– Они про тебя спрашивали, где ты и как… Я таких людей никогда не видела. Только они и ты… – Нина прослезилась.
– Так давай за это выпьем! – Гриша разлил вино по бокалам.
– Да, но это не главное, – продолжала Нина. – Сегодня большой праздник – день рождения моего любимого! И я пригласила тебя, чтоб мы выпили за его здоровье. За его успехи. В общем, за него!
Гриша опустил свой бокал.
– Тогда пей без меня! Я за него пить не буду!
– Ну и дурак! Я хорошее вино заказала! – обиделась Нина.
– Дура – это ты, – не выдержал он. – Ты себе его просто придумала, своего испанского переводчика. Как последняя девчонка-фантазерка. Как пятиклассница! Ты – глупая. Даже если тебе выпадет шанс, ты никогда не добьешься успеха, потому что сама не понимаешь, как ты живешь!
– Как? – оторопела Нина.
– Как пришелец с другой планеты! Да! Ты, вот ты, живешь в виртуальном мире!
– Сопляк! Повтори, что сказал!
– То, что давно хотел сказать! И еще скажу! – повысил голос Гриша, да так, что весь зал стал смотреть на них. – И еще скажу, что я… я люблю тебя. И ты должна выйти за меня замуж. И я делаю тебе предложение. Вот!
Он достал бархатную коробочку, попытался ее открыть – но не тут то было.
– Что это? – не поняла Нина.
– Что, что! Помоги открыть! Кольцо обручальное! Как во всех фильмах.
Она захохотала в ответ:
– Вот придурок! Посмотрите на него, люди! Он живет, как в кино. Это я глупая? Это я живу в виртуальном мире? Да ты на себя посмотри! Ты в три раза глупее! Предложение он мне делает! На кой черт мне твоя любовь! Маленький идиот!
– Ты все равно выйдешь за меня замуж! – еще громче крикнул он.
Коробочка наконец открылась…
Нина выхватила кольцо и, размахнувшись, бросила его.
Маленький золотой обруч с зеленым камешком зазвенел на каменном полу.
Нина побежала к выходу.
Гриша посмотрел на упавшее кольцо, потом на убегающую Нину: что важнее, поднять кольцо или бежать за Ниной? И бросился догонять ее.
– Стой! Не уйдешь! Я не дам тебе уйти! Все равно мы будем вместе! Я любить тебя буду! А ты петь. И дети у нас будут. И все как у людей. Уедем из этой Москвы! Куда скажешь! Стой!
Нина остановилась, повернулась к нему, внимательно посмотрела ему в лицо. И начала смеяться.
– Я просто издевалась над тобой! Как ты не понял! Ты не нужен мне, понимаешь! И никогда не был нужен!
Гриша похолодел. Потом, точно это был не он, а кто-то другой, поднял руку и отвесил ей звонкую пощечину. Нина отлетела к стене.
– Ты… ты… А я еще про тебя написала в дневнике в тот день, когда мы познакомилась: «Сегодня один дурак подарил мне цветы». Я ни про кого такого не писала!
Она заплакала и убежала. А он остался сидеть на ступеньках, так и не поняв, как такое могло случиться.
Дома Гриша застал Терещенко. Серега играл на гармони и пел прощальные частушки. Потом они сидели в темной кухне. Терещенко уже был в пальто, на голову нахлобучена шапка. На полу стояла его зачехленная гармоника, рядом – старенький чемоданчик.
– Гриня, дружок, – заговорил Серега, – до мамы еду. Она одна на белом свете. До хаты своей еду. Может, жена простит меня? Дочек повидаю! Ну его, искусство, все чужое тут. Я ж не Нина твоя – таланту нема. А у ней все сложится. И у вас с ней – тоже. Поеду, Гриня. Успею маму повидать. Она хорошая.
Гриша обнял Терещенко и горько заплакал.
– А ты не плачь, Гриня. Москва слезам не верит, – похлопал его по плечу Серега.
Зареванная Нина вошла к себе в каморку, сняла портрет любимого со стены.
– Ты очень хороший. Ты замечательный, – сказала она красавцу-переводчику. – Дай бог здоровья тебе, твоей жене и твоим детям. Но понимаешь… Так получилось… Я даже не знаю, как тебе объяснить… Прости меня – я полюбила другого!
С этими словами она положила портрет в ящик тумбочки и задвинула этот ящик, точно навсегда закрыла свое прошлое…
Посетителей в кафе уже не было. Эля убирала со столов и рассказывала Нине:
– А еще однажды шла я по улице – злая-презлая. Мне навстречу – грузовик. И тормозит на перекрестке. Вижу, у него на лобовом стекле надпись: «Улыбнись мне, незнакомка!» Я так расхохоталась! А шоферу только того и надо. Заулыбался, руками замахал! Понимаю, не одна я такая незнакомка – а мне вдруг так тепло на душе стало! Будто этот шофер меня полюбил, меня одну – и никого больше. Как же мы все любви-то боимся! Как мы этого стесняемся. Гордые все. Или, скорее, глупые… Мой Смирнов, например, никогда просто так не улыбнется и про любовь ни слова не скажет. Он серьезный человек. Он у меня, как в том анекдоте – англичанин идет в гости с чувством собственного достоинства и уходит из гостей с чувством собственного достоинства. И думает при этом: «А не потерял ли я чувства собственного достоинства?» Определенно, он – англичанин. А я – нет. Оттого ничего у нас и не складывается.
Нина, наигрывавшая какую-то мелодию, перестала играть:
– Эля! А вот если бы тебе один человек обручальное кольцо подарил, ты бы что сделала?
– Обручальное кольцо! Мне? Я бы сошла с ума от радости, – честно призналась толстушка Эля.
– А я не сошла, – задумчиво сказала Нина.
– Кто подарил-то? Кольцо дорогое? – заинтересовалась подруга.
– Откуда я знаю! Золотое. Дорогое, наверное. Какая разница, кто подарил!
– И где оно? – навострила уши Эля.
– Оно в одном ресторане упало на пол и укатилось. Вот ты бы что сделала на моем месте?
– Да я бы на карачках проползла весь ресторан, но его нашла.
– Нет, ты понимаешь… Я сама его выбросила. Красиво, да? – печально усмехнулась Нина.
Но Эля уже стояла рядом с ней как живой укор:
– Идиотка! Где тот ресторан?
Нина пожала плечами.
Эля угрожающе склонилась над ней:
– А где тот человек?
В старенькой квартире Гены теперь все по-другому – новые обои, много цветов. А вот попугай Кеша вернулся на место и снова просит еды.
Гена и Ира ели пельмени.
– Может, пельмени ему все-таки можно? – спросила сердобольная Ира.
– Не вздумай его баловать, – покачал головой Гена, – ешь сама.
– Вкусно! Я никогда так не научусь! – искренне призналась Ира, доедая домашние Генины пельмени.
– Ну это мы еще посмотрим. Согласен давать тебе бесплатные уроки по кулинарному мастерству.
– Чур, тогда я убираю посуду!
– Возражений нет.
Ира встала из-за стола, собрала тарелки, понесла на кухню.
Гена тем временем открыл створки шкафа, достал длинный сверток.
– Что это? Очередной сюрприз? – вернувшись, спросила Ира.
– Ты угадала. На. Посмотри.
Ира развернула упаковку. И ахнула. Это была подзорная труба. Настоящая!
– Ты мечтала иметь попугая и подзорную трубу. Мне приятно чувствовать себя волшебником, исполняющим твои желания. Пусть даже давние.
