Миша положил трубку на базу, повернулся к Гвидону и сказал:
— Поехали.
10.
Максим и Колян вернулись в двадцать пятое августа 2004 года, примерно через час абсолютного времени после того, как убыли в будущее.
Когда они вышли к «бээмвухе» Максима, припаркованной на обочине, Максим испытал странное и нелепое ощущение, как будто все, что происходило с ним за последние дни, было сном, потрясающе реальным, неотличимым от яви, но все-таки сном. Летающие тарелки вместо дымящих и грохочущих автомобилей, умные компьютеры, путешествия к звездам, черный колпак силового поля над поляной с машиной времени, сама машина времени, в конце концов — все это куда больше походило на ожившую мечту, чем на реальность. Не все в будущем было гладко, но никто не обещал, что во сне не будет элементов кошмара Максиму казалось, что он ушел в лес, задремал на часок, проснулся и теперь возвращается домой. Лишь коммуникатор образца двадцать шестого века, лежащий в кармане камуфляжной куртки, не позволял поверить, что это был сон. Максим обратил внимание, что у Коляна коммуникатор висит снаружи, на ремне. Максим хотел было сказать ему об этом, но передумал. Вряд ли кто-то обратит внимание на странную мобилу — внешне коммуникатор из будущего практически не отличается от обычного сотового телефона. С первого взгляда точно не отличишь.
Судя по отрешенному виду Коляна, тот чувствовал примерно то же самое. По дороге к машине они практически не разговаривали. В один момент Максим спросил:
— Что будем делать?
— Думать, — лаконично ответил Колян и снова углубился в свои мысли.
Максим решил не досаждать ему разговорами.
До Москвы они доехали без приключений. Максим загнал машину в гараж и пошел домой. Один, потому что Колян категорически отказался от предложения попить пива и пораскинуть мозгами. Он заявил, что хочет отдохнуть от мыслей о будущем.
— Время теперь не имеет значения, — сказал Колян. — Когда у тебя есть машина времени, куда-либо опоздать никак невозможно.
— Это точно, — согласился Максим. — Но это еще не повод расслабляться.
— После таких впечатлений расслабиться не помешает, — заметил Колян. — Давай лучше завтра созвонимся.
— Давай, — сказал Максим, навьючил на себя рюкзак и пошел домой.
Колян тоже навьючил на себя рюкзак и отправился домой к себе. Уже пять лет Колян и Максим жили в соседних домах, так получилось случайно, когда тесть Коляна купил молодым супругам новую квартиру.
Максим пришел домой, долго распаковывал рюкзак, а потом долго бесцельно бродил по квартире. Он никак не мог решиться на то, что должен был сделать. Но Максим все-таки включил привезенный из двадцать третьего века компьютер.
Максим отправил на fsb.ru подшивку одной электронной газеты начиная с завтрашнего номера и заканчивая тридцатым сентября. Письма получились довольно большими, их пришлось отправлять по одному и когда Максим закончил, уже стемнело.
На всякий случай Максим отправлял письма с нового почтового ящика, который только что завел и которым никогда больше не собирался пользоваться. Максим не верил, что это собьет ФСБшников со следа, но совсем уж облегчать им жизнь он не хотел. Он и сам не понимал, почему он путал следы, должно быть, сказался иррациональный страх перед спецслужбами, которому подвержена, наверное, половина россиян.
Глава шестая
1.
Наручные часы Максима коротко пискнули. Одиннадцать утра. Максим сидел на своем рабочем месте, пил кофе и с отвращением смотрел в окно ворда, в котором пытался скомпоновать воедино пять больших кусков годового отчета, написанных пятью его подчиненными. У всех нормальных людей годовой отчет бывает раз в году и сдается в конце декабря, но в министерстве образования годовых отчетов два — за календарный год и за учебный. Идиотство.
Зазвонил мобильник. Максим посмотрел на экран и мысленно выругался. Уже вторую неделю его донимала незнакомая женщина, говорившая с кавказским акцентом. Каждый день она звонила по три-четыре раза и спрашивала какого-то Василия. Каждый раз она звонила с другого номера, причем номера почти всегда были городскими. Вначале Максим вежливо говорил, что она ошиблась номером, потом стал отвечать, что Василий умер, что Василий не может подойти, потому что напился, потому что занимается сексом, и тому подобное. В конце концов Максим стал отбивать все звонки с незнакомых городских телефонов.
На этот раз звонили с мобильника. Максим нажал кнопку приема звонка и приготовился ругаться.
— Привет, Максим! — раздалось из трубки. — Это Гвидон.
— Здорово, — отозвался Максим. — Какими судьбами?
— Привез ноутбук с информацией, надо передать сам понимаешь куда. Ты еще ни с кем не связывался? Ну, ты понимаешь…
— Несколько писем отправил, — уклончиво сказал Максим.
В трех метрах от него Оля Руденко увлеченно печатала одним пальцем в ворде. В ее присутствии Максим не собирался произносить вслух слова наподобие «машина времени», «спецслужбы», «передать властям информацию»… Не хватало еще, чтобы пошли слухи, что шеф сошел с ума.
— Реакция была? — заинтересовался Гвидон.
— Пока нет. А что?
— Ничего. Я к Москве только еще подъезжаю, ни с кем еще не разговаривал, решил пока позвонить, узнать, как… гм… обстановка.
— Никак. Если хочешь, заезжай ко мне вечером, расскажешь о своих успехах.
Тут Максим подумал, что если миссия Гвидона пройдет успешно, то вечером к Максиму приедут совсем другие гости. Ему стало грустно и немного страшно. Он даже подумал, не стоит ли попросить Гвидона не упоминать о нем, когда он выйдет на контакт с властями. Но просить об этом Максим постеснялся, он подумал, что это будет выглядеть проявлением трусости.
— Хорошо, заеду, — сказал Гвидон. — Если получится, конечно.
Надо полагать, он подумал о том же самом. Скоро события начнут развиваться настолько быстро и непрогнозируемо, что строить планы на ближайший вечер станет абсолютно бессмысленным занятием.
Они распрощались. Максим убрал мобильник и в этот момент его посетила безумная мысль.
Они с Коляном провели в будущем двое суток, а вернулись через час после отбытия. Отсюда следует, что они сместились в потоке времени назад и тем самым изменили реальность. Если во времени второго порядка Гвидон переместился в прошлое раньше, чем Максим, то тогда в недалеком будущем существует предшествующая реальность, в которой Гвидон позвонил Максиму, но не дождался ответа. Интересно, чем эти реальности различаются?.. Нет, о таком маразме лучше не думать, так и свихнуться недолго.
2.
Комплекс зданий на Лубянке в двадцать первом веке выглядел не так внушительно, как двумя столетиями спустя. Гвидон подумал, что афинский Парфенон тоже, наверное, не был таким величественным, когда на его ступенях размещались торговые ларьки. Как-то несподручно любоваться историческими памятниками, когда ты лавируешь в людском потоке и все время озираешься по сторонам, чтобы не попасть под колеса автомобиля.
Гвидон сказал Мише, что автомобилисты в этом времени ездят очень рискованно. Миша в ответ усмехнулся и сказал, что это еще ерунда, а вот что будет зимой…
— А что будет зимой? — заинтересовался Гвидон.
— На тротуарах гололед, а на дорогах дебилы на летней резине.
— На какой резине? — не понял Гвидон. — На колесах с летним протектором, что ли? Разве такие идиоты бывают? Это же самоубийство!
— Идиоты и не такие бывают, — сказал Миша и многозначительно замолчал.
Миша вел себя странно. Когда они ехали в метро, он пытался расспрашивать Гвидона о будущем, но, получив несколько ответов, сник и перестал задавать вопросы. Почему-то Мишу особенно расстроило, что менее чем через десять лет в Москве будет развернута система «АнтиКрайм». По мнению Гвидона, таким известиям надо, наоборот, радоваться, ведь что может быть приятнее, чем узнать, что новые открытия позволят тебе трудиться на благо общества с гораздо большей эффективностью, чем… И тут Гвидон понял, в чем дело.
— Не огорчайся, — сказал Гвидон. — Я ведь тоже раньше работал в полиции…
— Зачем вам полиция? — перебил его Миша. — С этим антикраймом…
— Я работал в дорожной полиции. А потом подмосковные дороги перешли на автоматическое управление и всю нашу службу в один момент упразднили. Мне пришлось переквалифицироваться в спасатели.
— Спасателей еще не упразднили? — ехидно поинтересовался Миша.
— Нет, ты что! У нас столько наркоманов…
Миша вдруг помрачнел.
— Я думал, у вас уже давно придумали лекарство от этого дела, — сказал он.
— Его и придумали, — подтвердил Гвидон. — Ломок больше не бывает, колоться можно безбоязненно. Только у нас наркоманы редко колются, чаще нюхают, героин дешевый, его не экономят.
