работал стражником и солдатом на Варнир, а тем более в такой сфере? Ты ведь… не ненавидишь нас, так?
– Что же непонятного? Меня растила мама с отчимом, который был главнокомандующим королевским войском, выделенным как раз на борьбу с необычной нацией и захват их обширных территорий. У меня не было выбора. Он отправил меня в военный пансион , после чего устроил на достаточно убогую службу в этом городе в той тюрьме, подальше от себя. Отчим не любил меня и хотел поскорее от меня избавиться. Вот и избавился. А три месяца назад, как раз, когда я вернулся, меня перевели служить под Варнирским знаменем на Острова-Близнецы. Стражником и Ловцом(так называют королевских охотников на фальмов). Я убил за свою жизнь троих фальмов. Я не хотел этого, но я лишь защищался.
– Те фальмы напали на тебя? – спросила Нейсиль, скрыв ужас в голосе. Ей не хотелось верить в то, что её народ может напасть первыми.
– Не совсем. Первого фальма я убил, потому что мне был отдан приказ. Я защищался от меча командира. Двух других мы с группой заметили у ворот в портовый город. Они были вооружены. Да, они напали на нас первыми. Увидели то, что мы на них надвигаемся и достали луки. Моего товарища ранили в плечо, а меня лишь задело – я лишился маленького кусочка хряща уха, – ответил парень, продолжая устремлённо шагать.
– Что было бы, если б ты не убил первого? Командир убил бы тебя?
– Да. Это часть нашего завета. Если солдат, а особенно Ловец не убьёт фальма, да кроме того ослушается своего начальника, то он обязан добровольно сложить оружие и принять позорную смерть. Считай меня трупом, в который воткнули тысячу мечей и вышибли мозги пулей в придачу, после чего бросили в болото на корм пиявкам и прочим гадам, – объяснил Жассиан, обречённо вздохнув в конце.
Полуфальмийка неуютно поёжилась не только от холода. Ноги едва шли, устало заплетаясь между собой. Одежда прибавляла не тепла, а только ненужного веса: сапоги, шубка, юбка тянули ослабшее тело вниз.
– Нам далеко ещё идти? – еле живым голосом поинтересовалась девушка, почувствовав внезапный прилив слабости и головокружение, – Почему ты не взял с собой даже воды и корочки хлеба?
– Нет, идти не далеко, ещё квартал. Что касается провизии, я её взял. Но потерял где-то в тюрьме. Не до еды было, – парень бросил взгляд на неё и замедлил шаг, почувствовав, что та почти что висит на его плече.
Ещё не менее пятнадцати минут беженцы шли по заснеженной улице, на которой медленно стали появляться люди.
Нейсиль остановилась у двери уютного маленького кафе, оперевшись плечом о косяк. Она тяжело вздохнула, пытаясь отдышаться в тепле. Помещение ей показалось очень душным.
Через пару минут по повелительному жесту Жассиана она обессиленно опустилась на стул углового столика. Фитту, полусидящую у неё на коленях, она прижимала к себе, собирая в руках последние капли силы.
Жассиан вскоре приземлился рядом, поставив на стол три чашки кофе, три тарелки какого-то мясного супа, графин с водой и пару ароматных золотистых вафель. Нейсиль не посмотрела на свою порцию, приставив ложку с бульоном к губам фальмийки:
– Фи, тебе надо поесть горячего. Очень вкусно, открой ротик!
Та разомкнула губы и втянула бульон, облизнув потрескавшиеся губы. По подбородку её потекла капля супа, когда она прохрипела:
– Нейс, как же мне плохо…
– Тихо, тихо… Ешь.
Полуфальмийка пыталась заставить руки не дрожать. Жассиан спокойно наблюдал за кормлением, поедая свою порцию.
– Может быть сама поешь? – не выдержал он, чуть нахмурив чёрные брови.
– Фитта ещё не доела, – невозмутимо произнесла девушка, подставив ко рту подруги стакан, в который плеснула немного воды.
– Давай я её докормлю, – парень уже было протянул руки в сторону девушек, но тут же вернул их в прежнее положение, когда получил предостерегающий взгляд и тихое рычание Нейсиль.
Когда она решила, что фальмийку больше кормить не стоит, чтобы не навредить, то устроила её рядом с собой на трёх стульях, положив её голову себе на колени, после чего принялась за свою остывшую еду.
Её трапеза продолжалась не долго: спустя пять ложек супа полуфальмийка отодвинула тарелку и стала пить кофе, покусывая вафлю.
– Жассиан, потому ты спас именно меня? Чем я лучше других невольных фальмов? – спросила она, подняв взгляд на изучающего её парня.
Тот ответил не сразу, ухмыльнувшись:
– Мне стало жалко тебя. Я не говорю о том, что мне не было жалко других обречённых. Но я совсем не знал их. А за тобой я наблюдал очень долго. Ты очень сильная как телом, так и духом. Ты вынослива. Возможно умна. Красива, в конце концов. Скажу сразу и честно… Ты просто запала мне в душу, Нейсиль Лави.
– Раз я запала тебе в душу, так почему же не спас сразу, ещё до отплытия?
Нейсиль сощурила глаза, пытаясь проникнуть в глубь тёмно-карих глаз Жассиана. Что скрывается на самом деле за этим их спокойным, безэмоциональным выражением? Что этот незнакомец скрывает за этой непробиваемой оболочкой?
– Не мог решиться. Ты во мне дыру прожжёшь.
– Как и ты во мне.
Наступило молчание и игра в гляделки. Он спокойно изучал неё, а она – его. Жассиан подмечал всё больше деталей: лицо стало бледнее прежнего, словно девушке пересадили кожу утопленника. Синяки под глазами стали тёмными, как ночь, и большими. Казалось, что о ещё более заострившиеся черты лица можно порезаться. Её уставший взгляд тускло-золотых глаз не сходил с его лица. Глаза непонятно дрожали, а её зрачки часто смотрели в никуда.
Нейсиль же не могла ничего нового открыть для себя в лице своего спасителя. Зрение было смазанным, веки приходилось держать с усилием, а глаза так и разбегались в разные стороны.
– Куда ты отправишь нас? – прервала полуфальмийка уютное молчание.
– Не знаю.
– Хорошо. А куда ты сам отправишься?
– Без понятия.
Нейсиль попыталась выразить на своём лице злость, но безрезультатно. Она лишь издала бессильный вздох и бездумно опустила голову на стол, искупав в недоеденной похлёбке пару прядей волос:
– Я устала.
После этих слов она уснула, полностью загородив собой, словно крышей дома, голову фальмийки. Жассиан потрепал её за плечо, но та не просыпалась.
Фитта пыталась незаметно дрожать, прижимаясь тонкими руками к ногам подруги. Парень отцепил её от спящей и придвинул к себе, трогая её лоб. Ничего он понять не смог: ему показалось, что температура фальмийки была выше 45 градусов. Жассиан не мог знать о том, что нормой температуры тела фальмов является 40 градусов.
– Что же
