И рок-группы и антисоветские анекдоты будут плодиться и размножаться, как пчёлы в медоносный год. И рано или поздно приведут к гибели Советского государства. Любое государство погибает от общего смеха трудящихся масс. Как только в моду входят политические анекдоты, любому режиму приходит конец. В этом случае власть теряет уважение подданных. Москвин хотел уточнить детали, но Варвара неожиданно бросила трубку. Сергей сидел за столом, а в трубке перекликались пиликающие звуки. «Надо ехать туда, чтобы разобраться на месте! – подумал Сергей и бросил бланки протоколов допроса в папку с тесёмками. – Если возьму Гречина с поличным, привезу его в отдел. Руководству скажу, что изобличил преступника с помощью оперативной информации. Если Варвара врёт, тогда сделаю вид, что ничего не слышал. Лучше прикинуться валенком, чем потом рвать на себе волосы».
Через полчаса Москвин подходил к знакомому дому. У парадного неожиданно для себя он плюхнулся на скамейку. «Нужно собраться с силами, – подумал Сергей. – Мне нельзя ошибаться. Любая ошибка может дорого стоить. Потом самому придётся хвататься ручонками за льдину». Посидев полчаса, Москвин резко поднялся и шагнул в парадное.
– Вам кого? – Дверь приоткрылась, и в щёлку высунулся острый нос Варвары.
– Мне нужен гражданин Гречин! – Сергей носком туфли зацепил край двери, чтобы Варвара не захлопнула.
– Я же сказала – Коля ушёл на рынок за наркотиками!
– Вы соображаете, что говорите? – крикнул Сергей, понимая, что поступает неправильно. Нельзя кричать на Варвару. Она сразу же позвонит в местное отделение милиции. По звонку приедет группа в составе участкового и инспектора дежурной части. А с ними сложно разговаривать. Они тут наворочают дел.
– Соображаю, – проворчала Варвара и вдруг ткнула пальцем за спину Сергея. – Да вон он стоит. Хватайте его! Держите!
Сергей оглянулся, а Варвара изловчилась и захлопнула дверь. За спиной никого не было. От ощущения, что его обвели вокруг пальца, стало тоскливо. Сергей не любил, когда его обманывают, а сейчас провели как мальчишку. Пронзительное одиночество родом из детства охватило Москвина, закутав его плотной ватой. Руки и ноги казались стянутыми тугими верёвками. Воля исчезла. Осталась глухая тоска в глотке, нестерпимым комком перекрывающая желание жить. Всё было пустым и бессмысленным. И всё было бесконечным, как долгий путь к могиле, и ожидание на лестничной площадке возле двери, обитой драным дерматином, и грязные стены, и ржавый, дребезжащий лифт. Именно дребезжание старого железа вернуло Сергея к жизни.
* * *
Лифт дёрнулся и застыл. После недолгой борьбы с металлическими дверцами из лифта живчиком выкатился сияющий Коля Гречин. В руках он держал две авоськи с продуктами, из которых пышными хвостами торчали пучки зелени. «Точно, на рынок ходил, – угрюмо подумал Сергей. – Варвара меня не обманула».
– Серё-ё-ё-ёженька! – воскликнул Николай и попытался протянуть руку для приветствия, но авоськи тянули вниз, из-за чего Гречин слегка скособочился. – Серёженька, а я тебя потерял. Куда ты исчез? Нам тебя так не хватало!
– Кому это вам? – спросил Сергей, чувствуя, как уходит из тела опустошённость. В ногах появилась упругость, руки окрепли. Он с лёгкостью подхватил одну из авосек, чтобы Коля открыл дверь. Гречин с благодарностью улыбнулся и нашарил в кармане ключи. Сергей отметил опрятный и свежий вид пятидесятилетнего бодрячка. Николай не похож на наркомана. Привирает Варвара, понятное дело, придирается к соседу.
– Кому – нам? А всем нам, даже Варвара спрашивала: мол, куда этот красавчик подевался? Ты же знаешь, что она сумасшедшая? Пристаёт, а я и не знаю, что ответить. Проходи, Серёженька, гостем будешь!
Они прошли в квартиру, миновав длинный коридор, заставленный рухлядью, и уткнулись в Колину комнату. Варвары не было поблизости, видимо, где-то спряталась. Сергей почувствовал, что она где-то рядом и внимательно наблюдает за ними.
– Сейчас Влад придёт, – ворковал Коля, раскладывая продукты на столе. Руки у него суетливо дрожали. – У него жуткая депрессия. Заболел парень. Тоскует.
– С чего бы? – Сергея перекосило от известия. Странно, что первым, о ком упомянул Коля, был Влад Карецкий.
– Да-да-да, Владик – прелестный и милый мальчик, но он очень тонкий и ранимый. Его ранит каждое неосторожное слово, любой мимолётный взгляд, чей-то неловкий жест. Ему сложно жить среди грубых и неотёсанных людей, – приговаривал Коля и гремел тарелками.
– А сегодня что у вас за праздник?
– Сегодня нет праздника. Обычный день. Придёт Влад, вот ты пришёл, вдруг ещё кто-нибудь подгребёт. Посидим, поговорим, обсудим кое-что. Если никто не помешает! Знаешь, Серёженька, а Варвара совсем с ума сошла. Всех замучила. Каждый день звонит в милицию и жалуется на меня.
– А-а, рассказывает, как ты на рынок за наркотиками ходишь? – засмеялся Сергей.
– Да, представляешь, из милиции уже несколько раз приезжали. Перерыли всё у меня, ничего не нашли. Потом извинялись. Впрочем, и Варваре досталось. У неё тоже обыск был. Так и живём!
Коля умчался на кухню, оттуда послышался звон, грохот, голоса. «Наверное, Варвара бушует, – подумал Сергей. – Теперь не отвяжется!» Дверь скрипнула, и в комнату вошёл Влад Карецкий, осторожно ступая по вытертому коврику.
– Сергей?
– Влад?
Они стояли друг против друга и не дышали, словно боялись объединиться общим дыханием. Первым очнулся Сергей. Он потряс головой и сжал кулаки, обретая равновесие.
– Что-то вы так испугались! – нервным смешком засмеялся Влад. – На вас лица нет.
– Да и вы не первой смелости! – неловко пошутил Сергей. – Здравствуйте! А мы ведь, кажется, на «ты»?
– Да, – махнул рукой Влад, – мы на «ты». Просто вас давно не было, а наша компания распалась. Девчонки разбежались, а ребят не соберёшь. Да и у меня с ними разладилось.
Карецкий ещё раз махнул рукой и огорчённо засопел. Сергей с неприкрытым презрением наблюдал за ним. Он не понимал, почему пришёл в замешательство от встречи с Владом. Что-то в этом парне не так. С ним приятно разговаривать, он вежливый, не хамит, не матерится. От Влада исходит тепло, словно находишься на солнечной поляне, а не в тесной комнатке коммунальной квартиры. Для какой цели понадобился этот паренёк Петрову и Басову? Что они хотят с ним сделать? Содрать кожу с живого и сделать чучело? Или посадить голым на мороз? Какую изощрённую пытку придумали эти два человека для измученного юноши? Он ещё не мужчина, но и не мальчик. Нечто среднее. Между. Около. И вряд ли станет когда-нибудь настоящим брутальным мужчиной. Влад так и останется хрупким стебелёчком. Его качает, как тростинку на ветру.
– Что же так разладилось? В институте проблемы?
Сергей сел на кровать и повернулся к окну. Он не видел Влада, но мог наблюдать за ним боковым зрением. Удобная позиция, как в шахматах. Противник думает, что
