– Я сейчас на даче. Это в Затоне. Знаете, это райончик у Волги? За заправкой поднимайтесь наверх, на гору, – там только одна дорога. Я выйду к крайней даче и вас встречу!
– Вы хоть в двух словах скажите мне, что случилось? – настойчиво потребовала я.
– Мне позвонили по телефону и сказали, что сегодня убьют!
– Кто?
– Я не знаю!
«Ну что за вечер! Только что одного успокоила, сейчас нужно будет успокаивать другого!» – раздраженно подумала я. Игорь Владимирович с интересом глядел в мою сторону.
– Игорь Владимирович, как мне кажется, дело весьма нешуточное, – как можно серьезнее сказала ему. – Возможно, вам все же лучше вызвать милицию?
Он все же отказался.
– Вы думаете, они могут вернуться?
– Мне кажется, у одного человека здорово поехала крыша. – Это я говорила на полном серьезе. – Потому я не могу сказать, что можно от него ожидать, а чего нельзя. Предлагаю вам закрыться и ни в коем случае никому не открывать. Если мне нужно будет с вами поговорить, я вам сначала позвоню.
На том мы расстались, я вышла во двор. Я посмотрела время – до назначенного часа встречи оставалось совсем мало, и нужно было поторопиться.
Машина понесла меня по ночным улицам. Пока имелось свободное время, я пыталась построить произошедшее за сегодня в хронологическом порядке. Итак, Брюнет встречается с Батоном, и о чем-то разговаривают. Причем явно не в дружеских тонах. Второе – Горчак предлагает мне устраниться. Обещает, что решит вопрос с шантажистом. А дальше мы находим Брюнета в собственной квартире с двумя пулями. Следом за этим кто-то навещает сына Владимира Львовича и устраивает обыск в квартире покойного. Ну а в довершение всего – угроза убить Горчака.
«Только вот кому и зачем потребовалось ему угрожать?» – ломала я голову, глядя сквозь лобовое стекло на залитую неоновыми огнями улицу.
Вообще во всей этой истории с самого начала напрочь отсутствовала логика. Кушинского, если верить словам Брюнета, никому убивать было не выгодно – и все же пенсионера убили! Ну, Брюнет, понятно, вызывал чувство раздражения у многих – его-то как раз мог убить любой: Горчак, Батон, тот же Сергей Петрович. Словом, злости хватало у порядочного числа людей. Но, кроме злости, должна быть еще веская причина. Ну, хорошо, допустим, Леонид Семенович. Из того, что мне было известно на тот момент, достаточной причины для убийства я не видела. Скорее всего, он бы предложил ему деньги – это его путь! Если бы Брюнет не согласился, предложил бы больше или припугнул, что не будет иметь с ним дело. Но стрелять? Хм, вряд ли. Сергей Петрович Фролов? Ну да, Брюнет подоил его и вообще изрядно попортил жизнь. Но, убив его, мог он вернуть деньги? Нет! Тогда зачем убивать? Из злости? Вряд ли. Фролов слишком рациональный человек, чтобы в ущерб себе давать волю чувствам. Фролов-младший по прозвищу Батон? Опять же он не должен был бы мочить Брюнета без конкретной на то причины. Но тем не менее Брюнета убили! Дальше – кто-то вломился в квартиру Кушинского. Судя по тому, как описал Игорь Владимирович, это как раз был Батон. Вот и встает вопрос: у него что, крыша съехала?
Вот если предположить, что он, мягко выражаясь, вышел из-под контроля, тогда последние события и вяжутся в логическую цепочку: предположим, он посылает своего старшего брата подальше и начинает действовать самостоятельно. Встречается с Брюнетом второй раз, они ругаются, и Батон его убивает. Потом продолжает пороть горячку и устраивает обыск дома у Кушинского. Видя, что ничего не получается, пытается запугать банкира.
Я свернула на мост через Глебучев овраг.
Признаться честно, не лучшая гипотеза. Но из всего, что приходило мне тогда в голову, это было самое разумное. Тем более что личность Батона располагала к такому объяснению событий. Если тот же Брюнет был скорее комбинатор (шантаж, угрозы, вымогательство, подстава, наконец, как в истории с альбомом Фролова), то Батон – примитивный бандит. Ударить человека по голове и устроить обыск в квартире вполне бы с него сталось.
* * *
Мост закончился, и, свернув налево, я подъехала к предмостовой площади. Миновав ее, я оказалась на подъезде к Затону. Минута – и я подкатила к заправке. Действительно, наверх в гору вела только одна дорога. Как я ни спешила, скорость пришлось все же сбавить – видимость просто кошмарная, дорога виляла через каждые пять метров. Поворот, небольшой спуск вниз… Тах!
Машину тут же занесло влево, а затем безудержно по крутому обрыву поволокло вниз, к Волге.
Несмотря на бешеную пляску машины и то, что, как следствие, меня жутко трясло, мне удалось открыть дверь и вывалиться из нее. Следующей задачей было как-то затормозить падение, а еще лучше – за что-то зацепиться.
Мне и это удалось каким-то чудом. Видно, мой ангел-хранитель в ту ночь все же не дремал! Внизу послышался громкий всплеск – моя милая «девятка» влетела в воду.
Еще несколько секунд я тупо соображала, что каким-то чудом осталась жива. Потом я поняла, что для меня еще не все закончено – я держалась за кустик непонятно чего, и это самое нераспознанное мной в темноте растение, как мне казалось, готово было вот-вот вылететь из земли.
Стараясь не дышать, я, насколько можно, осмотрелась. Лунный свет – это хорошо для влюбленных. А как источник освещения он далеко уступает обычному уличному фонарю. Правда, где-то наверху, в дачном поселке, фонари горели, да еще на мосту через Волгу длинной гирляндой тянулись огни. Но проку от того мне не было никакого, поскольку за моей спиной была только луна. Приходилось приспосабливаться к местным условиям. А они были таковы: выступ справа загораживал свет, так что в довершение ко всем моим несчастьям я находилась в тени. И все же мне удалось разглядеть силуэт гораздо более мощного кустарника, чем тот, за который я держалась в тот момент.
В полулежачем-полувисячем положении я осторожно протянула правую руку и одновременно толкнулась ногой. Есть! Почувствовав под пальцами нечто более существенное, чем то, за что я держалась, перевела дух. Собралась с силами и перехватила вторую руку. Подтянулась.
Где-то наверху завелся двигатель авто, и вскоре я услышала звук удаляющейся машины. Пока я об этом думать не хотела – первоочередной задачей было выбраться с обрыва и не сыграть следом за машиной в воду. Подтянувшись еще вверх, я наконец оказалась в полосе света. Моему взору предстала идиллия: крутой склон, поросший редким кустарником – и метров тридцать до хрупкого деревянного ограждения, проломленного моей машиной десяток минут назад.
На спортивную форму я никогда не жаловалась. Но это непредвиденное ночное скалолазание запомнила на всю жизнь. Времени это заняло достаточно. Словом, когда я выбралась, сил во мне оставалось чуть-чуть. Я села прямо на дорогу и долго отдыхала. Понятно, что спешить мне совершенно некуда – тот, кто хотел меня дождаться, уже дождался.
* * *
Второй после спасения жизни задачей являлась следующая: определить, как в ближайшее время жить дальше. И что у меня для этого имеется. Оказалось, что, кроме рук, ног и головы, нет у меня ничего – все осталось в машине, а та лежала на дне Волги под обрывом. Радовало, что к лунному свету добавился свет фонаря от ближайшего столба у дачного поселка.
Я прошла назад метров пятьдесят, до того места, как окончился подъем и начался небольшой спуск. Что сказать – там и днем без особой нужды ездить не захочешь, а уж ночью! В том месте, где моя машина сыграла вниз, был поворот налево. Я в него не вписалась. Деревянное ограждение даже условно мерой безопасности назвать можно было лишь с большой натяжкой. Так, одна видимость.
Я отчетливо помнила громкий звук, предшествующий моему падению. Что это было? Выстрел? То, что все произошедшее в целом подстава, я уже нисколько не сомневалась.
На дороге делать мне больше было нечего – при том скудном освещении увидеть что-то для меня интересное я все равно не могла.
И все же я дошла до дачного поселка – благо оставалось не более трехсот метров. Конечно же, никто там меня не ждал.
Проклиная собственную глупость, я отправилась обратно к заправке.
* * *
Утро следующего дня я начала у зеркала. Не скажу, что мало времени уделяю своей внешности, – когда есть свободное время, я очень даже люблю собой заняться. Но в этот раз на то была особая причина – я придирчиво осмотрела свою мордаху на предмет следов ночного приключения. К великой моей радости, ни царапин, ни ссадин на ней не обнаружилось. Чего, впрочем, нельзя было сказать о локтях и коленях. Ну, с этим проще – оделась так, чтобы указанные части тела были закрыты, да и всех делов!
Проведя визуальный осмотр, я занялась следующими делами: во-первых, нужно было доставать машину. Этим я занялась первым делом. Едва ласточка оказалась в автомастерской, я вернулась к расследованию. Больше всего мне хотелось побеседовать с Леонидом Семеновичем. Для этого нужно было его разыскать. Сотовый мой после купания приказал долго жить, так что воспользоваться забитым в нем номером телефона я не могла.
