– И какой паразит… мне продолжать?
Предводитель восставших, а может, упавших или, кто знает, просто недовольных, сделал шаг вперёд и чётко ответил:
– Никак нет! А собственно, вы кто такой и по какому праву отдаёте приказы мне, клону Жоржа Милославского номер 53?
Оба правителя из светлого коммунистического будущего несказанно обрадовались: у клона Ленина это выразилось в широченной кошачьей улыбке, у Сталина – в запыхтевшей паровозом трубке.
– Так вы тоже клон, батенька? – Ленин-47 встал с трона.
– Место, – шикнул на него 34-й Сталин.
– Отстань.
– Сидеть!
– Молчать!
– Господа, – встрял в их высокоинтеллектуальный диалог Милославский LIII, – разрешите вас прервать? Вы до сих пор не объяснили, почему и для чего здесь находитесь.
Клон Сталина закрыл ладонищей рот готовому было разразиться ораторской речью Ленину.
– Не приставай к царю: у него зубы болят. А он – царь, ясно тебе? Хотели царя? Получите! И расписаться не забудьте.
Тиран коммунизма убрал руку, и клон Ленина воспользовался этим, чтобы наклонить голову и довольно, а к тому же утвердительно промычать «Ммхмм».
На лице клона Милославского появилось и застыло сомнение.
– Но если ты царь, – вымолвил он, тайком давая солдатам команду быть наготове, – то кто же он?
– Кто? – внёс ясность вождь мирового пролетариата.
– Дед Пихто! – раздалось позади вооружённой гвардии; затем она расступилась, и на свет вышел низенький щупленький бородатенький человечек.
– При чём здесь «пихто»? – осведомился клон Сталина, медленно, с выражением, как только ему под силу. – Я ещё даже не начинал пихтеть. – И в подтверждение он по-настоящему раскурил трубку.
Клубы дыма целиком заволокли сцену.
Когда они рассеялись и все, в том числе и виновник задымления, прокашлялись, щуплый бородатик бодро выкрикнул:
– Аз есмь царь! Кличка – Грозный. Имя – Иван. Ясно?! А ну пошёл вон с трона, лысик!
Добрые-добрые глаза клона Ленина прищурились в неподдельном негодовании.
– Простите, – абсолютно не картавя, произнёс он, – вы сейчас ко мне обращались?
– К тебе, смерд, к тебе, холоп! Аз есмь LXVIII клон Ивана IV, то бишь Грозного. Поэтому вали с табуретки и дай посидеть на ней тому, кого народ выбрал именно для этого.
Ленин-47 поднялся, упёр руки в боки, попытался взглядом просверлить дырку в худеньком (в смысле, ещё более худом, чем он сам) наглеце.
– Я никому никогда не отдавал страны, – категорично заявил вождь. – И не отдам. Андегстенд?
68-й Грозный занял боевую стойку «Рассерженный пингвин».
– Значит, война? – на всякий случай уточнил он.
– Война, – кивнув с чувством, толком и расстановкой, авторитетно подтвердил Сталин XXXIV.
Клон Грозного шикнул на армейских, они расступились, и Иван Всем Отцам Пример прыгнул на Ленина. Одновременно с этим он издал отважное «Кия-а-а!», которое затем, когда он промахнулся и врезался в стену, переросло в «У-уй, блин!».
Сталин выплюнул трубку в карман.
– Защищаемся, товарищ.
Клон Ленина встал сбоку от него.
– Согласен, товарищ.
С первыми рядами оказалось проще всего: они налетели и отлетели, отброшенные мощью и знанием боевых искусств родом из 567… года. А вот ближе к двенадцатому ряду появились небольшие проблемы, да и мастера начали уставать.
– Туда его! По почкам! Нет, по печени! – командовал клон Грозного с безопасного расстояния. – Да куда ты бьёшь! Разве так бьют?! Вот я в твои годы!.. А ну по харе его! Ага, так, так… Да ёлы-палы! Оппаньки…
– Вы не утомились, батенька? – проявил природные чутьё и заботу клон Ленина, обращаясь к Сталину.
– Нисколько, мой предводитель, – степенно ответствовал тот.
Очередной нападавший завопил, отлетел и распластался осьминогом по стенке; сполз… и выяснилось, что враги вдруг закончились.
– А я только-только вошёл во вкус. – Глаза Ленина опечалились.
– Секунду, тут остался этот… как его… – Сталин-34 приблизился к царю. – Назовись-ка по-новой.
– Г… Грозный. Я, – с третьей попытки отозвался Грозный.
– Отлично, идём.
– К-куда? З-зачем? – неожиданно заболел заиканием кровавый работник престола.
– Известно куда: служить «грушей». И я не о фрукте.
Ленин междометием (крайне непристойным, надо сказать!) подтвердил, что так оно и есть.
68-й Грозный потерял сознание; клон Сталина не успел его подхватить.
В этот момент посреди помещения разверзлась межпространственно-межвременная дыра, и на плиты Кремля шагнул клон Берии номер 71.
– Чатлане, чатлане, – укоризненно проговорил он, – нельзя же так перемещаться. Я еле вас нашёл. Вот твой носок, Вовочка, спасибо.
– Да не за что. – Ильич забрал почти интимную часть гардероба и сунул в карман.
Берия оглядел тела, которые распластались выброшенными на берег водными жителями разных видов.
– А вы опять играли в «Морская фигура замри»? – уже не укоризненно, а – страшнее – назидательно произнёс он. – А-я-я-я-яй! Как не стыдно… Вовчик, Йоська…
Оба хулигана виновато опустили глаза.
– Ладно, идёмте. – Берия снова подобрел, как всегда с ним бывало, стоило испортить кому-нибудь жизнь. – Клоны Зюганова, Брежнева и Хрущёва просто на изюм и сухофрукты изошли: не можем, говорят, играть в дурака без этих двух олухов.
– Так и сказали: «олухов»? – не поверил клон Ленина.
– Так и сказали.
– Приятно, чёрт возьми!
Они втроем перешагнули через неподвижного Грозного.
– Ребят, – с выбитыми зубами пробубнил царь в пол, – вы заходите – опять поиграем.
– Всенепременно, дорогой товарищ, всенепременно. – Ленин-47 наклонился к уху Ивашки. – Вы же в следующий раз будьте лучше готовы, а то, как ни нападём на вас, одно и то же, одно и то же. Скукотища! Поработайте с вояками, Маркса им, что ли, почитайте да Энгельсом отшлифуйте.
– Конечно, как скажешь, – тотчас проявил солидарность клон Ивана IV. – Мы ведь – славяне, а вы – «красные» славяне, однако все мы – русские.
– Истину глаголишь, – заметил Берия, который знал толк в правде.
Ленин, что тоже был неплохо проинформирован насчёт «Правды», улыбнулся шире прежнего.
– По-моему, товарищи, это продолжение большой дружбы.
– А то, – выплюнув последние зубы, откликнулся Грозный.
Портал впустил в себя трёх путешественников по континууму и схлопнулся.
Иван Грозный досчитал про себя до десяти – он соблюдал правила до конца, – поднялся на ноги, отряхнулся, откинул сапогом выбитые зубы, вынул из глубокого кармана очередную вставную челюсть, утвердил во рту и почавкал для проформы.
– Они ушли – прекращайте отдых, – уверенно, вне игры, скомандовал 68-й. – И чтобы в следующем раунде меня не позорили, понятно изъясняюсь? А теперь живо: всем чинить переломы, менять руки-ноги и читать Маркса с Энгельсом!
Войско послушно вскочило и разбежалось.
Гордый собой, Грозный сел на престол, закинул ногу на поручень, достал из глубоченного кармана книжку в бумажном переплёте, что называлась «Коммунизм в будущем: Да, Нет или Ты чё, опух?!», и, отрешившись от выполненных государственных дел, погрузился в увлекательное развлекательное чтение.
(Июнь 2014 года)
«Комментаторы»:
Бой
– Здравствуйте, друзья! И снова интересный день, и опять с вами мы: Игорь Грозный…
– …и Вячеслав Тихоспокойный.
– Сегодня мы предлагаем вам окунуться в невыразимые и неповторимые по своим ощущениям ментальные бои на арене «Московийная».
– Что же касается визуальной составляющей, то она здесь не очень хороша: оба противника сидят на стульях, а к головам бойцов подсоединены провода.
– Которые идут от ментопроекторов, отвечающих за перенос мыслей в реальное пространство. Да-да. Но нашим зрителям, а также слушателям и вголовесвоейвоспринимателям было бы гораздо увлекательнее узнать о неопосредственных героях сегодняшнего дня.
– Итак, герои…
– Но перед этим я расскажу вам о тех, без кого бы сегодняшния состязание и трансляция не состоялись, – о спонсорах. По традиции, это, конечно же, «Трилайн» – сотовая сеть, настолько широкая, что, я бы уже сказал, всеохватная. Не зря её владелец Вован Пупкинский хочет переимновать своё детище в «Триллионлайн».
– Насчёт героев…
– И кто забыл про «Дряхлого мельника», освежающий холод в жару и чего-то там в стужу?
– Игорь, разреши…
– Секунду, Вячеслав. К нам добавились и новые лица, заинтересованные в продвижении спорта среди представителей всех вер, национальностей и возрастов, поскольку, как вы понимаете, на дворе ХЗ век, мы, ваши лучшие и самые любимые комментаторы, – восставшие из ада… простите, тлена киборги, а спортивные соревнования нынче проводятся исключительно в мысленных вариациях. Наконец-то эта благотворная волна докатилась… извините, добралась и до бокса. Ментальный бокс – что может быть заразнее… пардон, круче?
– Ты вставил сленговое словечко, Игорь. И позволь я всё-таки…
