Дождь
Зашумел сад, и грибной дождь застучал в лист,вскоре стал мир, как Эдем, свеж и опять чист.
И глядит луч из седых туч в зеркала луж —как растет ель, как жужжит шмель, как блестит уж.
О, грибной дождь, протяни вниз хрусталя нить,все кусты ждут — дай ветвям жить, дай цветам пить.
Приложи к ним, световой луч, миллион линз,загляни в грунт, в корешки трав, разгляди жизнь.
Загляни, луч, и в мою глубь, объясни — каксмыть с души пыль, напоить сушь, прояснить мрак?
Но прошел дождь, и ушел в лес громыхать гром,и, в слезах весь, из окна вдаль смотрит мой дом.
Возвращенье
Серебром крылсамолет плылв облаках белых.
Перед ним встал,как обвал скал,грозовой берег.
Как хребет Анд,громоздил парсизых туч гребень,
и путем в адшел дневной шарв смоляном небе.
Я забыл жизньна один мигв тесноте кресел
и смотрел внизна земной мири сквозь гул грезил:
будто нет их —ни винтов двух,ни рядов окон,
а, крутя вихрь,мчится злой духс огневым оком.
Будто я взятв паровой ад,в лабиринт круга
и уже мнени в каком снене видать луга,
где в лучах дняты — среди трав,и с тобой ветер,
и с тобой — яна земле, въявь,при дневном свете!
Только гул гор,смоляной мрак,барабан града,
и пути нетна дневной светиз кругов ада…
Но уже шелсамолет внизв облаках низких,
был бетон гол,небосвод сиз,в дождевых брызгах.
Был мой дом пуст,пылевой слой,на замках двери…
Я сказал: — Пусть!Этот мир мой,я в него верю.
СЛЕДЫ НА ПЕСКЕ
Поэма (1962)
В начале
В начале не былони мира,ни тебя.Ни моря.Ни песка.
Дышал туман, толпились облака.
Кто ж создал нас?Как появился мир?Кто океан раскрыл?Откуда ты взялась?
Наверное,тебяпринес Морской Конек.Ты,сидя между крыл,держалась за шипы, за рыбьи острияколючей гривы.Ты —раскрыв свои глазаразмером в горизонт —рассматривала мир, и море, и песок.
А ябыл создан для того,чтоб здесь, на берегу,вдруг увидать тебя.
И океанбыл создан для того,чтоб, множеством зеркалперед тобой рябя,путь устилать тебеподводною травой.
И самолетбыл создан для того,чтоб, четырьмя моторами трубя,нести меняи опустить в тот мир,где только-только создали тебя.
А до тебя,быть может, —никого.
И мир был создан только для того,чтоб сотворитьи показать тебя.
У тебя такие глаза
У тебя такие глаза,будто в каждом по два зрачка,как у самых новых машин.По ночам из шоссе в шоссепролетают машины,шумя,двумя парами фар.У тебя двойные глаза,их хватило б на два лица,и сияет весь океанот помноженных на дваглаз.Понимаешь,твои глаза —двух земных полушарий карта.Ты когда закрываешь их —погружается в ночь Экватор,а когда их прошу открыть я —в нихдва Полюса голубыхв мигОткрытия.
Я бел, любимая
Я бел,любимая.Я — мел,который морем был,и рыб и птиц имел,и побелел.Я — меловой период.В глубинеесть отпечатки раковин на мне.Моя ладонь.И талишь оттиск допотопного листа.А ты — начало.Ты полет стрекоз.Ты всплеск летучих рыб.Ты небо первых гроз.Ты только что начавшаяся жизнь.Ты радуга.Ты первая из призм.Ты только что открытые глаза.Ты водопад из золота волос.Ты вылет первых ос.А я — глубинный мел,в моей душебылых стрекоз, и рыб, и птиц клише.Рукой веселой камни разгребя,на беломмнепрочти:«Любил тебя».
Вдруг
Вдругмне столько же лет,как тебе:
ловок я и в езде на велосипеде,и в игре,и в ходьбе,и — везде.
Оставляя босые следы на пескеархеологам и векам,мы бежим на прилив.Вплавь бросаемся в Океан.Переплыть мы решили Пролив.С нами рядом плывет вертикальноморской вопросительный знакили шахматный конь,на котором ты прибыла в мир.Ты, в одежде одних пузырьков и волос,узким телом идешь в глубину.Я, надев акваланг,поражаю акул —и к тебе, к разноцветному дну.
О, как ново иметьстолько же лет, как тебе!
Мы тут наедине,подводная любовьсреди кораллов и неясных глыб.Ныряем вновь!Плывем среди медуз, и рыб,и игл, и звезд!И розовые руки в глубине,как водоросли,тянутся ко мне.Вдругмне столько же лет,как тебе.
И за белой скатертью
И за белой скатертью,и за белой книгоюесть и «ты»,есть и «я».Не пройдет и дня —ни за белой скатертью,ни за белой книгою —ни тебя,ни меня.
Приезжай
Приезжайко мнево сне.
Покажись наверху, в окне.
Напиши письмона песчаном дне.
Позвони в прилив, —может быть,в отливдозвониться удастся мнек трубке раковинына дне?
Я прошу,приезжай во снеко мне.
Откуда-то
Откуда-товытянула нити круглых букв,намотала и бросила их на страницы.Я закутался в кольцах слов,я запутался в солнцах снов,я идуиз кольца в кольцотвоих буквкруглолицых.
Буквы
И эЛь,и Ю,и Бэ,и эЛь, и Ю.И ель у дюн, и белый день в июнь.Весенний ландыш,осенний гриб,река,и белка на сосне,и эЛь,и Ю,и Бэ,и эЛь,и Ю — во сне.И твердые ноги лесных стволов,и лоси пугливые,и рога,и скатерти снеговых стволов,и лыжи,и снежные берега —все ты:и придуманные цветы,и утро, и сумерки —все ты,пустынная дюна,юная ель,и птичьи следы на морском песке,и эЛь,и Ю,и Бэ,и эЛь,и Ю —теряющиеся вдалеке.
Но я уйду
Но я уйдуза горизонт.
И ты уйдешьза горизонт.
Но ты уйдешь за горизонт,как день.
А я уйду за горизонт,как тень,когда уходит в дюныдень.
Твои рисунки
Твои рисунки,неземныетвои холсты.Они как ты.На них — нигде не росшие цветы.Их нет нигде,лишь под твоей рукой,вот тут —на голубом холсте они растут.И ты нигде.Где океан?Нигде.Ни в тропиках, ни в Ботаническом садутаких цветов, как эти,не найду —нигде на свете.Но они растутна синей нарисованной воде,как ты и я —вот рядом,вот нигде!
Границы
Границы,вы —пустые пропасти, слепые бездны, рвыотвесных замков.А любвинужны дороги, улицы, шоссе,ворота, сквозь какиемогут всепройти и встретиться.И если не шоссе и не пути —то, может быть, леса, поля, холмы,чтоб спотыкались мы,и все ж могли найтись и встретиться.Но тут ограды.Тут посты.
Стой, отвечай же:где к тебе мостычерез пустые бездны, реки, рвы?Что, разве недостаточно любви,чтоб перед неюподымались всешлагбаумы, закрывшие шоссе?Чтоб часовые козыряли ей,как визе с государственным гербом,где красной лентойшар земной обвит…
О, будущий,о, безграничный мир,там надо б этойвстретиться любви!
И торопит меня
И торопит меняреактивный гул.
Взмах кольца!
И — ни моря, ни смеха на берегу.И размыты следы под слоями воды.
Два крыла распростерлисьна два конца.
Опускается занавес облаковна прибрежное солнце,на мир —твоего лица.
Но, исчезая…
Но,исчезая,ты кричишь в окно:— Пока! —Автомобиль уже дрожит,он жжет бензин, он ждет,рынок — и вот шлагбаум упадетниц,полосатый каторжник границ!О ты, кричащая: «Пока!»,ты понимаешь,что «пока» — рекабез перевоза,пропасть без моста,что нам уже закрыты все меставозможных встреч.
И никогда,ни — вдруг,не положить мне рукна море, на песок, на дюнытвоих плеч.
ВАРИАЦИИ (1962–1964)
