- Пошли, Немец, - потянул Сашку за рукав Василий. - Нам - на второй этаж.
Они поднялись по широкой мраморной лестнице, прошли по коридору и Белов среди ряда дверей безошибочно угадал директорскую - самую лучшую и самую строгую. Он открыл дверь и вошел.
Директор школы - Нина Иосафовна Гроза приняла нового ученика приветливо, хотя и пыталась слегка застращать его школьными строгостями. Она прочитала записку Сталина с просьбой принять его приемного сына Белова-Сталина, Александера Генриховича, небрежно взглянула на метрики и документы из Калининского райнаробраза, и принялась внимательно разглядывать мальчика. Потертая юнгштурмовка, перехваченная ремнем с эмблемой Рот-фронт, ситцевый пионерский галстук, кожаная 'тельмановка' , высокие туго зашнурованные ботинки. Обычный мальчишка, обычный пионер. А товарищ Сталин просит учесть, что этот мальчик участвовал в боях, томился в фашистских застенках...
Скромная потертая сумка с письменными принадлежностями и учебниками сиротливо стояла у ножки стула, пока Нина Иосафовна рассказывала о школьных порядках, особенно налегая на необходимость учить уроки и соблюдать правила поведения. Всё это Александр выслушал спокойно, не перебивая и учтиво кивая в нужных местах. Внезапно директриса без перехода заметила:
- Интересная у вас сумка, Белов. Разрешите?
Саша подал ей свою сумку, на клапане которой было выдавлено 'Roten Jungfront' и имелся значок в виде сжатого кулака.
- Вам - не по возрасту, - заметила Гроза. - Брат?
- Кузен, - ответил Белов и тут же, предваряя дальнейшие расспросы, добавил, - Погиб в бою, в Австрии.
Нина Иосафовна погладила мальчика по голове:
- Мертвые живы, пока мы о них помни, верно?..
Директриса сама отвела Сашу в класс.
- Группа внимание! - Преподаватель математики - Юлий Осипович Гурвиц встал сам, и коротко, по-военному поклонившись, приветствовал директора.
- Представляю вам нового ученика Александра Белова, - громко и внятно произнесла директриса, а Белов в который раз поразился тому, сколько энергии и власти в небольшой и вроде бы невзрачной женщине. Её сила парализовала весь класс, и ученики, вставшие для приветствия, так и застыли, словно мыши в клетке с удавом... - Он будет учиться в вашем классе, так что прошу любить и жаловать.
Когда директриса ушла, Сашка кивнув Василию, сел на свободное место возле тихой беленькой девочки в скромном шерстяном платье, и порывшись в сумке, достал учебник по математике, тетрадь и пенал. Чернильница уже стояла на парте...
Учитель стал объяснять написанную на доске систему квадратных уравнений, а Белов быстро пролистав учебник за восьмой класс только тяжело вздохнул. Оказаться в школе, да ещё и в такое время, когда каждый день на счету... Нужно поговорить со Сталиным. Может, разрешит окончить школу экстерном?..
- А что Белов думает о данном уравнении? - Юлий Осипович, заметил скучающего нового ученика, с интересом посмотрел на Сашку. - Мне кажется, вам скушно?
- К доске? - уточнил Александр и, получив подтверждающий кивок, подошёл, взял мел в руки и быстро набросал решение уравнения.
- В данном случае один корень является мнимым, и систему можно упростить до вида уравнения... - Белов поставил точку, положил мел, и вытер руки тряпочкой.
- Неплохо, - Гурвиц кивнул, оценив и оригинальность вывода, и даже чёткость с какой новый ученик писал математические символы. - Где учились, молодой человек?
'Сто пятый разведцентр Академии генштаба',- подумал Белов, но ответил совсем другое:
- В основном домашнее образование.
Не развивая скользкую по тем временам тему, учитель вывел в журнале 'Отл.' , отпустил Белова, и тот вернулся за парту.
- Меня Лена зовут, - шепотом пискнула сидевшая рядом девочка, и Сашка кивнул в ответ. - Следующим уроком география. Сядешь со мной?
- Посмотрим, - уклончиво ответил Александр, и открыв блокнот для записей. Для заметок он использовал куанцао - китайскую скоропись, вполне обоснованно полагая, что специалистов по расшифровке этого письма, в Москве найти будет не просто.
Аккуратно макнув перо в чернильницу, он записал 'проработать вопрос с шифрами' убрал книжку во внутренний карман куртки.
Урок тянулся медленно и тягуче, словно патока, и звонок на перемену Александр воспринял как манну небесную.
Захлопали крышки парт, и ученики стали собирать вещи для перехода в другой класс. У выхода его догнал Василий и пристроился рядом.
- Ну как тебе?
- Школа как школа, - Белов пожал плечами. - А ты, кстати, чего это у доски 'плавал'?
- Да не даётся мне эта математика... - Василий махнул рукой. - А, ерунда все это! Когда это в жизни понадобится такие уравнения решать?
- Ты, это брось! - Белов за плечо развернул Василия Сталина, - Думаешь, тебе это в жизни не пригодится? Ну вот стал ты лётчиком, а потом?
- Потом? - Василий непонимающе хлопал глазами.
- Реакция у тебя хорошая, мозги - тоже. С людьми контакт находишь легко, значит, быстро пробьёшься в командиры. Сначала эскадрильи, потом полка... А посчитать ресурс моторов, а расход ГСМ проверить чтобы не воровали? А даже составить план перелёта.
- А штурман на что?
- А если штурман налажал? Весь полк угробишь? - Белов спокойно, словно гвоздь вбивал каждое слово. - Значит так. С математикой я тебе помогу. Будем вечерами, или когда я там освобожусь, сидеть. Сейчас на географии составишь полный список предметов, с которыми у тебя проблемы и будем подтягивать все. Вася, ты - Сын Самого Сталина! Ты должен быть как минимум не хуже, а может и лучше.
- Как же... - Василий криво усмехнулся, а Белов стал говорить совсем тихо.
- Вася, он простой человек с железной, даже стальной волей. Он сам себя заставлял учиться и расти. И сейчас читает книги десятками. Ты думаешь, ему легко? И тебе будет сложно. Будешь учиться хорошо, все скажут, ну конечно, он же сын самого Сталина. А вот если будешь учиться плохо, промолчат, и это будет хуже всего. Они будут тебе улыбаться, заискивать и заглядывать в глаза ища одобрения, но всё это только потому, что ты сын Сталина. Конечно рано или поздно, ты заработаешь собственный авторитет, но ты же не хочешь поздно?
- Нет, - твёрдо ответил Василий, и глаза его блеснули сталью, словно через них на Белова взглянул сам Иосиф Виссарионович.
- Значит, будешь учиться, - Сашка хлопнул ладонью по плечу.
- Вот тут садись, - Василий показал глазами на парту. Здесь Нинка Гальская сидит. Видная такая, с косой.
- Эх Вася, рановато нам с тобой амуры точить, - Вздохнул Александр. - Но если ты настаиваешь...
- Её весь класс боится. Она же, как ведьма. Взглянет, всё внутри переворачивается. Может, ты её укоротишь?
- Укоротить женщину может только счастливый брак и шестеро детей, чтобы сил больше ни на что не хватало. - Белов усмехнулся. - Ладно не переживай. Посмотрим что там за ведьма. И кстати, мы сегодня после школы едем переодеваться. Не забыл?
- А деньги? - Василий нахмурился.
- Деньги - шменьги... Не боись, прорвёмся.
На уроке преподаватель географии рассказывал почему-то об исторических решениях XVII съезда ВКП(б), о речи товарища Сталина, потом внезапно перескочил на 'Капитал' Маркса, а напоследок - немножко об океанах. Если первую часть Саша еще слушал более-менее внимательно, то 'Капитал' был ему откровенно не интересен - он даже в этой жизни с содроганием вспоминал свою институтскую преподавательницу марксистско-ленинской философии, привившую ему стойкую идиосинкразию к трудам классиков марксизма-ленинизма. 'Кстати, она уже родилась и вовсю живет... Съездить, что ли, пристрелить?' Белов мечтательно улыбнулся, представив какую глубокую благодарность он заслужит у будущих студентов 'керосинки' если шлепнет ненавидимую всеми Булякевич, но тут же отогнал от себя эту мысль: девчонке сейчас лет пятнадцать, не больше, так за что же ее убивать?
Что касается океанов, то про них Александр мог рассказать намного больше преподавателя, как человек совершивший как-то полное кругосветное путешествие на судне Академик Келдыш, вместе с океанологами и специалистами Первого Главного управления.
А Нина Гальская - еврейка с явной примесью польской крови оказалось весьма привлекательной особой, и ничего демонического Белов в ней не заметил. Ну может чуть выпуклые глаза и острые скулы, придававшие лицу слегка хищный оттенок. А так... девочка и девочка. Правда девочка уже картинно потягивалась, топорща крошечную грудь, и демонстративно поправляла длинные, чёрные, словно антрацит волосы, но Сашку эти ужимки скорее смешили, чем возбуждали. Жесты, подхваченные у женщин старшего возраста в исполнении восьмиклассницы смотрелись забавно.
