Вместо ответа на этот вопрос Акабо промолчал. Он был крайне недоволен сложившейся ситуацией, но сказать в ответ ничего не смог. В конце концов, сегодня он станет министром обороны, а завтра главой государства. И уж во второй-то раз он точно не проиграет, как сейчас!
В это время к трибуне вышел Йонас Джугаш. Им оказался коренастый широкоплечий негр с короткой, но густой шевелюрой и маленькими итальянскими усиками под носом. Помявшись возле трибуны и покхекав, чтобы очистить голос перед речью, он бросил взгляд на сидящих перед ним людей, и начал.
— Товарищи! Вы все знаете, какой опыт управления у меня есть. Я помогал ещё Менгисту Мариаму, был его правой рукой. Многие видели, что он прислушивался ко мне и постоянно следовал моим советам. Я отвечал за многое, в том числе управлял и партийными процессами. В отличие от других, я никогда не добивался высоких постов, и не стремился к власти. Когда ко мне обратились старшие товарищи и спросили: готов ли я стать главой Дерга, я сразу же отказался. Но в последующем разговоре меня убедили в том, что я не прав. Как истинному приверженцу дела партии мне нужно быть среди вас, товарищи, чтобы в этот тяжёлый этап не допустить развала страны. Это очень трудно и ответственно… Но я согласен с ними, потому что наши генералы уже показали, на что они способны. Они ведут страну к гибели. Верьте, в моих руках Эфиопия воспрянет духом, победит всех врагов и расцветёт самыми яркими красками. Я не буду командовать вами и лезть в военные дрязги, я буду управлять государством на общее благо! Верьте мне товарищи, я оправдаю ваше доверие! — закончил он свою речь.
Ему зааплодировали, и крепыш продолжил разглагольствовать о том, какое прекрасное будущее ждёт Эфиопию, и как он всех победит.
Говорил Джугаш долго, и вскоре многие уже откровенно позёвывали, устав от переливания из пустого в порожнее. К концу речи кандидата от Советского Союза все уже хотели только одного: чтобы он заткнулся и стал, наконец, их лидером. Скорее всего, в очередной раз временным лидером. Но как это часто случается: нет ничего более постоянного, чем временное.
— Товарищи, кто поддерживает кандидатуру Йонаса Джугаша на пост главы Дерга? — спросил глава МИДа и тут же сам себе кивнул: — Единогласно! Кто за то, чтобы назначить генерала Барама министром обороны? Ясно, большинством голосов утверждаю и это решение нашего собрания.
Зал с явным облегчением загудел. Офицеры и министры повскакивали со своих мест и кинулись поздравлять как товарища Джугаша, так и генерала Барама. Главное сделали, теперь можно и отдохнуть. Выпить местного пива или банановой водки. А лучше всего, сразу разбавленного спирта, чтоб уж совсем абстрагироваться от всех тревог и забот.
Постепенно люди стали расходиться, хотя не все: некоторые оставались. Кто-то — обсудить произошедшее и получше познакомиться с назначенными на высокие посты. А кое-то — просто засвидетельствовать своё почтение, дабы упрочить или наработать новые связи. Собрались убраться восвояси и Дмитриев с Абрамяном
— И что ты думаешь, Валентин Иванович, обо всём этом?
— Думаю, мы не прогадали. Джугаш не тот человек, чтобы сдаться. Он хитёр, изворотлив и умеет ладить с людьми. Бараме нечего ему противопоставить.
— Согласен. И что-то мне подсказывает, последнего довольно быстро устранят. Либо уберут подальше, либо, если не поймёт, уберут физически. Негры — простой народ. И лучший способ избавиться от конкурента — это не уговаривать его пересмотреть свои взгляды и позицию, а уничтожить. Назначение Джугаша сейчас пойдёт во благо! Ведь генерал вскоре снова начнёт борьбу за власть… А это значит, гражданская война, на время утихнув, вновь разгорится с новой силой. А есть ещё Эритрея, которая может отделиться в любой момент.
— Согласен я с тобой, Хачик Минасович, во всём согласен. Но мы предполагаем, а ммм… духи Африки располагают.
— Духи Африки? Ты ведь совсем недавно тут, Валентин Иванович? Откуда такое идолопоклонство?
— Да наслушался я тут всякого. Здесь ещё ничего, а вот от Кении и дальше, вглубь Африки начал распространяться какой-то варварский культ духов Африки, — задумчиво произнёс Дмитриев. — С жертвоприношениями и прочими атрибутами дикарской религии. Говорят, они даже людей в жертву приносят!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Слышал я тоже о том, что они почти все верят в духов Африки. Есть даже у них такое течение, как Вуду. Из Америки как раз пришло, а не наоборот. Как Либерию американцы создали, так и началось у них в колхозе утро. Вот только американцы ничего не добились, а многих чёрных переселенцев съели местные. Причём в буквальном смысле этого слова! Не всех, конечно, но преценденты возникали.
— Ну, и как тут идолопоклонником не стать⁈ — полушутя спросил у Абрамяна посол. — Если даже ты, Хачик Минасович, мне такие страсти рассказываешь!
— Не так всё плохо. В Эфиопии преобладает коптская религия, в ближайших странах развит ислам. Если кто и верит в духов, то украдкой и не сильно. Так что не волнуйся, Валентин Иванович: здесь всё целиком и полностью зависит от нас, а не от чёрных духов Африки.
— Ну, что же: сегодня мы сделали всё от нас зависящее.
— Сделали, — кивнул Абрамян. И представители самой большой страны на планете направились к выходу, возле которого их ожидал автомобиль с вооружённым конвоем.
Глава 15 Нападение
Как только войска генерала Акабо Барама заняли Аддис-Абебу, генерал Бульто получил письмо от полковника Бинго. Приехал гонец и, используя заранее оговорённый пароль, вручил Демисси послание. В принципе генерал давно ждал известий от Бинго и не сомневался, что тот обязательно объявится. Тем более это письмо оказалось весьма кстати: впервые за время своей карьеры генерал пребывал в полнейшей растерянности от охвативших страну событий и совершенно не знал, что ему делать дальше. Бульто втайне надеялся, что проблема решится сама собой.
В письме кратко описывалось произошедшее в столице, а также содержался прогноз дальнейших событий и действий. Прогноз показался генералу малоутешительным. Но лучше предполагать худшее, надеясь на лучшее, чем наоборот. В этом Бинго полностью прав.
Сам Демисси Бульто после подлого ареста и расстрела Хелайе Теребуна и приехавших с ним в столицу офицеров сразу же поднял по тревоге все части. Оставшимся в живых старшим офицерам он рассказал про бесчестный поступок Мерида Негусси и объявил себя командующим второй армией.
Никто не препятствовал Бульто взять руководство подразделениями в свои руки, находясь в шоке от страшного и неожиданного известия о расстреле командира. Да никто из оставшихся старших офицеров и не рвался брать командование опальной армией на себя. Большинство понимало: тот, кто возьмёт эту ответственность, тот за неё и ответит. Отвечать никому не хотелось, и все согласились с его решением.
А вот что делать дальше, Бульто не знал. Ещё и эритрейцы зашевелились так не вовремя. Понимая, что сейчас всем не до них, они активизировались и атаковали позиции армии. После первых же боёв Бульто отвёл войска с самых сложных и опасных участков, сосредоточив их в основном в Асмэре и по возможности очистив от повстанцев южное направление. Необходимо было сохранить пути отступления в сторону Эфиопии. Однако часть позиций генерал разместил и на другом, почти прямо противоположном направлении. Вело оно в сторону порта Массауа: именно оттуда эфиопским войскам поступали оружие и боеприпасы от СССР, обеспечивая ими армию Бульто.
Теперь лишь оставалось ждать дальнейшего развития событий. В районе Асмэры шли тяжёлые бои. Правительственные силы давали отпор повстанцам, понимая, что отступать пока не время, да особо и некуда. С ним даже пытались провести переговоры, но Бульто отказался, не зная, как правильно поступить.
Через некоторое время от Бинго пришёл ещё один гонец и передал на словах: нужно держаться и ждать! Скоро в столице произойдут крайне интересные события. Куда уж интереснее-то⁈ Впрочем, генералу Бульто ничего другого, кроме как ждать, и не оставалось.
