— Думаю, все дело в том, что в прохладном помещении следует очень тепло укрываться. Есть надо один раз в день, немного, потом, когда сон будет становиться все продолжительнее, — раз в два, потом — в три дня. Жажду утолять вином, — и он показал на стоящую рядом с постелью большую бутыль. — Я в день два литра выпиваю. Это не алкоголизм, — добавил он не очень решительно.
— А Глория?
— В чулане. До весны она мне не нужна.
И он спокойно и радостно улыбнулся, странно, но Тоот почувствовал зависть, внимательно посмотрев на него.
— Маргит передала мою просьбу?
— Да.
— Замечательная женщина Маргит. Настоящая личность.
— Согласен.
— Но хорошо, что я в конце концов избавился от нее.
— Вы приглашали меня к себе, чтобы сообщить это? Мачаи встал с кровати, тщательно поправил перину и принялся одеваться. Заговорил он только тогда, когда начал зашнуровывать ботинки.
— Нет, конечно. Я коечто обнаружил и хочу вам продемонстрировать.
— Что такое?
— Сейчас увидите. Вы на машине? Тогда мы быстро туда доберемся.
Когда они спускались по склону холма, Мачаи начал рассказывать.
— После того как все эти дела закончились, три недели назад, я пораскинул мозгами. И понял, что вы правы в том, что фон Сабо убил Шани и где-то зарыл. Я был уверен, что поблизости. Ведь согласитесь, опасно тащить труп…
У Тоота перехватило дыхание.
— Вы нашли Варгу?
— Подождите. И вот все эти недели, а времени у меня было предостаточно, я посвятил поискам. Облазал все вокруг, искал, где можно спрятать тело. Исходил из того, что он закопал несчастного Шандора где-нибудь у шоссе…
— И вы его обнаружили?!
— Я покажу вам…
Они сели в машину. Мачаи очень скоро велел повернуть направо, где между Солдатским холмом и горой Пагонья тянулась узенькая бетонка, разбитая, местами со вспученным покрытием; дорога эта напоминала деревенскую площадку для игры в кегли. Они проехали около километра, когда Мачаи положил руку на локоть капитана.
— Остановитесь.
Бетонка как раз поднималась по заросшему густым ельником небольшому холму, который рассекала на две части. Они вылезли из машины, капитан двинулся следом за Мачаи. Пройдя приблизительно метров пятьдесят, они достигли кустарника, который рос среди сосен, пожелтевшие листья его выделялись на фоне темной зелени. Внезапно прямо перед ними выросла обвалившаяся стена какогото строения.
— Это старая давильня, — пробормотал Мачаи мрачно. Давно заброшенному подвалу было лет сто, не меньше.
Дверной косяк давнымдавно истлел, уцелела только одна стена, частично уже обвалившаяся; остальные три время разрушило до основания. Тоот хотел войти внутрь, но Мачаи удержал его.
— Не туда.
Он показал направо, где тянулась длинная траншея, остатки каменного карьера. Углубление было заполнено прутьями, ветками, полусгнившими листьями, мусором, какимито обломками и камнями.
— Мне показались странными вот эти большие камни, — заметил Мачаи.
Тоот, не обращая внимания на его слова, прыгнул в яму и принялся раскидывать камни и мусор.
— Бросьте! — произнес Мачаи. — Вон там надо.
Он прошел метра два и принялся разгребать мусор. Тоот стоял у него за спиной. Вдруг среди мусора показался лоскут какой-то материи. Мачаи осторожно снял с него камень и протянул полицейскому полуистлевшую тряпку.
— Вот она. Это я обнаружил.
Это была рубашка, простая рубашка в разноцветную клетку, вся в больших пятнах крови. На спине виднелся разрез в несколько сантиметров.
— Что это такое?
— Рубашка Шандора, она на нем была, когда я его видел в последний раз. Он так и поехал с фон Сабо.
— Вы что-нибудь еще обнаружили?
— Нет, я решил подождать вас. Тоот почесал в затылке.
— Нам бы лопату и кирку. Ну, ладно, попробуем обойтись. Поможете?
Мачаи состроил кислую мину.
— Я себе дал зарок не работать больше в этом году. Только вино приготовлю. Но тут дело особое, я готов.
Яма была метров пять в длину и очень плотно забита всяким мусором и хламом. Они работали часа два, пока основательно не очистили ее. Потные, грязные, они раздраженно смотрели друг на друга. В яме ничего не оказалось.
— Вы на рубашку здесь наткнулись? Точно? И на то же место засунули?
Мачаи громко высморкался, а потом сплюнул прямо под ноги Тооту.
— Вы меня дураком считаете?!
Тоот понизил голос и примирительно заметил.
— Ладно, извините. Все в порядке. Но поймите и меня. Где же труп и остальная одежда Варги?
— Откуда я знаю? Вы мне благодарны должны быть, что рубашку вам нашел.
Тоот кивнул.
— Вы правы. Спасибо. Что еще было на Шандоре Варге, когда он садился в машину к Сабо?
Мачаи задумался.
— Насколько я помню, темнокоричневая куртка и джинсы из вельвета. Но куртку он держал в руке. Потому что-тогда было очень жарко.
— Не понимаю, почему мы не нашли ни одежду, ни труп?!
— А может, Сабо рубашкой просто вытер нож и руки. А труп повез дальше?
— Не думаю, что он для того, чтобы привести себя в порядок, стал бы стаскивать с трупа рубашку. Во всяком случае, надо тщательно прочесать все поблизости, труп должен быть где-то неподалеку.
В течение нескольких часов они тщательнейшим образом осматривали местность, делая все большие круги около старой давильни. Оба здорово устали, почти совсем выдохлись. Каждый из них в душе винил другого в неудаче этого становящегося все более бесполезным и бессмысленным занятия. Деревья и кустарник становились все гуще, и вскоре они очутились перед непроходимыми зарослями, сквозь которые трудно было бы прорваться даже кабану.
— А что там? — спросил Тоот, указывая кудато впереди себя, левой рукой он при этом осторожно вынимал из своей шевелюры небольшие веточки и сосновые иголки.
Мачаи с досадой осматривал свои старые, основательно испачканные, разорванные в нескольких местах рабочие брюки и при этом все время тихо ругался.
— Что, что? Не видите?! Лес!
Тоот раздраженно махнул рукой.
— Я другое имею в виду. Сабо убил Шандора Варгу где-то здесь, рубашка прямо доказывает это, значит, труп обязательно должен оказаться поблизости. Убийца наверняка не хотел, чтобы мертвеца быстро нашли, поэтому постарался спрятать труп как можно тщательнее. Лопаты у него скорее всего не было, вряд ли он был настолько предусмотрителен, а кустарник отнюдь не лучшее место для того, чтобы прятать мертвое тело. Поэтому я подумал, может, поблизости есть еще какоенибудь заброшенное строение?
Мачаи насмешливо посмотрел на капитана, явно подвергая сомнению его умственные способности.
— Выходит, он здесь спрятал рубаху, а метров через триста — труп? А в третьем месте — носки и брюки Варги?
Тоот кисло усмехнулся, как всегда, когда прав оказывался его собеседник — он не мог сразу признать свое поражение.
— Вы рассуждаете логично, но в жизни редко так случается. Где здесь еще какоенибудь строение?
Мачаи с нескрываемым раздражением показал на кустарник.
— Здесь где-то полуразвалившаяся церковь и больше ничего. Но я с вами туда не полезу.
— Испугались?
— Вот еще. Мне одежду жалко. Извазюкался, брюки разорвал. Они могли еще как минимум годика два исправно мне послужить.
— Если мы обнаружим труп, я сам лично вам два костюма куплю.
Мачаи махнул рукой и с убитым выражением, молча двинулся вперед. Продираться сквозь кустарник оказалось еще труднее, чем они представляли, местами им приходилось ползти на четвереньках, сучья и колючки раздирали их одежду в клочья, оставляя на коже бесчисленные царапины и ссадины. Тоот почувствовал, что за десять минут этого пути он устал больше, чем от многочасовых блужданий по лесу. Наконец они выбрались на опушку, на которой высились развалины церкви.
— Совершенно исключено, что он мог его сюда дотащить сквозь эту чащобу, — зло бросил Мачаи.
— А вдруг он лучше нас с вами знал эту местность, — проговорил Тоот, показывая на узкую тропинку, которая метрах в двадцати от них тянулась сквозь кустарник, — по ней он бы за пару минут дошел сюда.
Мачаи промолчал.
Обвалившиеся стены древней церквушки держались на честном слове. Внутренних перегородок не было и в помине. Осмотр Тоот проводил в одиночку, Мачаи, глубоко задумавшись, рассматривал пробившиеся сквозь щели в камнях растения и пожелтевшую траву. Через полчаса капитан отказался от напрасной «борьбы», и еще более грязный, уставший и раздраженный подошел к «горному человеку».
— А вы что, интересно, нашли? Мачаи пожал плечами.
— Детство вспомнил, как мы в эту церковь ходили. Припоминал, как здесь все было тогда… Здесь вот алтарь, там — исповедальня, правее — неф, дальше — ризница… во время первого причастия я впервые в жизни попробовал какао, очень оно мне тогда понравилось… помню… странно, человек тоже постепенно разрушается… как эта церквушка…
