Я встала.
Аксель удивленно посмотрел на меня.
— Что случилось?
— Ничего… я немного беспокоюсь.
Я подошла к окну. Во рту у меня вдруг пересохло.
— Интересно, как чувствует себя Мэри.
— Давай спустимся и узнаем, — отозвался Аксель. Он направился к двери; похоже, бездействие выматывало ему нервы.
Я последовала за ним; сердце выпрыгивало из моей груди.
Когда мы приблизились к комнате Мэри, оттуда вышла Эстер. Вид у нее был взволнованный, она, похоже, потеряла свое обычное самообладание.
— Джордж, — сказала она, не замечая меня, — я, пожалуй, дам ей настойку опия — доктор Солтер оставил мне ее, чтобы я лучше спала после смерти Родрика. Думаешь, это будет правильно? При других обстоятельствах я бы не стала давать ребенку опий, но Мэри мучает боль, и Элис считает, что надо облегчить ее страдания…
— Покажи мне твой опий.
Он зашел с ней в спальню; повернувшись у порога ко мне, Аксель сказал:
— Возвращайся в наши комнаты, дорогая. Я позову тебя в случае необходимости.
Я вернулась в нашу гостиную, но обнаружила, что не могу сидеть без дела. Я постоянно думала о чаепитии в гостиной. Там присутствовали все, кроме Неда. Вир принес поднос наверх. Аксель раздавал чашки…
Я принялась беспокойно ходить по комнате. Наверно, я просто поддалась панике, дала волю воображению. У Мэри несварение желудка. Она что-то съела.
Элис готовила яд для мышей. Вероятно, его хранят в кладовке. Кто-то мог проникнуть туда и взять нужное количество.
Я вышла в коридор; в доме царила гробовая тишина. Я вернулась в комнату.
Если бы мои нервы уже не были так натянуты, мне было бы легче освободиться от подозрений. Сейчас я потеряла способность смотреть на вещи трезво, хотя и пыталась убедить себя в том, что в конце концов Вир приедет с доктором, который выпишет что-то от несварения желудка, и завтра Мэри начнет поправляться.
Вечер тянулся медленно.
Наконец, потеряв терпение, я отправилась к Мэри. Новостей не было, Мэри по-прежнему чувствовала себя очень плохо. Эстер сидела возле девочки. Я не решилась зайти в комнату. Когда я постучала в дверь, Элис вышла в коридор и заговорила со мной тихим голосом.
— Джордж ждет внизу Вира, — сказала она. — Только бы доктор приехал поскорей.
Но доктор прибыл только через час. Он опоздал.
Мэри умерла примерно в час ночи.
Глава шестая
В течение нескольких часов я не могла ничего делать из-за потрясения. Я слышала как доктор осторожно диагностировал болезнь, симптомами которой были тошнота и боли в правом боку. Эстер говорила о необходимости известить дальних родственников Мэри и о подготовке похорон. Аксель оставил доктора на ночь, чтобы ему не пришлось возвращаться в Уинчелси в такой туман. Били старинные часы, хлопали двери, ходили люди; я могла думать лишь о кошмаре, захватившем меня, о том, что Мэри умерла через несколько часов после того, как она открыла всем, а не только Акселю, что она видела Родрика после его предполагаемой смерти на болотах в прошлый сочельник.
В три часа ночи Аксель приказал мне лечь в постель и поспать немного до рассвета, но я не могла уснуть. Даже через полчаса, когда Аксель присоединился ко мне и заснул рядом со мной, я не смогла расслабиться и задремать. В четыре утра я встала с кровати, накинула на плечи теплый шерстяной платок, чтобы не замерзнуть, и прошла в соседнюю гостиную. Было темно, но мне удалось зажечь свечу. Дрожа, я села перед секретером и принялась писать письмо Алекзендеру.
«Если ты еще не покинул Хэрроу, — написала я, — пожалуйста, сделай это сейчас. Я не знаю, что думать о событиях, происходящих здесь, и очень напугана. Сегодня ночью умерла подопечная Роберта Брэндсона, Мэри Мур, и хотя доктор назвал причиной смерти воспаление желудка, у меня есть основания подозревать, что девочку отравили. Думаю, она знала о смерти Роберта и Родрика Брэндсонов нечто столь важное, что ее убили, пока она не повторила свой рассказ и не убедила людей в его правдивости. Если это действительно так, то Роберта Брэндсона убил не Родрик, а кто-то другой — вероятность этого вовсе не так мала, как может показаться. Убийцей может быть любой из них — кроме, пожалуй, Неда, не являющегося сыном Роберта Брэндсона и родившегося вследствие супружеской неверности Эстер. Все они имели какой-то мотив. Вир занимался контрабандой, он нуждался в деньгах для погашения долгов; его отец обнаружил это и пригрозил сообщить о действиях сына властям Рая. Последствия этого могли быть серьезными. Вир поддерживал связь с французом Деланси, это могли счесть предательством интересов Англии, поскольку мы находимся в состоянии войны с Францией. Все считают, что с Деланси сотрудничал Родрик, но, подслушав беседу Вира и Элис, я поняла, что виновен Вир, а не Родрик.
Значит, у Родрика не было мотива для убийства — разве что отец, считая его виновным, обещал лишить Родрика наследства; на самом деле он уже сделал это, составив новое завещание в пользу Акселя, но об этом никто не знал. Полагаю, Родрик мог убить отца, чтобы предотвратить составление нового завещания. Но я не думаю, что такой человек, как Родрик, пошел бы на это. Мне кажется, он не воспринимал всерьез угрозы отца. Похоже, Роберт Брэндсон был человеком, который в ярости производил много шума, но редко осуществлял свой худшие угрозы. Вряд ли Родрик верил в то, что он может лишиться наследства.
Но если Вир знал, что отец считает его виновным в контрабанде и измене родине, он мог не на шутку перепугаться. Если Роберт Брэндсон не донес на сына властям Рая (он угрожал сделать это), то он вполне мог выбросить Вира из завещания. Это должно было испугать человека без собственной земли и дохода, имевшего жену и трех детей.
У Эстер Брэндсон также был мотив для убийства. Она не поддерживала супружеских отношений с мужем в течение двадцати лет, с рождения Неда. Я почти уверена, что она ненавидела его и с трудом переносила свою изоляцию в сельской местности. В момент смерти Роберта Брэндсона у нее был роман с другим человеком. Роберт Брэндсон мог узнать об этом, или, возможно, она решила, что у нее есть шанс создать новую жизнь со своим любовником в случае смерти мужа. Конечно, кажется маловероятным, что женщина могла убить мужа, ударив его прикладом ружья по голове, но Эстер — весьма рослая и сильная женщина. Ярость могла удвоить ее силу.
Аксель тоже имел мотив для убийства. Он был любовником Эстер. Он выиграл от того, что отец составил новое завещание. Он мог знать об этом, а мог и не знать. В первом случае он должен был не желать очередного изменения завещания. Если бы отец узнал о его связи с Эстер, он мог вычеркнуть его из последнего завещания.
