Сделав еще один глубокий вздох, я отрываюсь от стены и направляюсь в глубь комнаты. Последние несколько недель были какими-то хаотичными, и у меня, и у Гриффина не было времени для одиночества. После того, как я ударила его кулаком в тот день, он сообщил мне, что вполне справедливо, поскольку я выполнила свою часть пари. Следовательно, вот вам и настоящая причина, почему все решили собраться сегодня здесь.
Разговоры резко прекращаются, и все поворачиваются в мою сторону. Я вдруг понимаю, что может это не совсем хорошая идея была с моей стороны, поскольку все в комнате смотрят в восхищении на меня, словно я невиданная зверушка из зоопарка.
Гриффин единственный, кто подходит ко мне с выражением восхищения и шока на лице.
— Господи, я говорил тебе, как ты прекрасна? — спрашивает он, окидывая взглядом мое короткое, красное платье без бретелек и четырехдюймовые шпильки от Джимми Чу, которые любезно предоставила мне Пейдж. — Ты должна чаще носить платья.
Я улыбаюсь ему в ответ и кладу руки на плечи.
— Если бы ты не бросил меня за два дня до выпускного вечера, то еще бы тогда увидел меня в платье, — говорю я ему.
— Это было двадцать лет назад. Ты все еще обижаешься по этому поводу? — спрашивает он со смехом.
— Прости, парень. Мне неприятно сообщать тебе об этом, но по словам этой девушки, не существует исковой давности на злость за то, что ты бросил ее прямо перед выпускным, — говорит Бобби, поднимая свой бокал.
— Отлично. Я глубоко сожалею, что не с тобой пошел на выпускной. Правда. Ты даже не представляешь себе, как я сожалею, — тихо отвечает мне Гриффин.
Я с трудом сглатываю и смотрю на него широко открытыми глазами, совершенно не заботясь, что прямо здесь и сейчас собираюсь заплакать просто как девчонка.
— Все в порядке. Ты прощен. И я глубоко сожалею, что ты так и не увидел меня тогда, — говорю я ему, испытывая момент слабости. — Я люблю тебя, Гриффин.
Он закрывает глаза и с облегчением выдыхает, прижимаясь лбом ко мне.
— Как тебе не стыдно, Кеннеди О'Брайен, что ты заставила меня так долго ждать, чтобы услышать эти слова, — говорит он с усмешкой, наклоняясь и целуя меня при всех, вокруг нас раздаются возгласы и свист одобрения.