какие-то самые мрачные детали, что-то обобщает, но и получаемой ею информации хватает для нервотрепки. Имеет ли он право заставлять ее страдать из-за него?
Но если не рассказывать – тогда придется изворачиваться, врать, а Артем даже думать об этом не хотел. Выходит, раз рассказал тогда, в ТУ НОЧЬ – теперь придется терпеть. Обоим, кстати.
Запиликал телефон – Сава вышел на связь.
– Занят был немного, – заоправдывался друг. – Что-то случилось?
Артем рассказал про Либермана и про предстоящий визит к следователю.
– Понятно, – протянул Савелий. – Знаешь, что думаю? Давай-ка поменьше по телефону трындеть. Завтра, как будет время, набирай, договоримся, где увидеться.
На этом и порешали. Вечер Артем провел за ноутбуком. Но ничего особо нового по Либерману в новостях не нашел. Перед сном мысли вернулись к Светлане.
«Ничего, только все это закончится – приеду к тебе, и никогда не дам повода для слез. Никогда! Прости, любимая!»
Утром Артем заехал за адвокатом. Пока ехали, обсудили разные, даже наиболее мрачные версии событий. Вскоре их снова встречал следователь Соломин. На этот раз он выглядел суровым и максимально деловым. Он же самостоятельно вел протокол допроса свидетеля Горбунова.
Вопросы были понятны. Все начиналось со времени, когда Артем попал в медцентр к Ялынскому, и – далее по датам.
– Как вы познакомились с Либерманом?.. Когда первый раз увидели Анисимова?.. Как часто созванивались с теми, с кем лежали в одной палате в медцентре, когда были в Москве?..
Артем отвечал спокойно и обстоятельно. Адвокат в дело не вмешивался до той поры, пока Соломин не задал явно провокационный вопрос:
– Когда и с какой целью вами и вашими знакомыми Либерманом, Анисимовым, Вадеевым, Белкиным была достигнута договоренность об убийстве одного или нескольких гражданских лиц?
– Гражданин следователь, – Мотовилов даже привстал, – я попрошу вас ограничить моего клиента от измышлений, которые вам и вашим коллегам преподносят не самые здоровые люди, пусть и носящие белые халаты!
Было заметно, что Соломин на миг смутился. Но он быстро взял себя в руки.
– Если мой вопрос бестактен – я прошу меня извинить, – в голосе следователя чувствовалась издевка. – Но разве не проще на него ответить? Тем более, что свидетель обязан…
– Я в курсе своих обязанностей, – прервал его Артем. – Никаких договоренностей не было, а Белкина, как я уже ранее вам говорил, я вообще не знал. Только слышал, что есть такой больной.
– Ну, вот видите, – Соломин поискал взгляд Мотовилова, – всего-то и надо было! Так и запишем.
После этого было задано еще несколько вопросов, а потом следователь перешел к событиям, которые произошли накануне.
– Артем Григорьевич, в утро, когда было совершено убийство полковника Макарова, вы несколько раз звонили Либерману. Зачем?
Мотовилов закивал. Соломин на пару секунд перевел взгляд на адвоката, а потом вновь впился глазами в Артема.
– Мы встречались за день до этого, – ответил Артем, – пили у него дома чай. Договорились встретиться еще раз. Мне этот человек был приятен, и я хотел выяснить, когда и где ему было бы удобно снова со мной увидеться. Но не смог. Пришлось подъехать к нему домой. Подтвердить мои слова может его племянник.
– Это мы проверим, – следователь сделал заметку.
– Конечно, – сказал Артем. – И звонки за день до этого – мы договаривались по поводу чаепития, если что.
– Я это уже понял, – медленно проговорил Соломин. – Тогда прочитайте протокол и, если нет вопросов, подпишите.
Артем прочитал и подписал, после чего начал вставать.
– Еще не все, – с улыбкой процедил следователь.
Он достал из ящика стола несколько бланков.
– В связи с тем, что у следствия есть основания полагать…
Статус подозреваемого Артема особенно не пугал. Он понимал, что это не более, чем превентивная мера – следствие должно показать свою силу. Поэтому допрос продолжился – только теперь гражданин Горбунов уже был подозреваемым. Те же вопросы, те же ответы. Уже сев в машину, Мотовилов сказал:
– В принципе, об этом мы говорили, так что ничего не изменилось. Они вытащили из вас все, что смогли, пока вы были свидетелем. И считают, что у них на вас что-то есть – а это чушь. Самое любопытное, что, кроме вас, нет ни одного живого свидетеля возможных договоренностей.
– Да, я об этом как-то забыл, – проронил Артем.
– И как они собираются доказывать все это – ума не приложу. Тем более, когда вы стали подозреваемым и могли бы вообще отказаться от дачи показаний по делу.
– А вдруг он решил бы за это, так сказать, временно изолировать меня? – поинтересовался Артем. – Хотя бы в качестве профилактики строптивца.
– За это не волнуйтесь, – успокоил его Мотовилов. – Подписка для них – максимум. Разве что вы пойдете и тоже кого-нибудь убьете. Но вы ведь не будете давать повода?
– Да как-то не собирался, – Артем покачал головой.
Подписка о невыезде – вот что его сейчас угнетало. После допросов следователь, избрав в качестве меры пресечения подписку о невыезде, сам того не понимая, очень сильно его наказал. Ведь это означало для него одно – Светлану он не увидит еще долго.
Глава 38
– И когда мы теперь увидимся?
Артем по голосу Светы чувствовал, что она еле сдерживает слезы.
– Я не знаю, любимая. Ты не можешь ко мне приехать?
– Отпуск у меня еще не скоро. Я постараюсь переговорить с Денисовым, но вряд ли он мне выделит даже неделю. У нас это не принято, да и нагрузка сейчас слишком велика.
– Может быть, мне позвонить Денисову? – предложил Артем.
– Даже не вздумай! – резко ответила Светлана. – Только навредишь. Завтра у меня смена. Я что-нибудь придумаю.
Артем откинулся на сиденье.
– Ты не представляешь, Света, как мне осточертела эта история! Но я не представляю, как из нее вылезти. Этот Ялынский такого насочинял! И следователи это приняли – им, видимо, выгодно это принять. Какой-то дурдом! Кстати, они могут прослушивать наши переговоры…
– Пусть слушают. Пусть знают, что я тебя люблю.
– А я тебя! Позвонишь мне завтра?
– Конечно!
Закончив разговор, Артем задумался. Он сидел в машине возле адвокатской конторы Мотовилова. Ехать никуда не хотелось. Вообще не хотелось ничем заниматься. Разве что заснуть, проснуться – и чтобы все прошло.
Он поймал себя на мысли, что так и не звонил своим новым московским знакомым. А это нехорошо. Если так пойдет, то про бизнес в столице можно будет забыть. Деньги на счетах – это здорово, но они должны работать, и Артем прекрасно это понимал. Но накатившая апатия пока побеждала. Осенние сумерки только дополняли минорных нот.
В прежние времена он
