спросила она с надеждой на обратный ответ.
– Не вру, Люд. Я не знаю, что говорят в такой момент, человеку, который… я не знаю, что сказать. Прости меня, если я тебя чем-то обидел.
– Ты что несёшь, Васнецов! На улице же нормальная погода. Ой, а это что?
Сергей увидел расширившиеся от страха глаза Люси.
– Люд, у тебя есть ещё время успеть…
– Что ты сказал? Что успеть? – она будто просто повторила вопрос рефлекторно, находясь в тисках ужаса.
Стёкла брызнули внутрь комнаты, раздался крик и экран потемнел. Связь прервалась.
– Успеть сделать последнее селфи, – прошептал Васнецов.
На самом деле он хотел, чтобы она тоже попросила у него прощения, не называя причину. Они оба знали, что их отношения были неискренними и выгодными только в свете представления себя перед другими в обществе. Перед смертью, когда смысл в них терялся, признаться и простить друг друга виделось ему как правильное решение, очищающее душу.
Васнецов почувствовал взгляды в спину и не спешил оборачиваться. Этот момент жизни был только его, и надо было пережить в тишине, никому ничего не объясняя. Несмотря на поверхностные отношения с подругой, в душе появилась боль от её ухода. Представляя её, он видел не созданный ею образ успешной девушки, а ту, которую видел по утрам, неубранную, не накрашенную, стесняющуюся своего вида Людку.
– Капитан, Сергей, волна, – боцман пытался скрыть волнение по поводу её приближения, чтобы не распугать журналистов, но у него ничего не получилось.
Пишущая братия бросилась к окнам капитанского мостика, чтобы воочию наблюдать приближение волны. На фоне ночного полярного неба ледяным валом дыбилась поверхность океана. Острые кромки льда, оказывающиеся на пике волны, преломляли закатный свет в пугающие красные отблески.
Волна была больше предыдущей, капитан видел это отчётливо.
– Капитан, у волны меняется угол. Она немного сместилась на запад, – сообщил вахтенный Перепечка.
– Доворачивай рули, – приказал капитан.
Судно едва заметно двинуло носом. Васнецов по громкой сообщил на весь корабль о приближении волны, попросив отойти от носовой стороны и быть начеку. Он не боялся, что волна может потопить судно, но ледяные глыбы, берущие на таран не приспособленную к тому надстройку корабля, могли наделать немало бед.
Помимо волны люди ждали ещё и приближения урагана. «Север» находился чуть восточнее долготы Мурманска, и от приближения фронта его могли отделять считанные минуты. Однако на западе, откуда наступал ураган, небо оставалось таким же, как и прежде. Под руку Васнецову подвернулся Спанидис. На лице журналиста было выражение большой печали.
– Что-то страшное происходит в мире, – глядя на приближающий вал, произнёс капитан.
– Согласен. Объяснения этому я не вижу, как ни пытаюсь увязать разные факты, – он замолк на секунду. – Ваша жена звонила?
– Да, почти, мы не были в браке.
– Она попала под ураган? – спросил Спанидис не совсем уверенный в том, что правильно понял разговор капитана с Люси.
– Несколько минут назад. У нас квартира в Мурманске.
– Соболезную.
– Спасибо. И я вам.
– Спасибо, капитан.
– Джим, а вы не знаете, почему ураган, который должен был бы дойти и до этих мест, всё никак сюда не дойдёт? Кроме этих волн, я не вижу других признаков катастрофы.
– Я могу только предполагать, что его сила ближе к полюсам падает. Обычная физика. Чем ближе к центру вращения колеса, тем ниже скорость. Из тех данных, что мы получили, выходит, что ураган двигается строго параллельно экватору. Необычно для природного явления, но и мы не боги, чтобы знать о них всё. Надо как-то увязать некоторые необычные факты – ионизацию воздуха, падение атмосферного давления, чтобы понять, что заставляет воздух разгоняться до таких скоростей и в таком направлении. Причина здесь явно кроется не в разности температур. Нет, причина ветра иная, и как мне кажется, она лежит не на поверхности планеты, а под ней.
– Вы думаете, что под литосферой что-то происходит в жидкой магме?
– Да, просто уверен в этом.
Васнецов согласился с выводами журналиста научного издания.
– Интересно, это надолго?
– Может оказаться, что и навсегда. Если в движение пришли такие силы, то может оказаться, что процесс этот космический, длящийся тысячелетия.
– Нет, Джим, такого нам не надо. Этот ветер погубит всё живое.
– Одних погубит, но появятся другие, приспособленные жить в условиях урагана.
– Держитесь Джим, сейчас здорово качнёт.
Ледяной вал приблизился. Грохот бьющихся льдин проникал сквозь стены корабля, нагоняя страх. Ледокол пошёл вверх, на волну. Он карабкался на неё дольше обычного, а потом устремился вниз. Огромные льдины обрушились на нос, скрыв его полностью. Васнецова продрал холодок и на голове зашевелились волосы. На мгновение ему показалось, что у судна не хватит подъёмной силы, чтобы одолеть груз многотонных льдин. Пережив несколько тяжёлых секунд, «Север» пошёл вверх. Оставшийся на носу лёд устремился к надстройке.
Мощный удар сотряс её. Где-то внизу раздался хруст ломаемых стен, а прямо перед капитаном лопнуло стекло. Часть журналистов закричала, а часть бросилась вниз. Капитан тоже решил, что ему важнее быть там, где судно получило повреждения. Он оставил за себя старшего помощника, а сам кинулся по лестнице вниз.
На уровне палубы рваными краями внутрь зияли огромные дыры, в которые затекала морская вода. К счастью, её было немного, только та, что попала сюда вместе со льдом. Льдины, пробившие дыры, к тому времени скатились за борт.
Все, как гости судна, так и команда, без приказания, бросились устранять последствия удара. Васнецов заметил среди работающих мастера АППУ (атомной паропроизводящей установки) Телегина.
– Ты в свободной? – уточнил капитан, имея в виду смену.
– Ну, да, – ответил Телегин, ибо иного варианта оказаться здесь у него не могло быть.
– В машинном всё в порядке?
– Да что ему будет, всё в рабочем режиме.
– Я хотел узнать, вода никуда не идёт?
– Нет, вроде нет. Только по лестнице и ту уже откачали. Долго этот шторм будет продолжаться?
Вопрос машиниста услышали многие, люди повернулись к капитану, ожидая ответа. Васнецов одарил работника красноречивым взглядом. Тому осталось только смущённо пожать плечами.
