фильма плохой конец или непонятный. А чтобы вообще не было конца – такого не бывает!
Быстро сложив ладони рупором, как режиссёр на съёмочной площадке, я заорал:
– Стоп! Все назад! Виталька, беги к Алексу! Тащите Маринку обратно! И Ларису Леонардовну зовите!
Роман Русланович удивлённо обернулся.
– Ну что опять случилось? Ох, и суматошный ты, Саня! Не знаю, Пегас тебя, что ли, под зад копытом лягает…
Я заволновался: как объяснить ему быстро и доходчиво?
– Понимаете, у фильма нет конца. Зрителям будет непонятно, чем всё закончилось, – махнул я рукой в сторону пепелища.– Они будут недовольны. И наш фильм не займёт хорошего места на конкурсе.
Физрук призадумался.
– Логично, – сказал он наконец. Но дай же хоть чаю глотнуть – в горле пересохло.
Я взмолился:
– После чая всё уже ненатурально будет. Зрители сразу заметят постановочную съёмку. А сейчас все усталые, чумазые, в банданах, с бутылками. Посмотрите, какие у всех губы сухие, обветренные…
– Что?! – испугалась Полина, спешно доставая из кармана зеркальце, и, с ужасом глядя на отражение, пролепетала: – Ма-а-мочка!..
Девчонки тут же пустили зеркальце по рукам, шумно оценивая ущерб, нанесённый их неописуемой красоте.
В самом деле, губы были сухими и сморщенными, как меха старой гармошки. Но если бы только это! Носы и щёки на скулах раскраснелись толи от загара, толи от пожара.
– Ничего, девочки, это лечится, – постаралась успокоить себя и подруг Полина. – Сейчас бальзамом намажемся. У меня, знаете какой? Экстраувлажняющий!
Разговор о предстоящем «бальзамировании» окончательно убедил Романа Руслановича, что я прав: снимать нужно немедленно.
– Ну, хорошо! Виталька, дуй за Мариной и Алексом. И Ларисе Леонардовне передай, чтобы срочно прибыла на съёмку. Давай, Саня, руководи! Что там у тебя по сценарию?
– Прежде всего, нужно выбрать такое место, чтобы на дальнем плане была хорошо видна выжженная земля, – объяснил я и, глядя на дисплей видеокамеры, походил туда-сюда, примеряясь. – Вон там! – наконец сделал я выбор.
Вид с этого места не оставлял сомнений, что пожар потушен. Именно здесь сейчас орошал короткими очередями тлеющую землю лесник.
Я почему-то вспомнил рекламу блокбастера «Огонь». Там пятеро пожарных стоят плечом к плечу, а за ними – лес красный от огня. Вот и мне надо снять что-то похожее.
– В центре нужна колоритная фигура огнеборца с пожарным снаряжением, – начал я выстраивать композицию. – Максим, можете вы подойти к нам на пять минут? Встаньте, пожалуйста, в центре!
Михолап смутился и стал отказываться:
– Да вы что, ребята! Всю работу без меня выполнили, а я на переднем плане красоваться буду? Так не годится! Я здесь вообще ни при чём!
– При чём! При чём! – твёрдо стоял на своём я, но лесник шаг за шагом уходил всё дальше, продолжая стрелять из своего водомёта.
Мне на помощь пришёл Роман Русланович.
– Максим, вы сейчас чем занимаетесь?
– Тлеющие участки проливаю. Огонь внизу затаился.
– А можно так оставить – не поливать?
– Нельзя. Пожар может снова разгореться.
– Ну, вот видите! Выходит, без вас наши старания могут оказаться совершенно напрасными.
– Значит, вы ещё как при чём! – радостно прицепился я снова.
Михолап неожиданно развернулся и решительно пошёл к нам.
– Вы мне тут выше крыши помогли! Не хочу, чтобы ещё и уговаривали. Что нужно делать?
– Встаньте в центре съёмочной площадки так, чтобы ваш ранцевый огнетушитель хорошо просматривался, гидропульт – в руку. Ну вот! Совсем же другое настроение в кадре! – воодушевился я. – Сейчас мы вокруг вас всю композицию выстроим.
– Чувствую себя каким-то Шварценеггером-Терминатором, – встав полубоком, смущённо засмеялся Михолап.
Но я не дал ему опомниться.
– Так, теперь наши учителя… А где Лариса Леонардовна? – спросил я, не обнаружив её среди ребят.
И услышал за спиной:
– Здесь! Уже здесь. Вижу, у вас тут всё кипит! И у меня там чай закипает. Так что, мне скоренько вернуться нужно.
Слово «чай», словно многократное эхо, пронеслось над поляной жалобно, с воздыханием. Друзья посмотрели на меня как на мучителя.
– Тогда к делу! – поспешил я разрулить ситуацию. – Лариса Леонардовна и Роман Русланович, встаньте по обе стороны от Максима, он у нас сейчас и лесник, и пожарный. Ребята, занимайте места вокруг учителей. Э-э! Ну что за детский сад, честное слово? Не маленькие уже! Ну-ка, девчонки и мальчишки – вперемешку! И ещё знаете, что… руки положите на плечи друг другу.
– А как тогда бутылки держать? – возмутилась Полина. – Саня, ты уж выбирай: либо обнимемся, либо бутылки!
– Ну, держите как-нибудь! Надо же показать придумку Романа Руслановича – наши бутылочные огнетушители.
Виталька соорудил из десяти пальцев лосиные рога над головой и заорал:
– Снимай скорее! Уже копыта не держат! На водопой хочется!
– Стоп! А почему Марина стоит? Ей же нельзя! – я оторвал взгляд от дисплея.
– Так я – на одной ноге, а руками держусь за девочек. Мне разрешили.
– А я не разрешаю! Алекс, Виталька, берите Марину на руки и на первый план, чтобы её ногу в бинтах всем видно было.
– А с Драйвом можно? – держа щенка на брючном ремне, спросил Лёнька.
– Не можно, а нужно! Зрители должны знать, что за время съёмок животное не пострадало. И даже наоборот: поумнело, подросло, усвоило некоторые культурные нормы.
– И какие же нормы усвоило это лохматое животное? – с доброй улыбкой спросила Лариса Леонардовна.
– Драйв уже умеет лапу давать! – похвасталась Полина.
– И аккуратно кушать из миски! – подсказал Лёнька.
Виталька усмехнулся:
– Скажи ещё, что он за собой посуду моет!
– Моет! Он миску до полной чистоты вылизывает.
– И вообще, – обиделась Полина, – пока мы тут пожар тушили, Драйв в кустах не отлёживался. Он вместе со всеми за водой на речку бегал! А ведь он ещё маленький. Больше ничего не умеет.
И тут я понял, каким должен быть конец фильма, потому что внезапно в голове сложилось двустишие.
– Лёня, ты тоже перейди на первый план! Присядь на колено, руку положи, как пограничник, собаке на холку. Теперь запоминайте слова: «Нас пугать огнём не надо! С нами пёс – и мы засада!» Крикните, когда дважды рукой махну. Приготовились? Мотор! Камера! Снимаю!
– А как же ты? – вдруг огорчённо спросила Анфиса. Её бодьшие глаза смотрели на меня с отчаянием.
– Да, без тебя – не по-честному, – недовольно пробурчал Лёнька.
– Спокуха! Что за проблема? Сейчас подойду, развернусь и снимусь на вашем фоне!
* * *
Наша история имела продолжение.
Вот как это случилось.
Первого сентября во время праздничной линейки на школьный двор въехала необычная машина, на капоте и бортах которой было написано «МЧС».
Из неё вышли двое мужчин в форме
