Леди в алом?
Мег едва не открыла рот от изумления, но вовремя спохватилась. Когда она была еще ребенком, мужчины при дворе шепотом произносили это позорное имя, а от них слышали его и юноши. Леди в алом была куртизанкой самого высокого полета. Короли и аристократы добивались ее внимания. Красавица с золотисто-рыжими волосами умела довести мужчин до безумия. Страсть и желание ставили их на колени.
Мег сглотнула и посмотрела на Фиону новыми глазами. С первой встречи она заметила необычную красоту Фионы: ее волосы цвета пламени и прекрасные темные глаза.
– Я думала, вы слишком молоды, чтобы помнить это имя, – продолжала Фиона, не отводя взгляда от Мег. – Однако, судя по вашему выражению, вы его помните. Вы жили тогда при дворе?
Мег была так потрясена, что не сразу смогла ответить.
– Да, мне было лет девять-десять, когда до меня дошли обрывки этих рассказов.
Фиона кивнула и поджала губы, но все же продолжила, стараясь говорить как можно обыденней, но все же пару раз ее голос дрогнул.
– Ну что ж. Тогда я пропущу кое-какие подробности. – Женщина попыталась улыбнуться, но улыбка вышла слишком натянутой. – Нет нужды говорить, что я вела ужасную жизнь. На нее меня обрек человек, который первым купил меня у моей матери. Он обладал удивительно привлекательной внешностью, но был известен своей порочностью и безнравственностью. Дрейвен использовал свою красоту, чтобы сбить с пути истинного девушек, которые были нужны ему для его отвратительного ремесла. – Губы Фионы изогнулись в горькой улыбке. – Он был словно черный ангел – высокий, сильный, чарующе привлекательный. Я ненавидела его всей душой.
Мег замерла. Высокий, красивый… с ангельским ликом… О Боже!
Фиона кивком подтвердила ее догадку:
– Любой, кто знал Дрейвена, сразу поймет, что Адам – его сын. Вот почему Ричард был так поражен, когда увидел Адама. За те пять лет, что он в отъезде, Адам превратился в копию своего отца.
– Но откуда Ричард знал Дрейвена? Да еще так хорошо, чтобы уловить сходство? – недоуменно проговорила Мег. – Ричард был слишком молод, чтобы водить знакомство с человеком такого… предосудительного ремесла. – Она покраснела. – Кроме того, даже будь он взрослым, он не мог водить знакомство ни с кем, связанным с борделями.
Фиона не успела ответить. К башенке голубятни устремилось несколько голубей, преследуемых вороной. Они благополучно опустились на узкий карниз у основания купола. Птицы ворковали и толкались, стараясь побыстрее проникнуть внутрь. Некоторое время Фиона и Мег наблюдали за переполохом. Потом Фиона вернулась к разговору:
– Вы весьма проницательны. Ричард так и говорил. – Щеки Мег вспыхнули, и не только от комплимента Фионы, но и потому, что Ричард так думал. – Вы правы, – продолжала Фиона, делая вид, что не заметила смущения Мег. – По доброй воле Ричард не стал бы иметь дело ни с кем, связанным с борделями. Так сложились обстоятельства. Ричард осиротел в возрасте пятнадцати лет. В то время Брэдан был в крестовом походе. Ричарда отправили к родственнику, мужу его тетки, Кендрикуде Лейси, виконту Дрейвену.
– Ужасно! – выдохнула Мег.
Она знала, насколько Ричард предан справедливости и правде, и представляла, как тяжело ему было общество такого испорченного человека, как его дядя.
– Но должна с сожалением сообщить, – возобновили рассказ Фиона, – что это было не самое страшное.
Мег выжидающе смотрела на собеседницу.
– У Ричарда и Брэдана была приемная сестра – хрупкое создание тремя годами старше Ричарда. Звали ее Элизабет. Когда Брэдан отправился в крестовый поход, Дрейвен стал управлять собственностью де Кантеров. Он обманул Элизабет и с помощью разных уловок заставил ее работать в своем борделе. Ричард был совсем юн, он ничего не мог сделать с дядей. Самое печальное в том, что Ричард был влюблен в сестру, которая провела в семье долгие годы. Ее потеря едва не стала для него роковой. – Фиона твердо смотрела в глаза Мег. – Элизабет родила Адама от Дрейвена и умерла в борделе вскоре после родов.
У Мег сжалось сердце. Сейчас она до конца осознала, почему вид повзрослевшего Адама так подействовал на Ричарда. Адам – сын человека, которого он ненавидел, и женщины, которая была его первой любовью и чью жизнь разрушил его дядя. Неудивительно, что внешность Адама пробуждает в Ричарде такие печальные воспоминания.
– Что стало с Дрейвеном? – внезапно охрипнув, спросила Мег. – Неужели он не понес наказания?
– За свои преступления он заплатил жизнью.
– Неужели его казнили? – с недоверием воскликнула Мег.
– В каком-то смысле. Кодекс чести де Кантеров обрушился на его голову. Его убили в стычке с солдатами, которых возглавлял Брэдан. К тому времени он вернулся домой и пытался исправить зло, содеянное Дрейвеном.
– Понимаю, – пробормотала Мег. – Видимо, это оказалось нелегко, ведь они были такими близкими родственниками. Как я понимаю, Брэдан, остановив столь изощренного злодея, должен был испытать некое удовлетворение. – Высказав это предположение, Мег увидела, как лицо Фионы изменилось, став еще более серьезным и замкнутым.
– Но Дрейвена убил не Брэдан. Его убил Ричард.
Мег была потрясена этим новым сообщением.
– Но как?.. – воскликнула она. – Он был почти мальчиком! Как он смог это сделать?
– Он очень решительный человек. К тому же в то время казалось, что Дрейвен ускользнет от наказания. – Фиона поджала губы. – Я уже говорила, что Ричард все чувствует глубоко и всегда вкладывает в свои дела душу. Наказание Дрейвена было одним из таких дел. Но за это тоже пришлось заплатить. С тех пор Ричарда гнетет чувство вины, во-первых, за то, что он не сумел спасти Элизабет, а во-вторых, за то, что убил собственного дядю, пусть и заслуженно. – Фиона покачала головой, отвела вдруг глаза от Мег и закончила: – Брэдан и я – мы так надеялись, что женитьба на Элинор и рождение Изабеллы излечит старые раны, но, как вам известно, получилось иначе. Этот брак принес Ричарду новые страдания. Однако у этой истории счастливый конец, – жизнерадостно воскликнула Фиона, стараясь скрасить мрачное впечатление от своего рассказа и развеселить Мег.
– Какой же? – удивилась та.
– Все могло кончиться на этой печальной ноте, но случилось чудо. Я встретила Брэдана. Нам повезло найти Адама, когда ему только-только исполнился год. Мы вырастили его как собственного сына. – Она задумчиво покачала головой. – Конечно, рано или поздно придется рассказать ему о его происхождении. Во всяком случае, это надо сделать до того, как он явится ко двору. На его плечи лягут грехи Дрейвена. Он так похож на своего отца, зато душа у него светлая, она досталась ему от матери. – Фиона бросила на Мег загадочный взгляд: – Что же касается Ричарда…
– Ричарда?.. – Мег тут же замолчала, ругая себя за неуместный интерес.
– Брэдан и я очень рады, что он вернулся домой и оставил службу у тамплиеров. Сейчас мы больше всего хотим, чтобы со временем он нашел сильную женщину, которая сама многое испытала в жизни. Женщину с добрым сердцем и способную к настоящей любви. Женщину, вместе с которой он сумеет построить новую жизнь, свободную от чувства вины и прежних горестей. Он долго страдал и сейчас заслужил немного счастья.
У Мег запылали щеки.
– Вы никого не знаете, кто соответствовал бы этому описанию? – усмехнувшись, спросила Фиона и выразительно пожала руку Мег.
Мег понимала, что Фиона задала свой вопрос из самых лучших побуждений. Она поддразнивала Мег, как старшая сестра может поддразнивать младшую. Однако Мег была не в состоянии выдержать этот шутливый тон. Она чувствовала, что сердце ее разбито, и не находила слов. Вместо ответа она разразилась горькими слезами.
Глава 13
Пытаясь справиться с мрачным настроением, которое с каждой минутой становилось все хуже, Ричард никак не мог решить, то ли ему выйти во двор и пройтись, то ли вывести из конюшни своего жеребца и унестись в поля, чтобы выплеснуть в бешеной скачке накопившееся напряжение и душевную усталость. Однако он не сделал ни того ни другого, а просто уселся в большом зале перед камином, сложил на груди руки и стал бесстрастно наблюдать за игрой огненных языков пламени и прислушиваться к треску сучьев.
Перед ним стояли две проблемы, и обе не шли у него из головы. Во-первых, Джон рассказал ему о бесчинствах французской инквизиции, а во-вторых, Мег необъяснимо переменилась к нему, Ричарду. Обе проблемы тревожили и печалили хозяина Хоксли.
Всего час назад Мег вбежала в дом со следами слез на лице и заперлась у себя в комнате. Следом за девушкой показалась расстроенная Фиона, она извиняющимся тоном сообщила Ричарду, что «сделала только хуже». Это случилось сразу после разговора с Джоном, который набрался сил и рассказал Ричарду, что инквизиция неумолимо подступает к Англии. Его самого схватили на морском берегу неподалеку от Монтивильера, вот тогда он и сумел подслушать разговоры своих мучителей о планах на будущее.
