Глава 28
— Какого фига здесь происходит?! — я залетаю в свой клуб, из которого буквально двадцать минут назад мне позвонил сотрудник охраны, помимо Снежки, которая, плача в трубку, просила меня забрать. Как оказалось, малышка потерялась. Благо у неё в телефоне слежка стоит. Всегда знаю, где она. Поручил охране съездить за ней — благо недалеко клуб находился.
По пути позвонил Варе. Наорал. И сказал приехать сюда.
Но пока не вижу её — замечаю только Снежку, сидящую на диванчике и потягивающую молочный коктейль через трубочку. Как видит меня — отставляет быстро стакан в сторону, спрыгивает с дивана и летит ко мне.
— Папочка!
Кидается в ноги. Поднимаю её рывком на руки и прижимаю к себе.
Чёрт.
Сердце бешено от страха колотится.
Впервые в жизни так волновался. Как узнал, что она непонятно где — сорвался с места. Столько всего навоображал, что пролетел все светофоры. А теперь с облегчением обнимаю свою малышку, шумно выдыхая.
Всё обошлось.
— Ты в порядке?
— Да, — сильнее обнимает за шею. Чуть расслабляюсь, отрываю малышку от себя и иду к дивану.
— А теперь расскажи, что произошло? — это жуть как не даёт мне покоя. Опускаюсь на мягкую мебель и сажаю Снежку на колени. И только сейчас взгляд цепляется за бинт у неё на коленке. — А это что?
Спрашиваю, а сам пытаюсь тайфун внутри утихомирить. Выпускаю зло воздух из носа, еле сдерживаясь, чтобы не показать весь гнев.
— Мы на катке были, — пугается вопроса. Лепечет быстро, зная, что я злюсь каждый раз, видя её ранки. Как-то наорал на неё. После того, как она схватила нож и поранилась — теперь боится. — Меня дядя сбил, я упала, и вот…
На коленку показывает.
— А Варя где в этот момент была? — сжимаю пальцы в кулаки. Злоба одолевает. Накатывает, да так мощно, что хочется разораться. Но понимаю, что не перед ребёнком это делать.
Снежка опускает взгляд вниз, губки надувает.
— Снежана, — говорю строго. Говорить не хочет. Защищает няньку? У них же разлады были.
— Она плосила не говолить, — отворачивается.
— Но папе ведь ты скажешь? — надавливаю грозным тоном.
— Она с дядей каким-то была. Каталась.
Представляю.
И не знаю, отчего больше бешусь. От того, что Сергеева с каким-то мужиком обжимается, или от того, что она делает это, когда моя дочь одна катается на катке, где небезопасно.
— И? Что потом было? — спрашиваю с трудом. Точка кипения всё ближе. Ещё чуть-чуть — и взорвусь.
— Я поланилась, плакать начала, — носом шмыгает. Сильнее прижимаю её к себе. Какой же стресс она испытала! — Пошла Валю искать. Не нашла. Подумала, что она уже ушла без меня. И вот… Потелялась. Тебе позвонила.
Она плакать начинает и сжимается, утыкаясь носом в расстёгнутое пальто. Рубашка вмиг становится мокрой от слёз малышки.
— Всё хорошо, — поглаживаю её по шелковистым светлым волосам. — Теперь ты в безопасности. Не плачь, ты же знаешь, что я ненавижу, когда ты плачешь.
Сильнее обнимаю Снежку и благодарю всех, кого можно, что она осталась цела. Даже представлять не хочу, что с ней случилось бы, если бы она не позвонила мне.
Варя, чёрт! Где она?!
— Марат?
За спиной слышится испуганный и тонкий голос.
А вот и она.
— Я не знаю, как это произ…
Встаю с дивана, опускаю Снежку на сиденье. Держись, Марат, нельзя вспылить при ребёнке.
— Отойдём, — чеканю. Еле сдерживаюсь, чтобы не перейти на крик. Но устраивать истерику перед дочерью — не буду. Ей не нравится, когда я кричу. А она сегодня и так натерпелась.
Не оборачиваясь, направляюсь в свой кабинет. Кулаки чешутся. Понимаю, что хочу что-нибудь ударить. И будь за мной какой-то пацан, а не Варя — я непременно бы это сделал. Но только открываю первую попавшуюся дверь. Захожу в ВИП-комнату, включаю свет. Слышу за спиной тихие шаги и тяжёлое дыхание. Бежала, что ли? А чего толку? Раньше надо было суетиться.
Оборачиваюсь. Впиваюсь взглядом в растерянные глаза.
— Марат, я всё объясню, — шевелит губами. Объяснит, конечно. Кому-нибудь другому. Мне уже достаточно того, что я слышал. Снежана врать не станет. Да, у них были разногласия, но моя дочь никогда бы не стала врать мне так — внаглую, открыто. Поэтому верю каждому её слову.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Не надо, — отвечаю сухо, холодно. Лишь бы не расслабиться. Не оттаять.
Мда.
Легко увольнять и ругать абсолютно незнакомого человека. Но не Варю, которая уже не последний человек в моей жизни.
Хотя о чём это я?
Она забила на ребёнка. Пошла делать непонятно что. А потом потеряла мою дочь. Даже если Снежка убежала от испуга — в этом виновата няня, которая не усмотрела за Снежкой. Нам повезло, что всё было в норме. А если бы нет? Я и думать не хочу.
Мне важнее моя дочь, а не мимолётное увлечение.
Вот именно. Я совсем её не знаю. Встретил чуть больше недели назад. Влюбился как мальчишка. И ведь реально, мне ничего про неё неизвестно. Учится, постоянно пропадает на работе. Помню нашу перепалку перед клубом. И ведь пошла туда, несмотря на мой запрет.
Я ведь не знаю, что она делала там. С мужиками общалась?
Зубы скрипят от того, что вижу перед глазами.
— Мне хватило того, что Снежана позвонила мне и сказала, что стоит одна на улице в одной остановке от катка, — говорю сухо. Не могу начать на неё кричать. — И где была её няня — непонятно. Я промолчу про колено, которое сейчас перевязано бинтами.
— Марат, я всё объясню, — делает шаг вперёд. Глаза большие, напуганные. Не знает, что соврать? Как объясниться? — Мы были на катке. Она играла с детьми, а я…
Судорожно о чём-то думает, вспоминая.
Ищет отмазку?
Усмехаюсь.
— Я рядом была, пока тот мужик не появился! Я отвлеклась на минуту! Поворачиваюсь, а её нет!
Всё. Всё, что мне нужно было узнать. Даже не отрицает того факта, что с кем-то была, забив на ребёнка.
— Варь, — обрываю её спешно вылетающие изо рта слова. Никогда не думал, что это будет так больно говорить: — Ты уволена. Долг ты свой отработала, можешь вернуться к обычной жизни.
Прохожу мимо. Тратить время бессмысленно. Только буду злиться сильнее. А потом начну метать молнии, ругаться. К чёрту.
— Что? Постой!
Хватает меня за рукав верхней одежды, но я выдёргиваю её из хрупких и тонких пальцев.
— Я всё сказал, — чеканю со злобой. — Ты не позаботилась о ребёнке, которого я тебе поручил.
— То есть, — задыхается. Чёрт. Только не плачь, — ты хочешь вот так всё закончить? Да, я виновата, но это вышло случайно. То, что она поранилась — да, я недоглядела. То, что убежала — тоже. Но…
Замолкает.
— Да, ты прав, — быстро выпаливает. — Я понимаю, как это абсурдно звучит.
Сжимаю челюсти до боли.
— Это твоё решение. Я не буду тебя останавливать.
Вылетаю из кабинета, не желая больше слушать её.
Иначе прощу.
В голове, да и в груди херня творится. Мозг кричит: «Да ладно, ничего ведь не произошло. Всё в порядке». Но в то же время противоречит сам себе: «Но Снежка ведь твоя дочь. С твоим ребёнком могло случиться что-нибудь посерьёзнее. И если не сейчас, то в следующий раз…».
Чёрт! И сердце вопит о том же.
Пойти, поцеловать, простить.
Но сжимается, когда я думаю, что со Снежкой могло что-то случиться.
Нет, я не буду выбирать.
Фиговый я отец. Задумался на секунду, чтобы простить Варю.
Нет. Этого не будет.
Поэтому спускаюсь вниз, подхватываю ребёнка на руки.
— Поехали домой, — пытаюсь немного успокоиться. Хочу что-нибудь разрушить, а ещё лучше — кого-нибудь убить.
— А Снегулочка? — спрашивает неожиданно Снежка, смотря за спину.
— Новый год прошёл, Снегурочка вместе с дедом Морозом исчезли. Встретитесь на следующий Новый год.
— Это значит, я её больше не увижу? — спрашивает с каким-то удивлением.
— Не увидишь, — чеканю, открывая дверь клуба.
Глава 29
Варя. Спустя неделю
