Дура я, дура. Взяла вдруг и отключилась, да еще губу прокусила. Отлично, Мия. Так держать.
– Извини, – бормочу я, когда он начинает тампоном промокать кровь. Антисептик. Жжет немного, но я привыкла к жжению – за долгие годы привыкла. – Вечно у меня все не слава богу.
Я пытаюсь не думать о близости Джордана, о том, как покалывает мою кожу от его прикосновения. О том, как чудесно он пахнет. О том, что я хочу, чтобы он поцеловал меня.
Прямо сейчас.
Больше всего на свете.
Да, именно об этом я думаю в столь неподходящий момент.
Нормальным человеком я никогда не стану. Это я давно поняла.
– Перестань извиняться, – тихо говорит Джордан, встречая мой взгляд. – Просто объясни, что с тобой было.
Я выдерживаю его взгляд.
– Ничего.
– Ничего? Ты начисто отключилась. В каких облаках ты витала?
Я отвожу глаза от его лица, смотрю на стену за его спиной.
– Нигде я не витала. Извини.
Джордан вздыхает, своим теплым дыханием обдавая мои волосы. Он раздражен, и это меня должно бы обеспокоить, но в данный момент я сосредоточена лишь на своих ощущениях, которые вызывает во мне его близость. И это приятные ощущения.
Не помню, чтобы когда-нибудь я чувствовала себя столь бодрой и энергичной.
– Слушай, хватит уже. Тебе не за что извиняться. Я просто волнуюсь за тебя. – Он прижал тампон к моей губе. – Ты вспомнила о том, как поступил с тобой твой бывший? Как он поставил тебе синяк под глазом? Я знаю, что порой какая-нибудь мелочь может спровоцировать неприятные воспоминания, вызывая помутнение сознания.
Мое тело окоченело. Мышцы окаменели.
Я качаю головой.
Все, что он сказал, истинная правда, потому что ущербной я стала до того, как в моей жизни появился Форбс. Он – всего лишь дождь после торнадо.
– У меня все хорошо, – отвечаю я, пожалуй, несколько резковато. Не хочу грубить, – просто говорить об этом не могу. Во всяком случае, с ним.
Да и вообще ни с кем.
Убрав тампон, Джордан отступает от меня и ладонью проводит по волосам. Я вижу, что он раздосадован, и источник его раздражения – я.
Я только и делаю, что раздражаю и злю мужчин, но по-другому я не умею. Доброта приводит меня в замешательство. Сбивает с толку.
Сердитые раздраженные мужчины мне более понятны.
– Конечно, мы едва знакомы, но ты можешь довериться мне. Можешь мне рассказать и обсудить со мной что угодно. Я не стану судить… честно. Не мне судить. – Его взгляд скользит по полу, снова останавливается на мне. Глаза у него честные и ясные. – Возможно, я смог бы тебе помочь.
Даже в состоянии раздражения он остается добрым. Я не знаю, что с этим делать.
Но я хочу принять от него помощь. Больше всего на свете я хочу кому-нибудь довериться. Довериться ему.
Открываю рот, чтобы сказать об этом. Но не могу. То, что во мне сломалось, уже не починить.
– Мне уже не поможешь. – Я качаю головой, недовольная тем, что проговорилась. – Я ценю все… что ты… сделал для меня. Но рассказывать правда нечего. – Я сползаю с табурета. – Спасибо, что обработал рану. А ужинать я не буду. Устала очень.
– Мия…
Игнорируя мольбу в его голосе, я быстро иду из кухни и бегу в свой номер.
Глава 11
Джордан
Я собираюсь постучать в ее дверь, но потом опускаю руку и отступаю на шаг.
Стою перед номером Мии, раздумывая, постучать или нет.
В общем-то, это несложно. Поднял руку, прикоснулся к двери, постучал. Она открыла.
Просто, да?
Так почему я стою и раздумываю?
Потому что после минувшего вечера для меня все, что касается Мии, непросто. Конечно, мне с самого начала было нелегко общаться с ней, но сейчас это вообще уже не моя территория.
Я понятия не имею, что ей сказать. А я всегда знаю, что сказать женщине.
Допустим, я мог бы вести себя так, будто ничего не случилось.
А что, не самый дерьмовый вариант.
Может, просто дам знать, что если ей нужно о чем-нибудь поговорить, я к ее услугам.
Точно. Так и сделаю. Постучу к ней, скажу, что завтрак готов, спрошу, в котором часу она хочет отправиться в Фармингтон, и намекну, что я всегда к ее услугам.
Легко и просто.
Я подношу руку к двери и вдруг вспоминаю лицо Мии – какое оно было минувшим вечером.
Жуткое выражение. Она совершенно отключилась. Перенеслась куда-то. А в губу как впилась… Честно, я такого еще не видел.
Не постыжусь признаться: я до смерти испугался.
Что же вызвало такую реакцию?
Очевидно, дела у нее обстоят гораздо хуже, чем я думал. Очевидно, ее проблемы не ограничиваются одним только синяком под глазом, который поставил ей этот гад.
Я это понял, когда она сказала, что ей уже не поможешь, и выскочила из кухни как ошпаренная.
В тот момент я хотел броситься за ней. Помочь ей. Почти сорвался с места. Но вовремя остановил себя.
Почему? Потому что, бросившись за ней, я переступил бы черту, за которую никогда не захожу.
Я начал бы привязываться к ней.
Душевная привязанность не для меня. Я не вступаю в серьезные отношения с женщинами.
Секс? Пожалуйста.
Любовь-морковь? Увольте.
Я отошел от ее двери и, прислонившись к стене, провел руками по волосам.
Я измочален. Ночью почти не сомкнул глаз. Дозер спал вместе со мной, так он со своей сломанной лапой развалился на кровати, спихнув меня на самый край. Миина отключка вчера вечером к моему недосыпу не имеет абсолютно никакого отношения. Я думал об этом несколько раз. Но не долго. Просто пытался представить, каким истязаниям подвергал ее этот гад. Это-то меня и будоражило, приводило в ярость.
Гнев я попытался унять приятными мыслями о Мии.
Воображал, как занимаюсь с ней сексом множеством разных способов. Как целую ее сладостные губы.
Какие они на вкус.
Какая она вся на вкус…
Ее кожа…
Ее упругая соблазнительная «киска»…
Превосходно. Всю ночь я то переживал за Мию, то представлял, как предаюсь с ней плотским утехам.
Мия не выходила у меня из головы всю эту проклятую ночь.
Думаете, я счастлив?
Щас.
Черта с два.
Я отталкиваюсь от стены, поднимаю руку с твердым намерением постучать к ней в номер, а Мия вдруг сама открывает дверь.
– Черт!
– Боже!
Моя рука застыла в воздухе, сердце едва не выскочило из груди.
Взгляд Мии останавливается на моей руке. Ее дыхание участилось, грудь вздымается.
Черт, как красиво она смотрится в этом топе.
И я пялюсь на нее как дурак.
