это не была просто поверхностная рана. Неудивительно, что она умерла. Она потеряла так много крови даже до того, как добралась до леса.
Кровь дала ей так много информации, что её практически просто невозможно было осознать всю сразу. Во-первых, расстояние до земли: девушка наклоняла корпус вперёд, пока бежала, потому что, если бы её тело занимало более ровное положение, брызги крови были бы расположены по-другому. Во-вторых, дистанция: скорость её движения была достаточно высокой, как у человека, который отчаянно сражается за свою жизнь. Два миллиметра, три сантиметра, пять сантиметров. Все эти промежутки рассказывали историю отчаяния той девушки. Струящаяся из раны кровь, миллилитр за миллилитром рисовала картину происходящих в ту ночь событий, и Зои в голове могла даже подсчитать её количество. Почти целый литр крови она потеряла, ещё даже не войдя в лес.
У подножья деревьев было проще читать знаки, несмотря на то, что они по-своему искажались под естественным воздействием природы. Картинка стала трёхмерной, брызги крови были на стволах деревьев и выступающих наружу корнях, камнях и листьях, растущих снизу. Это не имело никакой разницы для её вычислений. Они продолжали свой рассказ. Зои высчитала расстояние от земли до шеи девушки с поправкой на пять сантиметров возвышенности поверхности земли в этом месте. Агент сделала вывод, что, прибывая в этой точке, она всё ещё не выпрямилась. Наоборот, чем дальше она уходила в лес, тем сильнее её корпус наклонялся вперёд. К тому моменту девушка потеряла уже полтора литра крови.
Зои поняла, что бедняжка споткнулась и упала, но снова встала и продолжила бежать, хоть теперь она почти ползла, пытаясь укрыться как можно дальше в лесу. Здесь был другой узор следов крови, которые теперь исходили из раны на высоте всего тридцати сантиметров, или даже меньше, над землёй, не разбрызгиваясь, а, скорее, уже просто вытекая. Да, брызг больше не было. Почти два литра, а затем и чуть больше двух литров потерянной крови.
Затем она наконец-то упала, и Зои уже смотрела в широко раскрытые глаза мёртвой девушки, рана на шее которой разверзлась подобно второй улыбке, а руки мёртвой хваткой держали края её разорванной футболки.
Зои припала к земле, не обращая никакого внимания на сотрудника полиции, который стоял прямо над телом, и даже на присутствие Шелли, идущей позади неё. Ей нужно было правильно прочесть все эти знаки, догадаться, что именно они значили, увидеть то, что упускали все остальные. Было ли всё это делом его рук? Или всё-таки нет?
Девушка лежала на спине, но следы крови рядом с телом рассказывали другую историю. Она двигалась, или её передвинули на целый корпус от того места, где она изначально упала; сначала она лежала на животе, зажав руками горло. Кровь стекала по обеим сторонам её шеи, когда ей не удавалось закрыть рану, образуя две лужицы, которые, должно быть, разлились подобно паре жутких крыльев. Исходя только из ширины этих лужиц, в сочетании с уже полученной ею информацией, Зои понимала, что девушка к этому моменту потеряла уже такое количество крови, что выжить было просто невозможно. Только в одних этих лужицах было ещё около литра крови. Смерть наступила в результате обескровливания.
Крылья… Зои присмотрелась ближе, её глаза медленно расширились, когда она поняла, на что именно смотрит. Символическая ассоциация, которая возникла в её голове при созерцании этих лужиц крови, напомнила ей тест Роршаха: выявление некого узора там, где на самом деле его не было. Рисунок на земле был практически идеально симметричным, почти как на одной из знаменитых карт этого теста. Это имело какое-то значение – она это точно знала, чувствовала нутром. Для убийцы это определённо что-то значило.
Но откуда взялась эта уверенность? До сих пор ведь не было подобных узоров на других местах преступлений, не так ли? На мгновение Зои отбросила эту мысль, сосредоточившись на теле, лежавшем перед ней. Сначала ей нужно было определить, на самом ли деле это был их убийца.
Узор следов крови, тонкий разрез горла, который мог быть сделан острой, как бритва, проволокой, выбор места и жертвы, время совершения убийства – всё-таки, это был он. Но что-то пошло не так. Девушка вырвалась из его рук, и ей удалось убежать, хоть и не очень далеко. У неё почти получилось. Обычно он обладал большим контролем над ситуацией, чем в этот раз.
Зои подумала о тех нескольких шагах на месте убийства Линды, которые женщине оставалось сделать, прежде чем оказаться в безопасности, когда он накинул проволоку ей на горло и убил. Обычно он представлял собой тот тип убийцы, который привык всё контролировать. Этот случай нарушал его стандартную схему, и всё пошло не по плану. Девушка оказала ему сопротивление. Зои продолжила смотреть на её застывшее серое лицо, испытывая редкий для себя всплеск сострадания, думая о том, как крепко она, должно быть, цеплялась за жизнь, даже чтобы пробраться так далеко в лес.
Цвет лица девушки говорил ещё кое о чём: о времени, которое прошло с тех пор. Он напал точно в пределах своего временного промежутка. А чем тогда была занята Зои? Болтала о своём трудном детстве и жалела себя? Тратила бесценные часы, которые могли спасти жизнь этой девушки?
Подошёл коронер, и Зои отошла в сторону, позволяя ему сделать первичный осмотр. Здесь не было полностью экипированных следственных групп – таких как те, которые выезжали на места преступлений в центральных частях города. Здесь был только коронер со своим чемоданчиком, но местная полиция была рада и этому. Зои можно было и не дожидаться, когда он окончит осмотр – она и так знала, что он ей сообщит.
– Что ты об этом думаешь? – спросила Шелли, когда Зои к ней подошла. Она всё это время держалась на некотором расстоянии от тела, при котором она могла не смотреть на него и не чувствовать его запах.
– Ты хорошо разглядела труп? – ответила Зои вопросом на вопрос. Она начинала немного беспокоиться о том, что Шелли была слишком мягкой, что ей было не по плечу находиться на местах преступлений. Кроме того, она не хотела объяснять, что именно она смогла там разглядеть. Это мог сделать и коронер, избавив её от необходимости объяснять, как именно она пришла к таким же выводам.
– Мельком, – кивнула Шелли. – Похоже, ей перерезали горло там, на подъездной дороге, но ей удалось вырваться и убежать. Здесь она истекла кровью. По крайней мере, это мои догадки. Я не рассмотрела других нанесённых ран.
– Я тоже. В этот раз
