— Не совсем. Решили что надо по-другому. Вот Джона пусть расскажет его идея. Джона кивнул головой и выпустил огромное облако сигарного дыма.
— Да, мне идея взять всю торговлю под управление кампании не показалась разумной. Кроме раздувания штатов компании и усложнения структуры управления каких-то заметных плюсов, в отличии от сдачу их в аренду не несёт. А правильно составленный контракт и льготы, дают нам реальные рычаги влияния на регулирование цен в торговле и качества предоставляемых услуг.
— Контракт заключается на пять лет, с правом продления. Предусматривает строгие санкции за нарушение. Аренда рассчитывается так, что бы передать магазин или ресторан в собственность арендатора через 15 лет. Продукты и товары частью предоставляет корпорация. Закупка оптом намного дешевле. И арендатор, покупая продукты или вещи со склада корпорации, уверен в их качестве. Договор обязывает его покупать у корпорации те продукты и товары которые есть в ассортименте на складах корпорации. И запрещает одновременно повышать их розничную стоимость, более чем на 15 % от оптовой цены. Кроме алкоголя, там прибавка не ограничена. Что в ассортименте складов корпорации отсутствует, покупается арендатором на его усмотрение. И цены на это не регулируются. Поэтому цены на основные продукты питания, лекарства и товары повседневного спроса будут низкими. К тому же в договоре довольно жёсткие требования санитарной гигиены предусмотрены. И за обман клиентов, при продаже товаров или услуг предусмотрены большие шарфы, вплоть до расторжения контракта.
— Очень помог това… мистер Кацман. С помощью его методики тестирования удалось отобрать из желающих в арендаторы, не только с торговой и организационной жилкой. Но и безусловно порядочных и ответственных людей. К тому же лояльных корпорации и нашим друзьям.
— Да так наверно лучше будет. А профсоюз организовали? Помнишь Олаф мы говорили что он все равно нужен будет.
— Жаль ты не видел, как я десять дней назад профсоюз организовывал и какую речь толкнул! Олаф улыбнулся воспоминаниям.
— Собрал после работы всех работников корпорации, вот тут прямо на площади и вот из этого балкона в мегафон спрашиваю. Чего они от меня хотят? Я же не запрещаю им профсоюз организовывать. А то ходят почти каждый день и просят разрешить организовать профсоюз.
— А мне значит с площади отвечают. Так по нашим договорам в профсоюзе могут состоять только работающие в корпорации.
— Так и что вас не устраивает? Спрашиваю их я.
— А как же глава профсоюза и его помощники будут решать наши вопросы, если они на работе днём заняты?
— Вот тут я и толкнул им речь, о дармоедах сидящих на шеях рабочих и плодящих коррупцию. Как глава профсоюза может отстаивать права работающих, если сам не работает? Какого вы выберете в лидеры профсоюза и сколько будете ему платить то ваше внутреннее дело. Но одно не обсуждается, он должен работать на корпорацию. А в не рабочее время решать с администрацией вопросы разногласия или недопонимания. Со своей стороны обещаю, что все начальники от начальника цеха и выше, обязаны будут, по окончанию рабочего дня уделять время на решение конфликтных или иных вопросов с представителями профсоюза. Если начальник отсутствует решать вопросы с его заместителем. Больше никто не возражал. И у нас уже неделю как есть профсоюз. Правда пока ни с какими требованиями и предложениями ещё не приходили.
— Мы тут ещё газету организуем, через две-три недели типографию закончим, и будем печатать. Сказал Джона.
— Радиостанцию корпорации скоро запустим. Будем развивать у сотрудников и рабочих корпорации правильную точку зрения. Мягко, не навязчиво, но не у молимо. Добавил улыбаясь Олаф.
Я только ошарашенно головой покрутил. В общем строим социализм в отдельно взятой корпорации. Приятно когда твои предложения находят такую поддержку.
— Но с лидерами профсоюза, все равно нужно будет работать. И не дать им зацикливаться только на производственных вопросах. Не ровен час со стороны кто на них влияние оказывать начнёт. Вставил я свои две копейки.
Ответом мне послужили две снисходительные улыбки. Типа поучи малец как правильно агитационную и кадровую работу делать, старых опытных подпольщиков.
— Не волнуйся Ричи всё на контроле. Ответил Олаф.
Тут раздался вызов селектора. Олаф включил связь и голос секретарши сказал.
— Господин главный технолог интересуется. Надолго задерживается господин главный инженер. Если надолго, то он сам пока поедет на радио ламповый завод. И будет его ожидать там.
— Сейчас идёт уже ответил Олаф.
— Да надо ехать. У меня есть предложения и некоторые идеи. Мне бы хотелось их прямо сегодня и обсудить. Если не возражаете, то встретимся после работы?
Возражении не последовало и Олаф предложил как я закончу ехать сюда к нему, а кабинет Джоны рядом на этаже.
Взяв пакет с акциями, прошёл в свой кабинет положил его в сейф. И пошёл к заждавшемуся главному технологу.
*******
Хоть и современное американское оборудование, стояло на заводе, но на мой взгляд половина технологий были сильно устаревшими. Мдя. У меня тут поле непаханое по возможностям нововведений. Причём большая часть нововведений потянет точно на патенты. Но это может и подождать.
Первоочерёдная задача начать быстрейший, массовый выпуск комплектующих радиоламп и радиодеталей для радиостанций и РЛС. И без потери качества. Наши их уже ждут и включили в план у себя. И вторая задача отладка изготовления телевизоров, радиоприёмников и СВЧ печей.
А через два часа, я готов был убивать! Порвать наших инженеров-технологов на тысячи мелких запчастей и только начавшийся обед спас их от жуткой смерти.
Во время обеда меня посетила простая мысль. Что я то знаю конечный результат, а для них это «терра инкогнито». Они и так делают почти невозможное. Часть участков производства только заканчивает тестирование и настройку оборудования, а налаживать выпуск надо прямо сейчас. Что у них сплошной «цигель, цигель» без всяких «ай лю-лю». Так как нет, не то что трех месяцев, а даже месяца на отладку производства. Установочные партии должны уже идти вчера, край сегодня.
После обеда включился в работу на полную. Пошли прямо по технологической цепочке. От участка к участку. Я даже не заметил, что уже наступил вечер. Звонок от Олафа застал меня в отделе спец. металлургии. Я посмотрел на часы, извинился, сказал что заработался и уже еду к ним с Джоной.
Пока я ехал до административного корпуса, думал о взаимодействии конструкторов и технологов. Самое общее деление всего инженерного искусства, это деление на теорию, конструирование и технологию. Теоретик говорит, нужен бесконечный плоский катод, бесконечно тонкая сетка во всю длину анода, не перехватывающая электроны, но фиксирующая потенциал и параллельная катоду… Пожалуй, заявляет конструктор, но бесконечный катод не влезет в самолет, да и сетки будет некуда девать. Насчет строго параллельно, это я на чертеже изобразить могу, но у всего на свете есть точность и погрешность. Какая нужна? И лишнего не просите, чтобы у меня остатки волос не встали дыбом. Теоретик садится делать расчеты реальных конструкций, тем временем конструктор ему понемногу помогает, а в углу тихо рыдает технолог.
Мдя. Спросите технолога, от чего он плачет? «Знаем уж, ответит технолог, что эти двое сейчас нарисуют… Они такое изобразят, почище Эшера и Фоменко! Конструктор уговорит теоретика, что однородной сетки нулевой толщины не бывает, тот согласится на сетку из проволоки, сядет вычислять провисание потенциала в ячейки, фокусирующие свойства получившихся электронных линз, и возжелает проволоку нулевого диаметра. Пусть золотую рыбку просят о таком проводнике, садисты!».
Наблюдая людей в работе (и не только в области электронных приборов) и в жизни, пришёл к выводу, что любой профессионал любящий своё дело, это не профессия. Это образ жизни! Это диагноз! И хорошо, если человек находит себе работу, гармонично сочетающуюся с диагнозом, тогда он счастлив и работает не за страх, а за совесть.
Так вот, нам с технологами явно повезло. Злость и раздражение прошли ещё в обед. К вечеру осталось только уважение к их профессионализму и самоотдаче. И сочувствие к ним. К тому огромному количеству трудностей и задач что придётся им решить в ближайшие две три недели.
*******
В кабинете Олафа застал и Джону, звать не пришлось. Явно меня ждали.
— Как дела у нас на радио заводах? Проблем много? Первое что спросили.
— Очень много. Нужно на три недели, разрешить привлекать рабочих и специалистов на сверх урочные работы. Естественно за двойную или тройную оплату. И сейчас все усилия сосредоточить на подготовке выпуска радиоламп и радиодеталей для радиостанций и РЛС. Которые так ждут в СССР. Тогда к середине января успеем начать их серийное производство. А печи СВЧ, телевизоры и приёмники во вторую очередь.
