болезненное состояние, ничего не хочется – тонус осенней мухи. В будни Андрей еще как-то держится, сосредотачиваясь на работе, а в выходные сложнее, поскольку они подразумевают общение с женой. Сегодня, между прочим, выходной… Андрей прислушался – из кухни доносились голоса жены и дочери. Он подошел к окну – день обещал быть теплым и солнечным. Эх, поехать бы сейчас в Лавру, посидеть на лавочке, послушать, как поют птицы. Рядом великие покойники, тихо, благостно – так и тянет прилечь полежать вечным сном, ха-ха…
Насладиться этой фантазией Андрей, впрочем, не успел, потому что в комнату заглянула Лена и напомнила, что он обещал Марине провести воскресный день вместе. Ничего не поделаешь – Лавра с золотыми листьями и тихим кладбищем отменяется.
– Кстати, могу тебя обрадовать – я иду с вами! – сообщила Лена.
Андрей удивился: в последнее время они редко куда выбирались вместе. Лена сегодня излучала доброжелательность, и он предположил, что жена хочет обратиться с какой-нибудь просьбой. Андрей ждал и боялся этого. Ленины просьбы, как правило, сводились к предложению продать дом или найти более высокооплачиваемую работу, нечто радикальное и абсолютно неприемлемое.
– Ты не рад? – Она надулась.
– Конечно, рад! – Андрей обреченно вздохнул. – Идем в театр?
– Может, в зоологический музей?
Андрей растерялся:
– Почему непременно туда?
– Я уверена, что Марине понравится!
– Хорошо. Пусть будет музей.
В музее Андрей попытался опробовать на практике новое личное изобретение – «мощный фильтр» Басманова. Вещь исключительно полезная. С его помощью Андрею удавалось фильтровать добрых пятьдесят процентов поступающей извне информации, и в настоящее время он работал над тем, чтобы увеличить мощность фильтра.
– Ты меня слушаешь? – откуда-то издалека раздался голос жены.
– Разумеется! – Он вежливо улыбнулся.
– И что ты об этом думаешь?
Андрей озадачился – Лене удавалось пробить брешь в его системе защиты.
– О чем?
– А говоришь, что слушаешь!
Лена вспыхнула, но быстро справилась с собой и сказала нарочито спокойным тоном:
– Во второй, прошу заметить, раз повторяю тебе предложение…
Она изложила концепцию некоего коммерческого предприятия, в котором, по ее убеждению, Андрей должен принять живейшее участие. Увлеченно и пламенно Лена расписала план будущего проекта в сжатом варианте, адаптированном для мозга человека, весьма далекого от коммерции, такого, как ее муж. В финале прозвучал риторический вопрос: «Надеюсь, ты согласен?!» Андрей в ужасе попятился назад и оказался прижатым к вольеру с сохраненными для истории приматами.
