Наконец случилось то, ради чего был затеян весь этот спектакль. Щелкнул замок последней «нераспакованной» на этаже квартиры, и в узкую щель между косяком и дверью высунулось детское лицо девушки с короткими, рассыпанными соломой волосами, в которой я сразу же узнал Марину Мамонтову.
«Попалась птичка!» – подумал я и подал Дынину условный знак.
– Да заткнитесь вы! – заорал Дынин, к тому времени уже выведенный из себя разговорами со старухами, и врубил свет. – Уж и щиток проверить нельзя!
Я нажал кнопку вызова лифта, бросил взгляд на закрывшуюся за девушкой дверь.
В лифте Дынин спросил меня:
– Ну что, все нормально?
– Да. Одну нашли.
– Ну вот, по клиентам пошукаешь, и другие найдутся.
– Нет, интуиция мне подсказывает, что с остальными будет гораздо сложнее…
…Дынин высадил меня у клуба «Помпей», когда был уже третий час дня, и, пообещав, что вечером позвонит, уехал по своим делам. Через двадцать минут я сидел в кабинете Путилина и наблюдал, как на лице этого достойного руководителя солидного учреждения отражались все его чувства. Поначалу он побагровел от злости, потом возобладали меркантилизм и осторожность, затем обида, что с ним могли так поступить. В конце концов Путилин успокоился и сказал:
– Ладно. С Шагяном и Маринкой я разберусь. Вы точно уверены, что она там?
– Абсолютно точно. Я ее видел так же хорошо, как сейчас вас… Но все же думаю, что это нетипичный случай. Остальные четыре девочки пропали по другой причине. И если вы хотите докопаться до истины, то следствие нужно продолжить.
Путилин бросил на меня колючий взгляд, пытаясь определить искренность моего заявления, и, видимо, убедившись в этом, сказал:
– Работайте. Наше соглашение в силе, все ваши затраты будут компенсированы. Но сегодня вы мне понадобитесь. В пять часов мы устроим рандеву с господином Шагяном в его гнездышке.
Я вышел из кабинета директора и спустился в ресторан. За стойкой бара я увидел своего первого собеседника в этом клубе, которого я прозвал «Крючконосый». Он помахал мне рукой, я кивнул в ответ. Деваться было некуда, и я подошел к нему.
– Вы, я гляжу, уже освоились здесь? – спросил он.
– Да, здесь отлично кормят и великолепный набор спиртных напитков.
Я махнул рукой официанту и заказал пиццу с грибами и коктейль.
– А вы по-прежнему философствуете на тему мужского счастья? – спросил я.
– Я философствую вообще, – ответил он и глотнул из своего стакана. – Вы уже были на третьем этаже?
– Нет. Пока я обитаю на первом и несколько раз был на втором.
– Кстати, как вас зовут?
– Владимир Александрович.
– А меня Анатолий Исаевич… Вот и вы не стремитесь на самый верх блаженства.
– Отчего же? – возразил я. – Просто случая еще не было.
– Случай сразу представится, когда возникнет желание.
Я подумал, что, наверное, он прав. Но ведь я работал в этом заведении, а не отдыхал.
– А вы знаете, я люблю поговорить с теми людьми, которые бывают там. Они рассказывают о своих ощущениях, а я вспоминаю свою молодость.
– Вы что же, там практически никогда не бывали?
– Я бывал там лишь в первый год работы клуба.
Я посмотрел на этого стареющего и толстеющего мужчину, и мне стало искренне его жалко. В этот момент я увидел своих знакомых бизнесменов Сашу и Пашу. Они также заметили меня, подошли к стойке бара.
– Вован, привет! Ты как, нормально, работаешь?
– Да, все хорошо. Мне надо с вами поговорить.
– Какие проблемы?! Пойдем за столик.
Я напомнил господам коммерсантам, что здесь присутствую как гость клуба, и никто не должен знать о том, что я детектив.
– Говорите всем, что я предприниматель, – сказал я. – Что у нас с Путилиным старые дружеские связи.
– Вован, да мы все поняли! Ты что нас за лохов держишь! – сказал Паша.
– Все ясно. Гость так гость. Заметано, – отрезал Саша.
– Кстати, а что это за мужик, с которым я сидел за стойкой?
– Какой-то придурок, из бывших совнаркомовцев.
– Как это?
– Раньше в партии был, потом в каких-то научных институтах работал, а теперь вот сидит здесь целыми днями и п…дит! Любит, когда ему рассказывают о проститутках…
В этот момент в зал вошел Шагян и, будто никого не замечая, направился к своему постоянному месту под картиной с морским пейзажем.
– А этого вы знаете?
– Этот армяшка, что ли? Как же, как же… У него несколько магазинчиков по городу, торгует там потихоньку кожаными шмотками, женскими трусами и еще какой-то х…ней. А морду делает, как будто нефтяной король. Так, ничего интересного.
Беседуя с господами предпринимателями, я хорошо пообедал – заказал суп брокколи, тефтели из осетрины с белым вином.
Наконец Шагян поднялся и вышел из зала. В этот же момент ко мне подошел метрдотель и сказал:
– Иван Алексеевич ждет вас в машине. Серая «Вольво» справа от выхода.
Я подождал некоторое время, вышел на улицу и без труда отыскал нужную мне машину. Путилин сидел уже на месте, за рулем был мой старый знакомый – амбал Саша. Я назвал адрес, и мы тронулись в путь.
– Вы уверены, что он сейчас поехал туда, в гнездышко к своей птичке? – спросил я.
– Неважно, – со злостью буркнул Путилин. – Для начала я надеру задницу Маринке, а потом уже буду дергать за яйца самого Шагяна.
Поднявшись на шестой этаж, я попросил Путилина уйти с лестничной площадки, сам же позвонил одной из тех старушек, которые обругали нас сегодня днем. Я попросил ее позвонить в дверь, где обитала Мамонтова, объяснив это тем, что мне необходимо проверить проводку в квартире, а она мне не открывает.
– Это чревато пожаром, – сурово заявил я бабке.
Бабка все поняла, и скоро мы с Путилиным очутились в небольшом коридорчике квартиры, которую снимал Шагян. Перед нами, испуганно хлопая глазами, стояла Марина Мамонтова.
– Ну ты и сука! – начал свою речь добряк Путилин.
– Здравствуйте, Иван Алексеевич, – боязливо произнесла Мамонтова.
Далее Путилин разразился мощнейшим монологом, который на треть состоял из непечатных выражений, остальные же две трети заняли упреки в черной неблагодарности и сговорах за его спиной. Однако разгуляться Путилину не дали, так как его прервал звонок в дверь. Деятельная натура Путилина потребовала, чтобы его владелец лично распахнул дверь.
На пороге стоял Шагян с букетом цветов в одной руке и наполненным до отказа пакетом – в другой. Из пакета торчало горлышко бутылки с коньяком. Шагян несколько секунд смотрел на встречающего его Путилина, потом посмотрел на дощечку с номером квартиры, потом снова на Путилина, на всхлипывающую за моей спиной Марину. Несмотря на то, что весь его внешний вид говорил: «Извините, я ошибся дверью» – он с каменным лицом произнес:
– Иван, здравствуй! Как я рад тебя видеть, слушай!
– А уж я-то как рад!
Путилин втащил пожилого армянина за рукав в квартиру и захлопнул дверь. Несколько секунд они смотрели друг на друга. Первым перешел к делу армянин. Он положил цветы на коридорную тумбочку, поставил пакет на пол, вынул оттуда коньяк и сказал:
– Пойдем на кухню. Там поговорим.
Путилин без слов отправился на кухню. Шагян засеменил следом. Я посмотрел на Марину и сказал:
– Ну а нам, видимо, лучше посидеть в комнате.
Я расположился в кресле. Марина, устроившись на диване, закурила. Я тоже вставил сигарету в рот и стал прислушиваться к разговору на кухне. Тон беседы был вполне спокойный. До меня донеслись слова Шагяна:
– Ваня, я тебе сейчас все объясню. Ты только не нервничай.
Я посмотрел на девушку, которая, несмотря на жару, закуталась в теплый халат, и сказал:
– Вы тоже не нервничайте. Ничего страшного. Просто Иван Алексеевич беспокоится о вас.
– Тоже мне, отец родной, беспокоится, – ухмыльнулась Марина. – До смерти напугал меня, ворвался сюда, как ястреб.
– Но вы же пропали, не сказав никому ни слова.
– Ну и что? Может быть у меня своя личная жизнь или нет?! Я ему ничего не должна.
– Нет, вы не понимаете. На самом деле это нормально, когда руководитель предприятия, пусть даже такого необычного, как клуб «Помпей», заботится о своих сотрудниках.
– Не нужна мне его забота. Я взрослый человек и сама решаю свою судьбу! А он только вредит. Алик на мне жениться собирается, а он скандалы ходит устраивает.
«На его месте логичнее было бы тебя удочерить», – подумал я, но вслух произнес:
– Вы не первая девушка, пропавшая бесследно из клуба «Помпей». В отличие от вас, судьбы остальных покрыты мраком. Где они, никто не знает. Родители подали запросы. Два месяца назад исчезла ваша коллега, Наталья Костенко. Вы не были с ней знакомы?
– Как же не были! Мы же обе актрисы… Правда, она закончила ВГИК, а я всего лишь театральное отделение училища культуры. Так что нам было о чем поговорить…
Я заинтересовался ее последними словами и спросил:
– Вы отмечали в ее поведении в последние дни перед исчезновением какие-нибудь странности? Может быть, она рассказывала вам, с кем она общается, помимо работы…
