— Я вошел сюда через сад, сэр. Появился здесь примерно час назад. Мой патрон приказал мне затаиться в этих руинах и ждать кого-то, кто мог попытаться спуститься в подземелье.
— Понятно. Но лучше послушайтесь моего совета. Отстегните наручники с руки этого человека, отпустите его, или вам сильно влетит от суперинтенданта Нэкома. Уж в этом-то можете быть уверены. Между прочим, что побудило вас вообще их использовать? Вы, конечно, не ожидаете, что мы поверим, будто такой джентльмен, как сэр Филипп Клаверинг, действовал противозаконно и предосудительно? Итак, чем же он все-таки был занят?
— Он пробежал сквозь кусты, словно кто-то за ним гнался, — ответил Доллопс; одновременно с этими словами он снял наручники с сэра Филиппа и убрал их в карман.
— Он совершенно прав, господин Барч. Я искал… — проговорил сэр Филипп, вытирая запястье носовым платком, словно хотел удалить грязь, с которой поневоле ему пришлось соприкоснуться. — Если говорить точнее, я искал дорогу. Я сошел с дорожки, заблудился и пытался понять, в какую сторону идти, чтобы выйти к дому. Поскольку было темно, как в угольной яме, я шел чуть ли не на ощупь. И уже хотел повернуть в другую сторону, как тут из темноты выскочил этот молодой человек и набросился на меня, словно дикая обезьяна. Так все и было, Рейнор, — и он посмотрел на генерала, посмотрел на него так внимательно, что складка пролегла у него между бровями. Но тот, казалось, только отчасти верил ему, хотя они долгое время были друзьями. — Я так спешил, чтобы встретиться с вами, что когда вышел из особняка и увидел, что боковая калитка в стене открыта, решил ею воспользоваться…
— Открыта? Что за калитка? — возбужденно спросил генерал.
— Та, что за углом дома, в стене. Она как раз выводит в переулок, на ничейную землю.
— И она была открыта? Открыта… Никто не открывал ее уже много лет. Она была заперта, сколько я себя помню.
— В самом деле? Но вот только сегодня она оказалась открытой. Я же говорю, что нашел ее незапертой. Я думал, что, отправившись этой дорогой, сразу сокращу значительное расстояние… Вот так я и оказался среди этих отвратительных развалин.
— А почему вы, господин Клаверинг, так спешили? Была ли какая-то причина для такой спешки?
— О чем я мог бы беспокоиться, как вы считаете? О моем бедном мальчике Джефе! Вы знаете, где он?
— Джеф?
— Да. Вы же знаете, как я и моя супруга переживаем за него. Он ушел. Сказал, что после полудня заглянет сюда и не станет тут долго задерживаться, но к обеду он так и не вернулся. Конечно, леди Клаверинг очень расстроилась и сказала, что уже слишком темно, а мы должны сделать все, чтобы развеять его депрессию. Сегодня к обеду она даже надела розовое шелковое платье, которое он так любил. А потом она так разволновалась, когда он не явился к обеду… Она так забеспокоилась, когда он не пришел, что у нее разболелась голова и она пошла к себе в комнату и легла отдохнуть. Позже она спустилась и сообщила мне, что не уснет до утра. Я понимал, что так и будет, если мальчик не вернется домой, и моя жена будет волноваться до тех пор, пока не увидит пасынка. А потом и я потерял голову…
— Почему? — совершенно неожиданно подавшись вперед, поинтересовался Клик.
— Мой дорогой господин Барч, вы не стали бы об этом спрашивать, если бы знали, какая привязанность существует между ней и моим сыном, — ответил сэр Филипп. Тут инспектор услышал (или ему показалось, что услышал), как глубоко вздохнул генерал, словно сравнивая наследника сэра Филиппа со своим собственным. Сравнение это было явно не в пользу последнего. — Кроме того, после отвратительного убийства, произошедшего тут неподалеку вчера поздно вечером, после того, как погиб этот человек… Ну, в общем, вы должны меня понять. Я переволновался. Вы должны меня понять, если, конечно, хоть кого-нибудь любите. Я воображал себе всякие ужасы и, когда часы показали полдесятого, решил обойти вокруг особняка — вдруг мне посчастливится встретить моего сына. Я так считаю, что он где-то здесь, в обществе леди Кэтрин. Думаю, они оба потеряли счет времени и забыли о том, что его глупый отец может сильно разволноваться. Именно поэтому я так торопился к вам, мой дорогой друг Рейнор, и поэтому же ошибся, выбрав «самую короткую дорогу». Я хотел убедиться, что мой мальчик все еще здесь и что с ним все в порядке. А еще я хотел узнать, когда он собирается пойти домой. Я очень надеюсь, что с ним ничего не случилось.
В течение всего этого рассказа генерал Рейнор не отводил взгляда от лица человека, который был таким же бледным, как и он сам. Он стоял и молча смотрел на сэра Филиппа. Его губы едва заметно дрожали. Выглядело все так, что он пытается поверить своему старому знакомому, но не может окончательно решиться, хотя сделать это не так уж сложно. Теперь, однако, он повернулся к собравшимся слугам и приказал им идти назад, в дом, отошел на три или четыре ярда, а затем, резко повернувшись, снова уставился на сэра Филиппа.
— Клаверинг, — резко сказал он в присущей ему прямой манере. — Клаверинг, вы уверены, что говорите правду? Вы уверены? Вы готовы поклясться? Вы даете мне слово чести, что именно поиски вашего мальчика привели вас сюда сегодня вечером?
— Рейнор!..
— И не надо злиться. Гнев — это не тот ответ, который мне нужен. Я всего лишь хочу, чтобы вы дали слово… Человек чести всегда с легкостью отвечает, если не врет. Итак, вы сказали правду?
— Тогда мне ничего не остается, как дать вам слово чести! — с негодованием объявил сэр Филипп.
— И вы готовы поклясться, что пришли сюда в поисках вашего сына? И у вас не было никакой другой цели?
— Да, я могу поклясться. Но почему вы спрашиваете меня об этом, Рейнор? Какая еще причина могла у меня быть?
Казалось, лицо генерала в один миг разгладилось. Он расслабился.
— Не знаю, — честно объявил он, глубоко вздохнув. — Но я получил ваше слово, и этого мне вполне достаточно, я принимаю его. Однако почему я спрашиваю? На самом деле тут что-то происходит, хотя я и сам не знаю, что именно.
— Я не могу понять причину вашего волнения.
— Так ли? Тогда позвольте сообщить вам: вашего мальчика у нас нет. Он приехал в полдень, но не остался надолго, а почти сразу уехал… У него была масса времени, чтобы вернуться домой. А потом вы сообщаете мне, что калитка, которая была заперта многие годы и которая заржавела окончательно и бесповоротно, оказалась открытой. В это же время на моей земле объявился человек из полиции, помощник знаменитого инспектора Клика, представитель Скотланд-Ярда. Кто открыл эту калитку? Что привело полицию в усадьбу Вуферинг? Все это заинтриговало меня… Поэтому я тоже хочу знать, что происходит. Что привело полицию в мою усадьбу? Вы знаете об этом, Клаверинг? А вы, мисс Лорн? Вы, господин Барч?
— У меня нет даже отдаленного предположения, генерал, — четко объявил инспектор Клик. — Никогда не знал, что кто-то посторонний бродит здесь, пока не объявился этот человек. Однако теперь нам не о чем беспокоиться — полиция с нами! И должен сказать, я готов броситься на помощь полицейскому по первому его свистку. Так что свисти, паренек, — тут он повернулся к Доллопсу. — Свисти, если заметишь что-нибудь опасное. Но сейчас-то ты ошибся. Ты это понимаешь? Ты предупредил нас, спасибо… а теперь до свидания. Я правильно говорю, сэр Филипп?.. Но что происходит? Почему вы так побледнели?
Слова инспектора Клика не были преувеличением. Луна неожиданно выглянула из-за облаков, и стало видно, что сэр Филипп Клаверинг побледнел как смерть.
Глава XXV
МУХА НА ЛИПУЧКЕ
— Мой мальчик? — протянул сэр Филипп Клаверинг севшим голосом, который ясно говорил, что ни о чем, кроме как о своем сыне, он и думать не мог. А теперь, услышав, что Джеф оставил усадьбу много часов назад… — Что случилось с моим мальчиком? Куда он ушел? Что с ним случилось? Он так и не возвратился! Теперь он никогда не вернется!
Его волнение было таким сильным и очевидным, что инспектору Клику даже стало жаль этого старого человека.
— Что касается вашего сына, то, думаю, вам, сэр Филипп, не стоит волноваться, — заметил он. — Думаю, что у мисс Лорн есть что сказать по этому поводу: не только куда отправился молодой Клаверинг, но и почему он не возвращается. Ладно, скажу сам… Я знаю об этом, так как он оставил ей сообщение. Джеф Клаверинг отправился в город по особой просьбе леди Кэтрин Фордхэм и, видимо, задержался в пути.
— Да, — согласилась Алиса, поняв игру инспектора, вступая в разговор. — Фактически это вопрос, который может задержать его допоздна… так что он мог остаться ночевать в городе и вернется только под утро, сэр Филипп. Он попросил меня отправить записку вам и леди Клаверинг, чтобы вы не беспокоились. И в самом деле, я должна была послать вам ее давным-давно, но…
— Я, в свою очередь, согласился проводить ее до особняка и обратно, если она решит сама отнести это послание, — добавил инспектор Клик, придя на помощь девушке, принявшей весь удар на себя. — И вот, словно идиот, я засиделся за ужином с молодым господином Рейнором… и, честно говоря, забыл о своем обещании, пока мисс Лорн не послала за мной. Мы уже собирались прогуляться в особняк Клаверингов, когда поднялся весь этот гвалт. А потом я решил, что нужно прихватить что-нибудь для защиты, потому что по вечерам эти места слишком пустынны, а вчера произошло несчастье… ну, вы и сами все знаете. Только госпожа Лорн не стала меня ждать… Именно поэтому я с таким грохотом бегал вверх-вниз по лестнице, генерал. Искал ее, надеясь, что она еще не ушла. Вы тогда как раз высунулись из библиотеки и спросили, что происходит.
