Часы показывали три минуты двенадцатого. Шум моторов перёшел в плотный, почти осязаемый рев. Спинка кресла прижалась к плечам Серёгина, и красные огни взлетной полосы понеслись мимо, сливаясь в сплошную черту.
Глава четвертая
ПО ОДНОМУ ПРОЕКТУ
Костёр бросал колеблющиеся оранжевые блики на острую грань пирамиды, уходящую в черноту неба.
— На белом коне я уже никуда не въеду, — прошептал Серёгин, наклоняясь к Тарасюку. — Но войди в мое репортерское положение — хоть командировочные-то я должен отработать? Мне же завтра вылетать!
— Должен, должен! — рассмеялся Григорий. — Слушай и наматывай на ус...
Серёгин рассеянно вслушивался в то, что говорил Белов, и перелистывал в свой корреспондентский блокнот.
...Шел седьмой вечер — седьмой с того самого дня, когда Серёгин впервые вступил на берег Перламутрового озера и увидел таинственную гранитную пирамиду, у подножия которой мирно спал... Тарасюк. Вскоре сюда прилетели Матвей Белов и Майя.
Каждый день прошедшей недели был наполнен радостями открытий и горестями разочарований.
О первом открытии Серёгин узнал спустя десять минут после того, как вылез из вертолёта. Григорий притащил его и пилота к пирамиде, ткнул в неё ногой и гордо сообщил:
— Сторона основания равна двадцати пяти метрам.
— Как в Хирбете? — воскликнул Серёгин.
— Так точно! Строили по одному проекту! — Тарасюк щелкнул каблуками. — Но, чтобы доказать это окончательно, нужно ещё измерить ребро... С вашей помощью, товарищ пилот!
Через полчаса Григорий спустился по верёвочной лестнице с вертолёта, повисшего над пирамидой, прямо на её вершину. Закрепил на ней конец тонкого телефонного кабеля, а весь моток бросил вниз — Серёгину.
— Натягивай! — крикнул он. — Ещё сильней! Так, хорошо... Теперь завяжи узел!.. Готово?
— Готово!
Тарасюк смотал кабель и обеими руками ухватился за верёвочную лестницу.
Огромная зелёная стрекоза тронулась с места, повисла прямо над головой Леонида и начала медленно опускаться. Чуть не задев приятеля каблуком, Григорий спрыгнул на землю и приветственно замахал рукой. Стрекоза взмыла вверх.
— А ну-ка держи! — сказал Тарасюк, протягивая Леониду конец кабеля с узлом.
Леонид прижал узелок к углу пирамиды у самой земли, а Григорий побежал к другому углу и натянул кабель.
— Двадцать пять! — крикнул Григорий. — Тетраэдр! Я ж говорил — по одному проекту!
...Второе открытие сделал Белов. Вернее, он первым установил факт, которому не придал никакого значения.
Выйдя из вертолёта ровно в полдень и поглядев на пирамиду, он пробормотал:
— Между прочим, высота основания этого сооружения не лежит в плоскости меридиана.
Леонид, который стоял рядом с ним, ничего не понял, и, может быть, именно поэтому фраза Матвея намертво вошла ему в память. При первом же удобном случае он решил поразить Тарасюка. Случай представился за ужином.
Григорий чуть не поперхнулся, когда Леонид небрежно произнес эту великолепную фразу.
Бросив недопитый чай, Тарасюк помчался к пирамиде. Белов, Сёрегин и Майя с недоумением поглядели друг на друга.
Недоумение прошло довольно быстро.
— Все храмы богов и усыпальницы правителей, — разъяснил, вернувшись, Григорий, — все пирамиды, и мавзолеи, и просто могилы обычных смертных древние строили всегда «по компасу». Чаще всего главным входом к востоку. Туда, откуда восходит солнце, откуда боги посылают людям свет и тепло.
Точно так было и с Хирбетской пирамидой, хотя она и не имела входа. Одно ребро каменного исполина было обращено точно на север, а противоположная сторона основания ориентирована строго по параллели восток — запад.
А здешняя пирамида действительно не отдает никакого «предпочтения» ни одной из сторон света!
Только захоронения синантропов, живших триста тысяч лет назад, были совершенно безразличны к странам света. Кстати, это абсолютное доказательство того, что синантропы еще не успели придумать себе бога. В то время религии на Земле не было. Как только боги «появились», могилы стали немедленно поворачиваться к солнцу. Так что если святая церковь признает синантропа человеком, то дела её плохи, — он и есть тот самый человек, который понятия не имел о своем «творце»...
И в самых древних наскальных рисунках, — продолжал Григорий, — тоже нет ни одного «божественного» сюжета — ничего, кроме людей, животных да ещё...
Он вопросительно посмотрел на Майю.
Девушка улыбнулась.
— Вернемся к нашим баранам, дорогой Григорий. Уж не хочешь ли ты сказать, что и пирамиду, у которой мы сидим, соорудили синантропы?
Тарасюк задрал голову и посмотрел наверх — туда, где в невидимой сейчас точке безукоризненно точно сходились три каменных ребра монумента.
— Вряд ли. — Он с сомнением покачал головой. — Где им!
Третье открытие сделал опять-таки Матвей. И даже не сам — только сегодня утром прилетевший вместе с ним лаборант закончил стандартный цикл анализов по методике Белова. Взяли двенадцать проб. И все они, как одна, ответили: пирамида вырублена сто девяносто пять веков назад плюс-минус двести пятьдесят лет. Те же двадцать тысяч лет назад, когда в пустыне образовались таинственные камни — саммилиты...
Как ни велика была радость Леонида по поводу всех этих открытий, огорчения были, пожалуй, ещё больше.
Во-первых, глубинный лучевой зонд показал, что пирамида сделана из обыкновеннейшего гранита и не содержит никаких посторонних включений.
Во-вторых, каменную площадку под пирамидой и вокруг неё прощупали приборами на глубину нескольких километров, и никаких аномалий — ни гравитационных, ни магнитных, ни сейсмических — под ней не оказалось. Судя по всему, никакого вымпела поблизости от таинственного знака не было.
Не оправдались и надежды, которые Леонид возлагал на Майю.
Прикомандированный к экспедиции вертолётчик сжёг чуть не весь запас отпущенного ему бензина. Но ни в ближайших поселках — за пятьдесят и сто двадцать километров, — ни в далёком районном центре никто не знал, как, когда и почему появилась здесь эта пирамида. Она словно выпала из поля зрения людей. А немногочисленные охотники, бывавшие на берегу Перламутрового озера, вообще не считали пирамиду древностью. Кому в те времена могло понадобиться высекать из гранита монумент в краю, где никогда не существовало древних цивилизаций?..
Да! О белом коне Леониду мечтать не приходилось! Серёгин захлопнул блокнот и прислушался.
— Что же, — негромко говорил Матвей, — конечно, проверить геофизику надо. Пробурить скважины... Это сделают без нас, договоримся с геологами. Я уверен, что проверка ничего не даст. Приборы не врали: здесь под землей ничего нет...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
